— Отлично. Сейчас мы поедем к Густаву Боансэ, а затем сразу же в гостиницу. Хозяин этого заведения, — я кивнул назад, — должен к восьми доставить нам кругленькую сумму,- добавил я и, усмехнувшись, залез в карету.

Фредерик хлестнул поводьями лошадей и мы медленно тронулись.

— Вы оставили его в живых? — спросил Фредерик, когда мы отъехали от игорного дома.

— Да. А что, не нужно было? — спросил я.

— Не знаю, господин, — ответил управляющий моим поместьем. — Этот человек самый гнилой из всех, кого я знаю. Возможно, и не стоило, — произнес дворецкий и покачал головой. — Хотя это, очевидно, приведет к проблемам с городской стражей.

— Если будет такая необходимость — убью, — спокойно ответил я. — Пока же, думаю, этот человек усвоил мой урок и в ближайшее время не будет отсвечивать. Во всяком случае, в делах, касательно фамилии Кастельмор, — добавил я, и Фредерик покачал головой.

— Господин, удача не всегда будет сопутствовать вам, — повернувшись ко мне, произнес он тяжелым голосом.

— А при чем тут удача? — удивился я.

— Я про то, что череда побед может и оборваться, — произнес слуга. — Господин, я просто прошу вас быть хоть немного осторожнее в своих решениях, — добавил он и тяжело вздохнул.

А, так вот он про что.

— Возможно, — я пожал плечами. — Во всяком случае, я постараюсь, — ответил я Фредерику, в конце улыбнувшись. — Если тебе так будет спокойней.

— Спасибо, — без улыбки ответил мой собеседник. Затем тяжело вздохнул, повернулся к дороге, и оставшийся путь до мясной лавки мы проехали молча.

— Господин Люк! Как же я рад вас видеть! — воскликнул Густав, который понуро сидел возле своей лавки, но когда увидел наш экипаж, резко вскочил, и на его губах появилась счастливая улыбка.

— Я же говорил, что все будет хорошо, — ответил я Боансэ, который смотрел на меня так, будто бы увидел призрака.

Видимо, хозяин мясной лавки не рассчитывал меня снова увидеть живым.

— Я так счастлив, господин Люк! Честно! Даже не передать словами, насколько я рад, что ваша встреча с этим человеком закончилась так… Ну, что вы живы! — радостно произнес Густав, чьи эмоции были настолько искренними и чистыми, что на моих губах невольно появилась улыбка.

— Ну что вы, господин Боансэ, — я вышел из кареты. — Право слово, не стоило так переживать за меня, — я подошел к хозяину мясной лавки. — Пойдемте лучше отметим сегодняшнее событие бутылкой хорошего вина. Помните, я вам обещал, — и вытащил из наплечной сумки бутылку, которую купил по дороге.

— Конечно! — воскликнул Густав. — У меня к вину есть, — он вдруг затих. — Хамон, который мне доставили из самой Иллерии, — произнес он шепотом. — Тамошние мастера — настоящие профессионалы в том, что касается изготовления хамона. Наши им и в подметки не годятся, — добавил он, продолжая говорить очень тихо.

— Контрабанда? — улыбнулся я, смотря на Густава, который, видимо, чуть ли не в первый раз в жизни пересёк черту закона.

— Да, — закивал он. — Только тс-с-с, — он приложил указательный палец к губам и осмотрелся по сторонам.

— Хорошо, это останется нашим секретом, — пообещал я, и мясник открыл дверь, ведущую в его лавку. — Фредерик, поставь где-нибудь экипаж и давай к нам, — сказал я дворецкому, и он кивнул.

Мы зашли внутрь.

— Я сейчас! — стоило нам оказаться внутри, как мой знакомый сразу же забежал за стойку, а затем скрылся за дверью, которая, вероятно, вела в подсобное помещение и погреба, где Густав хранил свое мясо.

Вскоре он вернулся с довольно большим свертком.

— Настоящий Иллерийский хамон! — с гордостью произнес Боансэ и развернул бумагу.

Под ней оказалась большая свиная нога.

— Я сейчас все сделаю! — он положил «свое сокровище» на прилавок, а затем снова исчез в подсобных помещениях.

Вернулся он через несколько минут с деревянной доской и еще каким-то приспособлением, которое, судя по всему, как раз и предназначалось для главного блюда сегодняшнего вечера.

Положив доску на прилавок, он установил стойку с зажимом наверху, а затем взял свиной окорок и закрепил его, зажав ногу чуть выше копыта в специальное круглое крепление на стойке, а самая сочная часть легла на доску.

— Еще пара штрихов и все! — довольным голосом произнес Густав и снова исчез.

Вернулся он с подносом, на котором стояли тарелки, а также лежал нож, который, судя по всему, был кухонным, но явно не совсем обычным.

И мои догадки снова подтвердились.

— Специальный нож для хамона, — гордо произнес Боансэ. — Правда, уже производства наших кузнецов, — добавил он и, подойдя к ноге, начал ловко орудовать ножом, нарезая мясо очень тонкими полосками.

Вскоре тарелки были полны слайсами мяса, которое источало просто невероятно пряный запах.

— Угощайтесь, господин Люк, — хозяин мясной лавки пододвинул ко мне тарелку поближе.

— Благодарю, — я откупорил бутылку и разлил ее содержимое по стаканам. — Но с вашего позволения, я дождусь Фредерика, — вежливо произнес я.

— Разумеется! — ответил Густав. — Я пока еще еды принесу! — он резко вскочил и убежал в подсобку.

Вернулся он с ещё одним подносом, на котором было полно еды. Хлеб, оливки, виноград и несколько видов сыра. Учитывая, как его зажали бандиты, подозреваю, он сейчас притащил все свои старые запасы.

Не успел он поставить его на стойку, как дверь открылась, и в лавку зашел Фредерик.

— Отлично, все в сборе! — довольным голосом произнес я. — А теперь давайте выпьем за избавление господина Боансэ от долга! — я поднял бокал, и Густав уставился на меня удивленными глазами, а его рука с бокалом задрожала.

— Как «избавление»?