Роджер, разумеется, вошел и проследовал за хозяином в маленькую гостиную.

— Ну это просто здорово, — сиял мистер Уэллер, включая еще одну лампу. Я все думал, когда же вы придете, и знаете, вы очень удачно выбрали время. Я как раз думал о какой-нибудь работенке.

— Если вы хотите работать… — начал было Роджер, слегка ошалев от сердечности, с какой принимал его совершенно незнакомый человек.

— Хочу?! Дорогой мой, да какой же болван хочет! Конечно не хочу. Да садитесь же. Вот это кресло самое надежное. Нет, правда, страшно рад вас видеть. Выпьете что-нибудь? У меня только пиво.

— Пиво? Пожалуй. Благодарю вас. Но простите, разве мы встречались прежде?

— А разве нет? — удивился мистер Уэллер.

— Насколько я знаю, нет.

— То-то я никак не мог вас признать! Ну, теперь все понятно. Главное, философски заметил мистер Уэллер, подавая пиво, — главное, что мы встретились теперь, не так ли? Ваше здоровье! Выпили.

— Думаю, — сказал Роджер, — что мне лучше представиться и объяснить вам, почему я здесь, хотя то, что вы так тепло меня приняли, я воспринимаю как комплимент моей физиономии. Видимо, она вызывает доверие. Я знал, что вы здесь живете, и хотел вас повидать, и так получилось, что шел мимо и подумал, может, мне повезет и вы окажетесь дома. Меня зовут Роджер Шерингэм…

— Роджер Шерингэм! Ну конечно! Вот почему я думал, что мы знакомы. Конечно, я же видел тысячи ваших фотографий. Ну, это потрясающе. Как здорово, что вы ко мне так, мимоходом, заглянули. Не поверите, но я прочел уйму ваших книг. Так-так-так. Еще пива? — Не прерывая потока восторгов, мистер Уэллер наполнил стакан своего гостя, а Роджер подумал, что не только мистер Уэллер восхитительный молодой человек, у него и пиво восхитительное, а это редкое сочетание достоинств.

Когда радость хозяина несколько поутихла, Роджер объяснил наконец, что его сюда привело.

Мистер Уэллер тут же преисполнился альтруистической готовности пристроить мифическую протеже. Не было ни малейших сомнений, что это не составит никакого труда. Послушать мистера Уэллера, так редакция, в которой он сам работал, просто жаждала нанять бессчетное количество молодых женщин, не умеющих ни печатать, ни стенографировать, ни вообще что-либо делать; казалось, эта редакция специализировалась именно по найму таких молодых женщин и, как ни странно, никак не могла набрать их в достаточном числе. Завтра мистер Уэллер почтет за честь перекинуться словцом со старым Таким-то, добрым старым Сяким-то, намекнуть старому Тому-то, серьезно переговорить со стариной Имярек и даже проникнуть в святая святых самого великого старого сэра Айзека Как-его-там. Старина Шерингэм может не беспокоиться, его протеже уже почти что пристроена, и на хорошее жалованье, не говоря уж о том, что и делать-то ей ничего не придется. Короче говоря, Роджер даже испугался того, что мистер Уэллер воспринял его смехотворную затею с готовностью, какую сам Роджер не предполагал вероятной.

Тут уж он сбавил тон, сказав, что, как честный человек, не может скрыть, что его протеже не только никак не будет полезна нанявшей ее конторе, но что самое ее присутствие под крышей этого заведения может отрицательно повлиять на баланс будущего года. На это мистер Уэллер, который принял неведомую ему девицу не только под крыло, но и близко к сердцу, взялся петь ей хвалы с такой силой и убежденностью, что перепеть его было просто не мыслимо. Роджер наконец сдался и перешел к выражениям признательности, про себя соображая, что в любом случае мистеру Уэллеру наверняка не удастся достичь того, что он сулил с такой поразительной уверенностью.

«Несомненно одно, — говорил он себе, — в лице этого благожелательного молодого человека я встретил непревзойденного оптимиста».

Все уладив со своей протеже, Роджер смог перейти к тому, ради чего и явился к Уэллеру.

Итак, под пиво, стакан за стаканом, — пиво у мистера Уэллера было под боком, в бочонке, задвинутом в угол комнаты, — он без затей приступил к делу.

— Слышал я, — начал он, — что у вас тут было убийство.

— Еще бы вы не слышали, — отозвался мистер Уэллер, — и держу пари, добавил он с неожиданной проницательностью, — что потому-то вы и пришли ко мне, вместо того чтобы утречком явиться в контору пред светлые очи сэра Айзека. Что ж, приступайте к допросу.

Роджер рассмеялся:

— Что скрывать, я этим делом интересуюсь. И, по правде говоря, подумал, что неплохо было бы переговорить с вами, если у вас найдется для меня время. Есть у вас хоть какая-то версия?

— На мой взгляд, тут все просто. Кто-то ворвался в квартиру, удушил хозяйку и смылся с денежками. Я, кстати, уверен, полиция знает, кто это. В газетах пишут о скором аресте.

— Ох уж эти газеты…

— Да, сведения из надежного источника, и этот источник, конечно же, Скотленд-Ярд. А что, вы разве не Думаете, что скоро его арестуют?

— Я не так хорошо осведомлен о деле, чтобы чего-то ждать, — осторожно заметил Роджер. — А кроме того, если верить газетам, Скотленд-Ярд всегда сулит скорый арест. Но вот чего я не в состоянии понять: как этот тип попал в квартиру, удушил хозяйку и, как вы выразились, смылся с денежками — да так, что во всем доме его никто не заметил? Неужто все спали?

— Я не спал, — честно признался мистер Уэллер. — Но и я — ни сном ни духом.

— А! Значит, бодрствовали? И на ногах?

— Бодрствовал. Но не на ногах. Сидел в этой комнате за грудой рукописей, которые принес из редакции. Лег спать после двух ночи, но отсюда — ни шагу, а комната, как видите, выходит на улицу, так что я никак не мог заметить или услышать то, что происходило с другой стороны дома. Очень жаль.

— Понятно. Но ведь вы бы услышали, если б что-то стряслось в этой части здания? — с невиннейшим видом осведомился Роджер и самым беззаботным тоном пояснил свой вопрос: — Я хочу сказать, не привлекло ли вашего внимания хоть что-нибудь, что происходило в доме? Не спускался ли кто по лестнице, к примеру?

— Даже кошка не пробегала, — живо ответил мистер Уэллер. — Даже грохота, который разбудил Эннисмор-Смитов двумя этажами выше, и того я не слышал. Похоже, у меня уши как ватой заложило в тот вечер.

Превосходное качество пива не помешало Роджеру с тоской взглянуть на его хозяина. Вот сидит возможный свидетель, который мог бы дать следствию бесценные показания, а не дает вообще никаких. Есть такие люди, что не обратят внимания даже на сан-францисское землетрясение, хоть и живут в ближайшей деревушке. И все-таки нет ничего удивительного в том, что мистер Уэллер не слышал шагов на лестнице, даже если б прислушивался. Убийца наверняка не был в сапогах, подбитых гвоздями.

Надо сказать, что Роджер к этому времени с уверенностью исключил мистера Уэллера из числа подозреваемых. Настаивать на том, что этот добрейший человек — возможный убийца, просто смешно, что, как ни крути, следовало отнести к положительным результатам визита — список сокращался до трех имен.