убери, — рявкнул Гай, взглянув на него с такой ненавистью, что Хадар невольно разжал руку.

Вишневский метнулся к привязанному к борту ялику, перерезал ножом намокшую верёвку. Время от времени он поглядывал на мелькающие в воде головы Миры и Бренна. Кукр плыл очень быстро, гораздо быстрее обыкновенного человека. Запрыгнув в ялик, Вишневский поплыл в погоню за кукром.

Впрочем, кроме Хадара, на него мало кто обращал внимание. Сундуки с подарками медленно и печально уходили под воду, раненые пытались забраться в лодки, и более сильные отталкивали слабых.

— Что нам делать, господин Старший агент? — робко спросил у Хадара один из стражей.

— Собирайте раненых, — он посмотрел на магиню. Та по-прежнему была в шоке, как приросла к лавке, глядя в одну точку перед собой.

— Дарина! — позвал агент, но девушка не отреагировала.

Хадар подошёл к ней, схватил за плечи и встряхнул так, что голова Дарины мотнулась, как у куклы. Взгляд девушки стал более осмысленным, губы задрожали.

— Шевели булками и лечи раненых, — приказал Хадар.

Дарина часто закивала.

Хадар в замешательстве посмотрел вслед удаляющейся лодке Гая. Плыть ему в поддержку или нет? Ехать в Лес без Мирки не имело смысла, львиная доля операции по спасению Тиреда висела на ней. Дарина такое не потянет. Значит, нужно, во чтобы то ни стало, спасти Миру, а Вишневский в одиночку с кукром не справится.

Поймав за шиворот стража, который прежде неплохо себя зарекомендовал, Хадар приказал ему:

— Отведи караван к Большим кочкам, и ожидайте там меня.

Страж кивнул.

Хадар заметил, что Дарина, хоть и подошла к раненым, но стояла в растерянности, не зная кем заняться в первую очередь. Они все вопили от боли, хватали её за руки и за подол платья, и молили: «Помоги!»

— И вот ещё, — сказал Хадар стражу: — Отряди кого-нибудь, чтобы магине помогли. Пусть наведут порядок, а то она так и будет стоять, как изваяние.

Страж метнул на Дарину быстрый взгляд и тут же приказал двум своим парням помочь девушке. Хадар одобрительно прищурился.

«Надо будет повысить этого малого, как вернусь, — подумал он. И тут же сам себя осадил: — Если вернусь».

Кукр, в которого превратился Бренн, уже доказал, что просто так его не победить.

Хадар взялся было отвязывать второй ялик, но верёвка намокла и узел затянулся. В конце концов, Старший агент достал кинжал и разрубил узел. Ялик с плеском упал в воду.

Хадар посмотрел вдаль, куда уплыл Вишневский. Кукра с Мирой уже вовсе не было видно, а лодочник превратился в тёмное пятно. Кроме кинжала Хадар взял у одного из стражей ещё короткий меч и окинул взглядом охрану.

— Кто из вас умеет хорошо грести? — спросил он.

Вверх поднялись несколько рук.

— Как тебя зовут? — спросил он у стража, который выглядел крепче остальных.

— Игрик, господин Старший агент, — ответил тот.

— Отлично, Игрик. Давай со мной, пригодишься.

Страж запрыгнул в лодку, взялся за вёсла, и посудина довольно резво заскользила по реке.

— Куда плывём, господин Старший агент? — спросил Игрик.

— Вон за тем лодочником, — ответил Хадар. — И учти, мы должны его догнать.

Он был зол на себя: это же надо, прокараулить кукра под собственным носом. Он, создавший целую армию таких ребят, не заметил перемен в Бренне. Можно было, конечно, утешаться мыслью, что всему виной покойник, утыканный стрелами, как гусь зубочистками, который завладел всеми мыслями Хадара… Но Старший агент понимал, что это всё глупые оправдания. Главное: он пропустил кукра и не уберёг Миру, от которой зависит успех поездки. Проклятие! Хадар в сердцах ударил кулаком в борт ялика.

Ладно, ещё не всё потеряно. Сейчас догонят кукра, отобьют Мирку и продолжат путешествие в Лес. Подарки утонули, ну да ничего — они сами, как подарки. Хадар поморщился: план трещал по швам. Кукр уже доказал, что так просто не сдастся. И непросто тоже.

Виловы воды! Как и кто превратил его надёжного, славного Бренна в такого урода?

Ответ напрашивался сам собой: Окато. Больше некому. Но зачем?! Хадар вспомнил, как Бренн напал на него в лодке. Это не могло быть случайностью: кукр шёл убивать именно Старшего агента, и только многолетние тренировки и быстрота реакции помогли Хадару уклониться от удара.

Хадар в задумчивости потёр подбородок: «Для чего Окато понадобилось устраивать на меня покушение? Месть за то, что не отдал ему Мирку? Нет, это слишком мелочно. Как одна из причин годится, но далеко не главная. А какова главная? Хочет сделать себя единственным владельцем армии кукров? Возможно, но опять неясна цель. У Окато есть своя лечебница, для чего ему войско? Что он будет с ним делать? Разве что…»

Ему вспомнился их первый разговор, когда они только решили объединиться и создать армию. Тогда Окато сам дал понять Хадару, что заинтересован в обновлении власти. Великий Хранитель с его устаревшими порядками всем надоел. Как многие правители десяти лет не выпускающие бразды власти, он стал негибок и твердолоб, не хотел перемен, больше думал своём здоровье и любил повторять, что в Элсаре всё спокойно. Дескать, за годы моего правления не было ни одной серьёзной войны. Между тем, Азару нужна была встряска, да такая, которая перевернёт жизненные устои вверх дном и погребёт под руинами всё старое, покрытое мхом времени. Это все понимали, и начать решительные действия мешало лишь недоверие друг к другу. Боялись, что победитель сперва уничтожит всех врагов и конкурентов, а затем доберётся до бывших друзей.

Вот и Колдун намекал на государственный переворот… А ещё сказал, что знает про кукров…

«А не решил ли он объединиться с Окато, чтобы прибрать себе власть над Азаром?» — подумал Хадар.

Что же, версия вполне жизнеспособная. До сих пор Колдун прикрывался словами, что Орден сохраняет нейтралитет, но любой мало-мальски думающий человек понимал, что это не более, чем просто слова. Сейчас ещё и Бренн Мирку похитил.

В памяти всплыли слова Колдуна: «Мира хорошая девочка, но здесь ей не место».

Хадар потёр виски руками. Проклятие! На кого же думать?

К слову, его личное Проклятие с момента появления плота с покойником сидело тихо, ногами не болтало, шпагой не кололось, и главное — молчало! Иногда Хадару даже казалось, что оно вовсе пропало, и он скашивал глаза, чтобы в этом убедиться. Но крошечный Илий по-прежнему сидел на плече. Вот не бред ли? Голова начальника Рудника уже полдня как отрублена и насажена на шест на площади Правосудия — а крохотная копия Илия сидит на плече Хадара, зорко наблюдая за происходящим.

Внезапно внимание Хадара привлекло