– Осиротеть в шесть лет – это не сахар! – помог ему выкрутиться Кис. – Тот самый случай, когда недодали любви, верно?

– Несомненно! – обрадовался подсказке Всеволод Владимирович. – У нее есть некоторые странности… Но, чтоб вы знали, – Всеволод Владимирович назидательно поднял указательный палец, – она тоже хорошая девочка. А у хорошей девочки с хорошим мальчиком обычно ничего хорошего не получается! Притягиваются всегда плюс и минус – знаете физику, да? – а два плюса – это ничего, никакой реакции… Такие союзы удаются в более позднем возрасте, когда двое, наевшись до тошноты минусов, оставив за плечами разводы, неудачи, страдания, сходятся с готовностью оценить именно плюсы… Ценность добра открывается только тем, кто страдал, ценность любви – тем, кто терял любовь.

– Угу, – кратко согласился Кис, боясь навлечь на себя новые потоки философских рассуждений с поучениями. – Значит, она могла уйти. И могла уйти – тайком? Не оставив даже письма, не объяснившись?

– Признаюсь, вот здесь мне трудно сказать что-то определенное. Люди часто боятся объяснений и делают другим куда больнее, исчезая неожиданно и тревожно… Знаете, я думаю, что если бы люди умели объясняться, то на земле не было бы ни войн, ни преступлений.

– Вы совершенно правы… – искренне одобрил Кис: его собственный опыт мгновенно отозвался согласием с этой мыслью.

– Что вы намерены делать, Алексей Андреевич?

– Сейчас поеду к ее подруге Кате, может, что-нибудь у нее интересное узнаю.

– Правильно! – горячо поддержал его Всеволод Владимирович, и Кис снова уверился в том, что заместитель Алекса что-то знает. Но не скажет.

Однако, судя по его горячему одобрению, направление Кис явно выбрал правильное, и у Кати его поджидает ценная информация…

Сначала Аля слушала голоса.

Гена осыпал упреками Марго («Строишь из себя самую умную! Твой «гениальный» план! Я так и знал, что все провалится!»).

Марго шипела в ответ («Сам ничего придумать не можешь! Жрешь за мой счет! Делать ты последний, а критиковать ты первый!»).

Потом голос Филиппа («Кончайте базар!»).

Потом Антон («Заткнитесь все, пусть Марго говорит!»).

Постепенно она прислушиваться перестала. Она лежала на жестком тюфяке и думала об Алексе. Он, должно быть, сообщил в милицию о ее пропаже. А милиция? Гена вот обронил, что милиция вряд ли ее ищет. Значит, она предоставлена самой себе – как хочешь, так и выкручивайся?

Ну и ладно, выкручусь как-нибудь. Потом расскажу Алексу – вот он удивится!

Что я расскажу, балбесина? Что мой бывший любовник, что моя бывшая подруга, которую я не посмела ему показать на глаза, решили его обокрасть? Хорошенькие у меня друзья, хороша я… А там еще Марго, разозленная неудачей, выложит Алексу ее тайну!

Нет, вчера она все правильно решила: надо уходить от Алекса. Надо начинать новую жизнь, снова исчезнуть, раствориться в толпе, чтобы больше не было в ее жизни Марго, напоминания о страшной тайне; чтобы была в ее жизни любовь, настоящая, яркая, сильная – такая, которая поможет ей самой забыть о прошлом…

Аля пощупала неоставленное Алексу письмо в кармане своей широкой юбки. Опять новую жизнь…

Это было вчера. Сегодня, когда она находилась во власти Марго, когда ей было так… не то что бы уж прямо страшно, но неуютно и одиноко, идея уходить от Алекса уже казалась ей не такой уж очевидной и обоснованной.

Ей представился Алекс, каким она видела его последний раз, уходя к себе в комнату: его затылок с короткими завитками волос, абрис хорошо очерченной скулы, тень на щеке от его пушистых, как у девушки, каштановых ресниц, осенявших карие глаза, его бархатный баритон…

«Если бы ты был не так занят, Алекс! – упрекнула Аля его мысленно. – Если бы ты был не так предупредителен! Если бы ты не был так деликатен! Так ненастойчив, так ненавязчив! Если бы, если бы…

Если бы ты любил меня, Алекс».

Ей показалось, что она задремала, когда до ее слуха донесся громкий голос Марго: ее звали в комнату. Все сидели точно так же, как вчера, когда она вошла сюда первый раз, и смотрели на нее. Только теперь Марго придвинула стул: «Сядь, Аля».

Аля села, обводя взглядом компанию. Судя по лицам, они что-то придумали.

– Нам нужны полмиллиона, – сказала Марго, – и мы должны их получить. На меньшее мы не согласны.

– Я согласен на большее, – сказал Антон и заржал.

Марго нежно улыбнулась своему дружку.

– Я же вам сказала, что у меня их нет! – удивилась Аля. – Вы что, опять не верите?

– Верим. И поэтому ты сейчас позвонишь своему мужу и попросишь их у него.

– Что?!

– Что слышала. Позвонишь мужу и попросишь у него эту сумму.

Аля обвела глазами компанию. Марго смотрела на нее сурово, Филипп – мрачно, исподлобья, у Гены бегали глаза, а Антон, как обычно, дебильно ухмылялся. Но эти разные лица единила одна общая черта – они все были полны решимости.

– И как, по-вашему, я должна у него это «попросить»?

– Все очень просто, Аля. Ты ему скажешь, что попала в одну крайне неприятную историю, что тебе срочно нужно пятьсот тысяч баксов. И если он хочет, чтобы ты вернулась домой, он тебе должен их срочно перевести на ваш общий счет, не задавая вопросов.

– Мне не нужны пятьсот тысяч!

– Правильно, – кивнула Марго, – поэтому ты их отдашь нам. Вернее, купишь нам бриллианты, как договаривались.

– Умные вы… – Аля покачала головой. – Почему бы вам самим не позвонить? Так ведь обычно делается: похищают и требуют выкуп.

– Ты же только что сказала, что мы умные. Верно? Вот поэтому мы звонить не будем. Мы тебя не похищали и никакого выкупа не требуем – за это есть статьи в Уголовном кодексе. Мы придумали куда лучше: ты звонишь и просишь передать тебе деньги для твоих личных нужд.

– И отдаю их вам…

– Умница, ты все поняла. И милиции нечего делать в этой истории: жена просит деньги у мужа, подумаешь! Никакого криминала.

– И если он меня спросит зачем? Как я ему объясню это? Это ведь не пятьсот рублей!

– Ты что, не поняла? Скажешь, что у тебя серьезные проблемы, которые необходимо срочно решить! И что ты ему объяснишь потом, что сейчас ты не можешь, времени нет и возможности.

– И что я, по-вашему, ему потом буду объяснять?

– Что хочешь. Не наша забота. Это будет потом.

– А если я потом скажу, что вы – вымогатели?

– Он тебе не поверит. И у тебя нет никаких доказательств. И не будет, мы об этом позаботимся.

– А если он откажется?

– Не откажется. Мужчины в таком возрасте все готовы отдать за молодую жену.