– Ну, это ты загнул, – егерь похлопал парня по спине. – Голован на бога не тянет, но спасибо ему, что быстро нашел место для постоя, это верно. Взбодрись, Артемка, последний рывок. Сто метров, и сможешь упасть.

– Если эти… опять не начнут шпынять… как в вагоне, – Артем покосился на кочевников.

– Не начнут, – уверенно сказал Гром. – Теперь мы вместе, я прослежу.

– А вам оно надо? – Артем недоверчиво взглянул на Грома. – Поддержать – это одно, а заступаться… за бродягу, егерю… зачем? Это ведь опасно. С кочевниками лучше не спорить.

– Молодой ты еще, Артемка, потому и прямолинейный такой. – Гром вздохнул: – Хотя тут не в твоей личной молодости дело. Все ваше поколение такое… черно-белое. Все у вас должно быть или параллельно, или перпендикулярно. Кто не с нами, тот против нас. Если ты в клане, то по-своему и думать не смей, а ежели ты сам по себе, то непременно должен клановую идеологию хаять. Так? Даже страшно подумать иногда, что придется на вас этот мир оставлять.

– А что не так-то? – Артем вяло пожал плечами. – Нет, ну ладно, егеря и бродяги всегда нормально друг к другу относились. Это как бы широко известный факт…

– Это кто такой «известный факт» тебе в голову втемяшил? По какому радио ты о нем услышал? Или ты что, сценарий для нашего мира читал? Где это написано, что «у егерей из Поселения Край отношения с бродягами дружеские, с Черным Рынком – враждебные, а с Армией Возрождения – как бог на душу положит»?

– Нет, ну… сценарий не читал… это люди говорят. Да и если подумать. Так ведь оно и есть.

– Есть! – Гром крякнул. – Под хвостом у волка шесть. Глупости люди говорят, вот что есть на самом деле. Хочется им, чтобы все понятно было, прозрачно, заранее известно, кто враг, а кто друг. От кого в подпол прятаться, а кому хлеб-соль на рушнике поднести. Вот и выдумывают расклады, кто кому друг, а кому враг. А потом удивляются, напоследок, с простреленной башкой в сырую землю ложась: чего это меня друзья-то приголубили? В общем, гибче будь, Артемка, не пытайся всех под одну гребенку стричь. Вот ты себя бродягой назвал. А какой ты бродяга, если в деревне живешь, дом и хозяйство имеешь? Ты поселенец получаешься.

– Так ведь… поселенцами ваших зовут, из Поселения Край.

– Вот именно! Выходит, ошибочно зовут?

– Нет, ну… они ж в поселении живут. Правильно все.

– И ты в поселке живешь. Тебя тоже можно так называть. И как вас отличить?

– Не знаю. Как?

– А никак, и в этом вся соль, Артемка. Все мы одно. И когда это поймем, перестанем делить давно поделенное, начнем мирно жить, в гармонии друг с дружкой, тогда и появится у нас настоящий шанс выжить.

– В гармонии друг с другом? – удивился Артем. – А как же Лес? Егеря ведь с ним гармонию ищут.

– Вот я и говорю. У каждого свое мнение должно быть. Созвучное с общим, но свое. Мне по душе, чтоб люди сначала друг с другом гармонию нашли, а потом уж с Лесом. Друг с другом ведь проще найти. Надо только вспомнить, где ее потеряли. А с Лесом все заново приходится налаживать. Это надолго затянется, как пить дать. Да еще поколение ваше угловатое…

– Можно подумать, вы такими не были!

– Мы-то? – Гром усмехнулся: – Точно такими же были. Да еще и хуже в чем-то. Но образованнее, это факт. И факт не в вашу пользу. Все, пришли. Ищи соломку и падай, горемыка. Вон там, у амбара, прямо под стеночкой и падай, там не затопчут. А я посмотрю, что тут к чему.

– Нас что, даже не запрут?

– Какой смысл? На западе – Днепр, на востоке – Лес, а на юге аномальная зона, мертвый город и опять же Лес. Куда тут бежать? К северу? Так там на сорок верст кочевников, что мух, плюс Днепропетровские укрепрайоны. Узнают, что ты беглый, мигом вздернут.

– Вам в Лес можно.

– Теоретически можно. А на практике… Незнакомы мне здешние места, и я им незнаком. Если неглубоко, войти смогу, но чтоб надежно спрятаться там… вряд ли.

– А я думал, Лес везде один и егерей всюду одинаково принимает.

– В теории все так и есть, но на деле всякое бывает. Особенно в этих местах. Больно уж кочевников вокруг много, злые все, плохая атмосфера. А потому Лес тут настороженный, иногда сначала реагирует, а уж после смотрит, свой пришел или чужой. Вот если б я по зеленой зоне сюда притопал, другое дело. А так… вторые сутки по степи болтаюсь, пропитался ею насквозь. Да еще кочевники энергией своей дрянной мне ауру замарали… Нельзя в таком виде в Лес входить, опасно. Сначала очиститься надо.

– Вы ж не верили, когда Сиплый про особую энергию говорил, чушью все это называли.

– В особую аномальную энергию я и впрямь не верю. А биополе человеческое – доказанный наукой факт. У лесных людей оно становится особым, приходит в гармонию с биополем Леса, но если долго бродить по степи, да еще с дрянными людишками якшаться, гармония рушится. Приходится ее заново налаживать.

– Долго?

– Как получится. – Гром пожал плечами: – Может, день, а может, год. Нет, вариант с Лесом тоже отпадает. Так что незачем нас сторожить. Далеко не убежим. Отдыхай, Артемка, отдыхай, пока можно…

* * *

Отдыхать было, конечно, приятно, пусть и на тонком слое соломы, но очень уж голодно. Артему доводилось и раньше голодать, но это не сделалось чем-то привычным. Нельзя к такому привыкнуть. По этой причине скаут пролежал на соломенной подстилке всего минут десять. Потом поднялся и побрел по территории усадьбы в поисках хоть чего-то съестного.

Еду он нашел не сразу, зато мгновенно наткнулся на полезную информацию. Помощник Голована, боец по кличке Мытарь, обсуждал с хозяином усадьбы условия размещения бригады, свежие михайловские сплетни и планы на ближайшее будущее. Хозяин, мужчина габаритный, мускулистый и предельно уверенный в себе, оказался давним приятелем Голована и вообще каким-то знаменитым в прошлом то ли политиком, то ли спортсменом, поэтому Мытарь с ним был откровенен и даже слегка подобострастен.

– Понятно, что в доме и в сараях все не поместятся. У нас палатки есть, брезент для шатров. В саду поставим. Только подстелить чего-то надо. Соломы хотя бы. Найдешь?

– Найду. Вы надолго к нам?

– Как все. Когда там Хан планирует на запад выдвигаться?

– Со дня на день.

– Ну вот. И мы с ним. Завтра начнем готовиться. Рынок-то нынче богатый?

– И богатый, и большой. За речкой палаток, что грибов. На каждом метре. От берега до шатра все занято.

– А здесь как? Кабаки на этой стороне имеются?

– А то! Все как в городе. Культурные заведения и всякое такое. Там, в «Синих башнях», за шоссе. Но на рынке кабаки лучше. Только поздно уже и далеко туда чапать. Лично тебе я сам чарку налью. С дороги, с устатку, дело святое.

– Премного благодарен буду, Володь.

– Да чего там. Разместим хлопцев и ко мне заглянем. Голован с Еремой уже там. А все остальное завтра. Если не поленитесь, за день все, что надо, купите без проблем. Как у вас с грошами?