игроки соперника. Хуже всего, если на лету, как в моём случае. Считается грубым нарушением правил. Вот они и нарушили. Грубо. Когда ты в воздухе, всё внимание на мяч, а с двух сторон в тебя врезаются двое взрослых здоровенных дядек, ничего приятного не жди.

— Хех… — воздух толчком вылетел из лёгких.

Я просто-таки услышал, как хрустнуло ребро внизу и слева, а острая боль подтвердила, что это не просто ушиб. Вот же суки…

Падаю, прижимая мяч к груди. Судья свистит. Братья Юрасовы кидаются в драку. Крики, мат. Отползаю в сторонку, не выпуская мяч. Больно, чёрт. Сажусь, пытаясь унять боль. Судья гасит драку в зародыше, сразу удаляя с поля двоих — одного нашего и одного каракумца. И ещё четверым — жёлтые карточки. Но мы теряем больше, потому что играть со сломанным ребром я не могу.

Врача в команде у нас нет. Меня отводят на скамейку запасных, аккуратно усаживают.

— Кочетуров, — в ворота, — командует Юра Юрасов, смотрит на меня. — Ты как? Давай, ребята в травму тебя отвезут?

— Всё нормально, — уверяю я. — Просто надо немного прийти в себя. Дай мне минут тридцать-сорок.

Играющий тренер с сомнением смотрит на меня. Я его понимаю, на нём ответственность. Но в травмпункт я не хочу — не вижу смысла. Да и ребро, как я уже понимаю, не сломано. Треснуло, да. Но не сломалось. Заращу.

— Саня, десятому — особое внимание, — говорю я нашему второму вратарю. — Он самый опасный. Юра, это всех касается, — обращаюсь к Юрасову. — Нейтрализуйте «десятку», пусть двое его держат постоянно. И не давайте им играть. Они техничнее, а вы не давайте.

Юрасов только вздыхает. Он видит, что команда и так делает всё, что может, и на большее вряд ли способна.

На перерыв мы уходим, проигрывая ноль-один. «Десятка» всё-таки забивает нам свой мяч, и Сашка Кочетуров ничего не может сделать. Слабоват он всё-таки, Сашка, рано ему на поле выходить в таком матче. Но деваться некуда — вышел.

Вышел, и в начале второго тайма пропустил второй. А потом, сразу, и третий.

Глава девятая

Команда мастеров (продолжение). «Мальчик, как проехать к Зеленому базару?» Сны и реальность

— Юра, Король, замена! — крикнул я с кромки, когда судья свистнул и показал на центр поля.

— Ты уверен? — подбежал Король.

— Абсолютно. Могу играть.

— Ох, смотри. Может, ну его? Здоровье дороже.

— Здоровье в порядке. Зуб даю, — я попрыгал на месте, демонстрирую подвижность, сделал несколько резких поворотов туловищем вправо-влево.

— Ладно, — Король повернулся в поле. — Судья! У нас замена! — он покрутил пальцами перед собой.

Судья кивнул.

Я дождался Сашку, хлопнул его по плечу.

— Ничего, — сказал одобряюще. — Ты хорошо держался. В следующий раз будет лучше.

Мы начали с центра поля, но тут же откатились назад, и Валерка Лопатин, чтобы не рисковать, отдал мяч мне.

— Идите вперёд! — крикнул я. — Лёзя, Валерка, — в защите. Остальные — вперёд!

Разбежался по штрафной и сильным ударом выбил мяч на чужую половину поля. Ребро не болело. С момента получения травмы прошло ровно тридцать две минуты. Наверное, можно было зарастить трещину и быстрее, но я и так потратил довольно много сил на это, хотелось оставить ещё и на игру.

Один мяч сквитал Сарпек Джанмухаммедов — наш лучший бомбардир. Получил пас от Короля, красиво, по-бразильски, обвёл двух защитников и пробил точно в угол.

Второй, за пятнадцать минут до конца матча, забил младший из братьев Юрасовых — Женька. В толчее у чужих ворот удачно подставил ногу, и мяч закатился в сетку.

«Кара-Кум» опомнился, прибавил обороты и снова прижал нас к штрафной, желая наказать побольнее. Мы отбивались, как могли, я несколько раз взял мёртвые мячи, но понимал, что выше головы не прыгнешь, — команда проигрывала, и сил даже на то, чтобы сравнять счёт, не было решительно.

— Не пропустить бы ещё, и на этом хорош, — прохрипел мне Король во время очередного углового у наших ворот. — Две минуты до конца. Держись, молодой!

— Переднюю штангу возьми, — сказал я ему.

Вся команда соперника была на нашей половине поля. На другой оставался только их кипер, да и тот вышел далеко из ворот, за штрафную, желая получше разглядеть, что происходит в чужой штрафной.

Подача!

Решение пришло в тот миг, когда я перехватил мяч, поданный с углового. Отдавать было некому, все здесь. И бежать к воротам соперника уже никто не может — сил нет.

Минута до конца.

И несколько шагов до края штрафной.

Я пробежал эти несколько шагов, широко размахнулся, швырнул мяч вперёд, на свободное пространство, и рванул к нему, как на стометровку.

Десять и три десятых секунды, помните?

Но главное — я был свеж, а все остальные устали. Даже соперник.

Я мгновенно оставил за спиной всех игроков, добежал до мяча и погнал его к чужим воротам со всей скоростью, на которую был способен.

Даже не оборачиваясь, чувствовал, что меня уже не догоняет никто. Хотя пытаются.

— Врёшь, не возьмёшь! — пробормотал я полюбившуюся мне фразу из великолепного, ещё довоенного, чёрно-белого советского фильма «Чапаев» и обвёл вратаря соперников, когда тот, наконец, сообразил, что нужно что-то делать и попытался кинуться мне в ноги.

Вот и всё.

Выпендриваться не стал. Метров с восьми, аккуратно, «щёчкой», отправил мяч в сетку, дождался, когда он пересечёт линию ворот и, победно вскинув руки вверх, пробежал обратно.

Трибуны безмолвствовали.

Соперник матерился.

Команда чуть не задушила меня в объятиях.

— Ну ты даёшь, — только и сказал наш играющий тренер. — Охренеть можно. Никогда такого не видел.

— Не расслабляемся, — посоветовал я. — Ещё сорок секунд играть, и судья может прибавить.

Судья прибавил полторы минуты, но мы выдержали, и счёт остался прежним. Три-три. Это была серьёзная заявка на победу в чемпионате.

— Слышь, пацан, — подошёл ко мне после матча «десятка» соперника. — тебя как зовут?

— Серега, — сказал я.

— Классно сыграл, Серёга, поздравляю. Я — Виталий, — он протянул руку.

— Спасибо. Вы тоже, — я протянул руку в ответ. Пожатие было быстрым, крепким.

— Давно играешь?

— С год.

— В школе учишься?

— Ну да.

— Серьёзно футболом не думал заняться? Талант у тебя.

— Нет,