Со временем военные стали понимать, что постепенно проигрывают борьбу с силовыми структурами Германии. С началом войны место нелегальных любительских передатчиков заняли законспирированные вражеские радисты, но «Orpo» продолжала утверждать свои права на работу с ними. Все это насторожило и усилило противодействие военных.

«Вермахт» смог вовремя остановить «захват» сыщиками «SS» сферы радиоконтрразведки. Низкая эффективность радиопеленгаторов, используемых «Orpo», позволила «OKW» потребовать своего единоначалия в этой области. В конце лета 1940 года Гитлер с этим согласился, и постепенно сформировалась новая «тайная сила», которая в конце концов и обрекла на поражение советскую разведывательную сеть.

В отделе связи «вермахта» «WNV» была сформирована новая служба наблюдения из радиоспециалистов «вермахта», главным образом бывших радиолюбителей. Ее усилили энтузиастами из подразделений сухопутных войск, ВМФ и ВВС. 10 сентября 1940 года радионаблюдение возглавил подполковник Ганс Копп, опытный инженер в области связи.

За очень короткий период новая служба, которая официально стала называться Службой безопасности связи, сформировалась окончательно. Хотя ее персонал был военным, «Абверу» он не подчинялся. Удивительно, но военной контрразведке не разрешалось иметь в своем составе радиоконтрразведку, без которой противодействие советской разведке было просто немыслимо.

Глава «Абвера» адмирал Канарис относился к нацистскому режиму критически, и его противники в структурах безопасности и полиции постарались подстраховаться, чтобы не допустить «утечки» власти в этом направлении. Его фактически заставили передать свой подотдел «IIIk» в «WNV», но разрешили сохранить подотдел «Ii», отвечавший за агентурную радиосеть и службу радиопереговоров.

Когда дело касалось «WNV», разделение полномочий на высших уровнях руководства «Вермахта» было исключительно запутанным. За 6 дней до начала войны «OKW» назначило руководителем «WNV» убежденного нациста генерала Эриха Фельгибеля. Он должен был следить и отвечать за связь между службами «OKW» и различными театрами военных действий.

В его ведении находились как вопросы связи, так и радиоразведки. Фельгибель обеспечивал бесперебойную связь между всеми государственными, партийными и высшими военными органами, руководил развитием средств связи и т. п. В руках Фельгибеля также находилась организация радиосвязи между Гитлером и Верховным Главнокомандованием, включая распределение шифров и кодов.

Будучи главой «WNV», он ещё являлся начальником службы связи Главного командования сухопутных войск «OKH» (нем. Oberkommando des Heeres) и главным уполномоченным по техническим средствам связи. Для параллельной работы в «WNV» Фельгибель использовал своего заместителя генерал-лейтенанта Фрица Тиле. Под руководством Фельгибеля тот был реальным руководителем «WNV».

«WNV» занимал прочную позицию по отношению ко всем службам связи 3-х родов войск, поскольку с технической точки зрения обладал фактической монополией внутри «вермахта». На это указывают названия его подразделений:

– сектор телекоммуникаций – поддерживал связь с почтовым ведомством и представлял пожелания военных со стороны всех 3-х родов войск;

– радиосектор – отвечал за основные радиостанции вермахта и выделял частоты для всех родов войск;

– сектор шифров «Chi» (прежний «Абвер-II») – занимался дешифровкой секретных правительственных радиограмм зарубежных стран;

– отдел общего руководства техническими средствами связи – контролировал обслуживание, распределение и замену радиооборудования.

С началом войны служба радиоконтрразведки (прежний подотдел «IIIk») капитана II ранга Шмолински и служба радионаблюдения (служба безопасности связи) подполковника Коппа были объединены в составе отдела связи «WNV». Там они образовали 3-ю группу или, на официальном жаргоне рейха: службу «OKW/WNV/FuIII», а офицеры радиоконтрразведки переехали в офис «WNV» на Маттхайкирхплатц в Берлине.

В июне 1941 года Гитлер постановил, что «вермахт» является главным экспертом по всем вопросам радиоконтроля. Едва этот приказ был подписан, как первые радиограммы советских разведчиков бросили вызов как службе безопасности связи, так и полиции.

Первая шпионская радиограмма после начала войны была перехвачена 26 июня 1941 года около 4-х часов утра: «KLK из РТХ 2606 0330 32WES N14KBV». Потом последовали 32 5-значных группы цифр, которые заканчивались подписью: «AR 50 385 KLK из РТХ».

Весь этот день и следующий специалисты радиоперехвата следили за «РТХ», однако так ничего и не смогли понять, кроме того, что передающая станция находилась где-то на северо-западе от германо-советской границы. Но вскоре они сделали важное открытие: кто-то отвечал «РТХ».

Местонахождение этой станции не вызывало сомнений: она была рядом с Москвой. Через несколько дней в эфире заработал другой радиопередатчик, который передавал такие же 5-значные группы сигналов. И ему также ответила станция, расположенная под Москвой. Всем постам радиоперехвата в Южной Германии было приказано «держать пеленг».

В результате было установлено, что одна из станций с позывными «РТХ» находится в Брюсселе, а другая – в Париже. В последующие 2 недели в эфир друг за другом выходили новые передатчики (в том числе и в Берлине), которые использовали те же 5-значные группы чисел. И всем им отвечала Москва.

В результате перехвата зашифрованных радиограмм служба перехвата начала отслеживание деятельности советских разведчиков (на жаргоне контрразведки радисты назывались «музыкантами», «пианистами», руководители и координаторы – «дирижёрами», а передатчики – «пианино»).

В эфире работало много радиопередатчиков, то есть целый «оркестр», или «капелла» по-немецки. Радиоконтрразведка определила, что «музыканты» ориентировали свои передачи на Москву, поэтому «капелла» стала «красной».

В июле 1941 года на Москву заработали еще 3 радиопередатчика из нейтральной Швейцарии, которым радиоконтрразведка дала название «Красная тройка». К этому времени было зарегистрировано уже 78 шпионских передатчиков, а к октябрю их число возросло ещё на десяток. К июлю 1942 года на территориях, оккупированных немцами в Европе, работало 325 подпольных советских передатчиков, предположительно большинство из них на Восточном фронте.

Появление множества шпионских групп и радиостанций в 3-м Рейхе застало немецкие контрразведывательные службы врасплох. Эксперты тщетно вслушивались в радиопередачи своего противника, а радиопеленгаторы «вермахта» и полиции безрезультатно нащупывали убежища «красных» шпионов. Немцы явно столкнулись с очень сложной задачей.

Поток радиограмм демонстрировал бессилие немецких спецслужб. Станции радиоперехвата «FuIII» прилежно записывали шифрованные сообщения невидимого противника. Адресные группы цифр загадочных посланий аккуратно регистрировались в списке позывных, который вела радиоконтрразведка.

За несколько первых месяцев войны было передано в Москву несколько сотен радиограмм. Ночь за ночью и день за днём пеленгаторы абвера ловили зашифрованные 5-значные сигналы, однако немецкие дешифровальщики не могли раскрыть советский шифр.