— Позвольте мне один вопрос, шан Джерк, — впился он в меня взглядом, — я достаточно много вам рассказал, и вы мне должны.

Рассказал он. Ловушку алкогольную подготовил. Вздумал напоить нас, потом быстро протрезветь самому с помощью этого мэтра Россини и дальше накачивать нас алкоголем, выдаивая секреты. Но на своем лице я изобразил полное внимание, и желание сотрудничать.

— Почему с ящеров выпали монеты? Ведь они падали только Создателю!

— Да не, — укоризненно сказал я, — есть еще один случай выпадения монет.

— По квесту? — изумился он, — но ведь это только в случае племенного антагонизма!

Здесь полковник взглянул на мою мантию с гербом Шайна и до него доперло. На гербе водяной орел и нет для него врага злее Муэрто. Другое дело, квестовый лут еще во времена племен закончился. Об этом даже на спецкурсе говорят двумя строчками: знаний нет и дела до них никому особо нет. Даже о генерации квестов во времена Создателей мнение аборигенов выглядело примерно так: во время большой беды Создатель обязательно поможет. Котик потерялся? Создатель принесет, только посмотри на него ласково и скажи в конце доброе слово.

— Да сам не ожидал Муэрто увидеть, — сказал я, — а вы так удачно их с воды на нас выгнали. Глупо упускать такой шанс. Всем жителям Шайна с них монеты падают. Если у вас пленные образцы есть, Кая убьет с удовольствием.

Он посопел печально носом, подумал.

— Если шанья Кая не против?

Аисаки пожала индифферентно плечами: «да легко».

— Получается наш Создатель жил у вас, — прямо спросил Фодель, — но зачем он вас тогда покинул и прилетел к нам?

— Создателей было несколько тысяч, гро Фодель, — просветил я его, — они жили во всех королевствах нашего материка. И стран здесь довольно много по вашим меркам. Они исчезли вместе с вашим Левисом, который появился у вас только в силу природной склонности к путешествиям. Но большего, уж извините, я ничего не скажу пока мы не договоримся. Возможно нам не удастся найти взаимопонимание, король прикажет применить все средства для изгнания с нашей территории чужих военных отрядов. Тогда, увы, при следующей встрече нам придется скрестить шпаги, ружья, пушки.

В глаза его после осознания факта, что Создателей было несколько тысяч поселилось ошеломление, после моего блефа пришел страх. Спорю на сушеную лапу Муэрто, при этом, его посетило воспоминание, как я вынес кусок скалы каким-то мощным заклинанием.

— Тысячу золотых, гро Фодель, — мягко сказал я, видя невысказанный вопрос у него на языке, — только из уважения к вашему высокому роду и заслугам. Меньшего просить не могу, мои высокие покровители заберут большую часть этой суммы.

Сумма его окончательно добила. Он сел на свой стул и уставился на меня безумным взглядом человека, вместо булочной, попавшего на сатанинскую вечеринку.

Глава 10

«А происхождение его остается по сей день загадкой. Хотя детство и всю молодость рос он в Самуре, но говорит он странно, слишком чисто и непонятно для простого искателя приключений. Злые языки говорят, что в прошлом году имел он связь с замужней женщиной, так что, когда семью ейную аванки порешили, забрал он её дочку, единственную выжившую из семьи и пристроил в таверну к местной жительнице Марте, а затем взял к себе.»

Дэнри Теннир дописал строчку и вздрогнул. Почудился ему в оконном проеме своего кабинета строгий лик наместника и злое: «ах ты щучий сын, коррупционер не люстрированный, так ты еще и шпион вдобавок! Расстрелять из крепостного арбалета!»

Он торопливо дописал: «слухи эти ничем не обоснованы, моей источник сообщает, что она простая служанка в его доме». А потом, противореча себе же и, озираясь после каждой запятой, добавил: «однако, не далее, чем день назад, в ратушу пришли Мойнас Лулир, владелец городских бань Самура и семья Ноккурет, которых наместник спас от барона Недлира-младшего. Семейство выкупило городские термы за сто сорок золотых, причем одну пятую пая записало на Рису Саитану.»

Дэнри Теннир дописал эти жутко секретные сведения и подумал, что ничего не понимает.

Зачем скрывать, что владеешь паем городских терм? Зачем какое-то подставное лицо? Если только…

«По моему разумению, наместник избегает слухов о своей заинтересованности и личном участии в городском бизнесе из желания хорошо смотреться перед принцессой и выглядеть более героически, чем есть на самом деле. Поскольку её высочество весьма равнодушны к золоту и прельщаются только великими свершениями и высокими таинствами магии. Об отношениях наместника и принцессы судить не могу, но её высочество лично посещали сегодня городскую ратушу, вместе с Каей Аисаки, Рисой Саитаной и дочкой Камии Тайлид, тоже спасенной от барона. Последнюю зовут Верлита, ей всего пять лет, говорят наместник лично инициировал её в маги земли с помощью тайного средства, именуемого «попкорень». На Камию Тайлид сегодня в ратуше была оформлена компания «Дом высокой моды Самура».

Последнее, что могу отметить. Когда её высочество прибыли в Самур вчера, они остановились в доме наместника, как самом лучшем доме города. Вечером во дворе горел костер и слышались песни, прославляющие синие глаза. Слышался звонкий девичий смех, звуки…», — здесь рука Дэнри Теннира дрогнула, ну напишет он «сочных поцелуев», как скоро ему язык раскаленными клещами вырвут? В том, что вырвут он не сомневался. Просто так принцессы к понравившимся парням не приезжают, а понравившиеся им парни, в свою очередь, быстро исчезают с жизненного пути всяких коронованных девчуль.

«…и крики «За короля!». — дописал он твердо.

Аиша Подавляющая отбивает Нашествие Водных Муэрто на округ Самура королевства Шайн. Благое деяние повышает преданность жителей королевства.

«Источник из охраны принцессы в таверне, подвыпив, шептался с сослуживцами, — продолжил он без капли сомнений, недавно обуревавших его, — что были слышны звуки поцелуев, но утверждать чьи они, решительно невозможно. Но будь на то воля принцессы, ежели этот наместник вдруг обидит её, мы тогда его в бараний рог скрутим всеми жителями города. Не извольте сомневаться.

Засим остаюсь верным слугой престола, всей душой преданным королевству и его величеству Шайреду Четвертому.»

***

Шилнагаил Молниеносный с отвращением разминал руку. Пропущенный удар довольно неприятно задел руку. Пусть и в кольчужной перчатке, но было ощутимо больно, хотя лекарь сразу залечил травму.

Болезненнее всего было признать, что форму он растерял.

Пусть спецудары шли всё так же сильно, никуда не делись владение мечом и парирование, отвод, блок щитом. Но мышление и реакция отзывались хуже, чем было полгода назад, когда в первый раз он пропустил утреннюю тренировку. Мышцы не устали, но отзывались несколько удивленно, словно раздумывали: