– Димитриос, прежде, чем ты закончишь фразу, подумай – стоит ли озвучивать свои мысли.

А вот теперь явственное предупреждение.

Милана закрыла глаза.

Луна, помоги выдержать и не сорваться. Дай силы не вмешаться.

Димитриоса заколотило сильнее, и даже Милане, что всё же открыла глаза, стало понятно – он прилагает огромные усилия, чтобы не перекинуться. В облике зверя натворить непоправимое проще простого.

Здесь и сейчас требовался контроль. Над словами. Над действиями.

– Не отдам Милану.

Ярослав пожал плечами.

– Глупо. Ах, да… – он обернулся. – Зет, скажи, ты узнаешь из присутствующих человека, что сознательно совершил на тебя наезд?

Только тогда Милана обратила внимание на молодого человека, с циничной ухмылкой и со скучающим выражением на красивом лице.

Пришло и его время.

– Да. Женщина с короткой стрижкой. Ваша супруга, Димитриос, надо полагать…

Не прозвучало ни одного обвинения. Не были брошены слова с требованием сатисфакции.

Лишь намёк.

Которого оказалось вполне достаточно.

Димитриос грязно выругался и сжал кулаки, отчего спина нелепо выгнулась.

– Моя супруга. Всё верно. И тот инцидент… – он не договорил.

Зато Милане всё стало понятно.

Вот оно, оказывается, как…

Любовница Валгара, которую, скорее всего, он бросил, решила отомстить. Сбила Зета. Кем он приходится самому Валгару – Милана пока не уяснила. Да это и не так важно. И Димитриос, чтобы выгородить молодую жену, решил подложить под Валгара дочь.

Если бы Милана была чуть посмелее, она непременно бы откинула голову назад и гомерически рассмеялась. О, да, папочка, она оказалась под Диким, только немного при других обстоятельствах, которые ты не можешь повернуть в свою пользу.

Девушка, посчитав, что с неё достаточно, медленно поднялась.

– Я еду с Валгаром, – недрогнувшим голосом сказала она.

Остальное – как в тумане.

Милана не желала более смотреть ни на Димитриоса, ни на его жену. Насмотрелась за день. И ничего, кроме отвращения и отторжения эти двое у неё не вызвали. О каких-либо более теплых чувствах не могло и речи идти.

Покидая отчий дом, который так и не стал родным, Милана сожалела лишь об одном – что не свидится с Егором. Ей хотелось поблагодарить его за всё. Несмотря на напряженные отношения, возникшие в последние недели, он был ей дорог.

Расстояние от стола до Валгара Милана преодолевала на ватных ногах. На мужчину, что пришел за ней, кстати, тоже смотреть не хотелось. Она выбрала из двух зол меньшее. И только.

Поэтому Милана прошла мимо, чем вызвала удивление у Дикого. Девочка с характером? А это уже интересно.

– Ещё увидимся, Валгар, – скрывая клокочущую внутри ненависть, бросил Димитриос. Ему надлежало радоваться, что всё обошлось. Валгар не растерзал их, не дал команды «фас» своим волкодавам. Тогда откуда взялась неудовлетворенность?

На Милану ему было плевать. А вот то, что девчонка уходит – задело самолюбие. Она должна была его слушаться! По той причине, что она его дочь!

Валгар демонстративно медленно кивнул и, развернувшись на каблуках, последовал за Миланой.

Последним гостиную покинул Зет.

Как только непрошенные визитеры скрылись, Дина закрыла лицо руками. Он даже на неё не посмотрел… Не послал ей ни одного теплого взгляда… Лишь холодный кивок головы в её сторону. У Дины что-то перевернулось в душе. Она забыла, что является мужней женой, что должна скрывать свои истинные чувства. Что ей ещё есть, кого бояться в этом доме. Рыдания застряли в горле.

Она не заметила, как муж медленно повернулся в её сторону.

Как стремительно преодолел расстояние между ними.

И лишь когда схватил за руку и дернул на себя, испуганно вскрикнула.

– ТЫ! – голос и лицо Димитриоса изменилось до неузнаваемости.

Больше не было нужды скрывать чувства. Да и сдерживать себя.

Всё встало на свои места.

И жена сейчас готова была разрыдаться не от облегчения. Не от того, что смогла избежать мести Дикого.

Её глаза увлажнились по иной причине.

– Мразь!

Первую оплеуху Дина даже не почувствовала. Душевная боль перекрыла физическую. Именно в таком состоянии она находилась, когда решилась на месть Ярославу. Всегда прекрасная актриса, просчитывающая наперед каждый шаг! В отношении с Валгаром все её привычки переставали действовать. Она терялась в его глазах, сходила с ума от его голоса. И ей было уже плевать, что будет потом. Будущее так эфемерно, когда любимый рядом.

Вторая ей едва не оторвала голову. И вот тогда лишь пришло понимание происходящего…

Она дикими, ничего непонимающими глазами посмотрела на мужа. Но было слишком поздно.

– Нет!

Молодая женщина рванулась, пытаясь вырваться из жесткой хватки.

Тщетно.

На мужчину было страшно смотреть. Сейчас её удерживал не любящий супруг, не сходящий по ней с ума любовник, а оскорбленный униженный глава дома Скалистых Волков. Человеческие черты покинули лицо и уступили место зверю.

Перекинувшись наполовину, Димитриос в таком состоянии сохранял разум. То, что требовалось сейчас. Зверя нельзя спускать с поводка, даже когда мир рушится под твоими ногами.

Оскалившись, Димитриос не щадя сил, швырнул Дину через комнату.

Та, пролетев приличное расстояние, ударилась животом о спинку кресла-качалки, что стояла в углу. Зарычав, молодая женщина не собиралась больше уступать. Приказала себе обернуться. О том, что будет потом, не думала. Главное сейчас – вырваться, убежать, скрыться. Лавинский её любит, у них ребенок, он никуда от неё не денется – простит. С перекидыванием не успела жалкую долю секунды – почувствовала, как острые клыки альфы входят в плечо, разрывая нежную кожу. Дина закричала, сделала отчаянную попытку вырваться, но крупное тело мужа придавило её к креслу, издавшему жалкий скрип, предупреждая нерадивых хозяев, что срок его службы при таком пренебрежительном отношении закончится раньше срока. Но людям было не до мебели. Одной нужно было во что бы то ни стало вырваться. Другому – наказать.

Вырваться не удалось. Острые когти вспороли спину.

* * *

Погода не благоволила Милане.

Стоило выйти из дома, как пошёл крупный холодный дождь. Символично. Так же тоскливо и мерзко было на душе девушки.

Вдохнув полной грудью прохладный воздух, она не спешила спускаться по ступеням. Как и не спешила возвращаться в теплое помещение, хотя бы для того, чтобы взять жакет. У неё был плащ – старый, неприятного коричневого цвета с оторочкой из искусственного меха. Милана его оставила в домике, в горах. К ужину она выбрала простой наряд – серую юбку, также не первой свежести, ставшую узкой в бедрах, о чем свидетельствовали некрасивые складки, и белую хлопковую блузу. Скудный наряд. Но что есть.