– Стало быть, после стипендии получили вы авторскую долю за два изобретения. Какие изобретения – не знаю, да и знать не хочу. Одно известно – изобретения купило военное ведомство, авторское вознаграждение по этим проектам налогом не облагается. Чистая прибыль – тридцать семь тысяч рублей. Это уже серьезно. Чтобы прибыльно разместить такие деньги, попотеть пришлось. Впрочем, насколько я помню, вы тогда и тратить их принялись активно. Ну, к этому сейчас перейдем. Да, потом еще одно свидетельство на изобретение было – пятнадцать тысяч, и патент гражданский, с которого вам причитается половина процента отчислений. На сегодняшний день, если не ошибаюсь, платежи уже за сорок тысяч перевалили. От грантов государственных вы после получения патентов отказались в пользу молодых сотрудников, стипендии не получали. Читали лекции в Германии. За это получили две тысячи долларов. Валютный счет как был у вас, так и есть, платежей с него не производилось – это я хорошо помню. Доход по премиям и зарплате, что вы на счет направили – двенадцать тысяч. Да вознаграждение за защиту докторской диссертации – пять тысяч. И продажа уже упомянутой выше квартиры – семь тысяч рублей. Не очень хорошая квартира была, на окраине. Да доходы по вкладам и акциям – двадцать четыре тысячи. Это чтобы вы имели в виду, что я не напрасно свой процент от сделок имею…

– Да, да. – Николай был немного огорошен всей этой бухгалтерией.

– Теперь от приятного к еще более приятному – или как посмотреть. – хихикнул Петр Петрович. – К расходам. Куплен вами дом для родителей – восемнадцать тысяч рублей плюс его перестройка – еще восемь тысяч. Но из ваших денег на это только двадцать тысяч пошло, остальное отцом внесено. Квартира в строящемся доме института в копейки обошлась – четыре тысячи рублей. Мебель, оборудование – тоже четыре тысячи. В подарок невесте своей вы трехкомнатную квартиру купили – двенадцать тысяч рублей. – Поверенный скривился как от зубной боли. – Машину ей же семь тысяч. Себе «ниву», что вы разбить недавно изволили, – шесть тысяч. «Десятка» ваша, последнее приобретение, – двенадцать тысяч. Теперь что касается недвижимого имущества за пределами города… Дача на реке Дон – восемь тысяч, дачный домик на Черном море – двадцать пять тысяч. Изъятия со счета, средства, которые вы наличными брали, – тридцать пять тысяч. И за границу ездили, и в санатории отдыхать плюс оборудование покупали в магазинах, за наличные и по карточке…

– Покупал, – не стал спорить Давыдов, вспоминая мощный компьютер и домашний кинотеатр, которые он видел в квартире.

– Итого, вы пока в «плюсе», около пятнадцати тысяч на вашем счету крутятся, работают. Некоторые говорят, лежат, но это неверно – в банке деньги не лежат…

– А перспективы? – полюбопытствовал Давыдов.

– Насколько мне известно, еще поступления ожидаются – и значительные – после того, как грандиозный проект, над которым работает ваш институт, будет полностью закончен и до конца оплачен государством. Вот, собственно, и вся информация.

Николай потряс головой:

– Загрузили! Столько цифр, и все подряд…

– Сами просили, чтобы я в устном виде. То ли дело расчет, дебет – кредит… Вы же математик, куда уж проще – цифры складывать да вычитать.

– Математик – это да… Но я больше с формулами, а не с бухгалтерскими отчетами…

– Не скромничайте! – возразил Свиридов. – Вы и бухгалтерию неплохо вели. Только наличными много платили – а это развращает. Теряешь контроль за расходами.

– Кофе, может быть? – предложил Давыдов.

– Не откажусь.

Николай принес из комнаты отдыха две чашки, приготовил кофе, поставил одну чашечку перед поверенным. Сам присел рядом, не в хозяйское кресло. Петр Петрович кофе вежливо пригубил, но пить не стал. Наверное, не слишком любил растворимый, предпочитал молотый.

– А кому, скажем, в случае моей гибели имущество отойдет? – поинтересовался как бы между прочим Николай.

– Разумный вопрос, очень деловой! – словно придя от самой мысли о кончине Давыдова в восторг, объявил Петр Петрович.

Он отставил кофейную чашку в сторону, жестом фокусника извлек из портфеля пакет, из пакета – лист папиросной бумаги, на котором красным шрифтом был оттиснут какой-то текст, и зачитал:

– «В случае Вашей безвременной кончины права на неоформленные авторские гонорары получает ИТЭФ с целью учреждения премий и стипендий. Квартира и деньги на счете отходят родителям, автомобиль – Виктории Ореховой, Вашей подруге. Разбитая ныне „нива“ предполагалась как прощальный подарок Вячеславу Бурдинову, Вашему другу. Отчисления с оформленных патентов – в Красный Крест, на благотворительность».

– Спасибо, – поблагодарил поверенного Николай. – Как вы считаете, Петр Петрович, завещание не могло стать причиной расправы со мной?

Свиридов в ужасе воздел руки к небу:

– Значит, это правда? На вас покушались?

Впрочем, голос Свиридова от ужаса не дрожал. Скорее присутствовал в нем какой-то оттенок любопытства. Что уж там – на своем веку поверенный повидал, наверное, всякого. И мелкие трагедии, и разбитые судьбы… А сейчас он просто собирал информацию. Потому что любой поверенный должен знать как можно больше – если хочет успешно вести свои дела. И дела своих клиентов.

– Было дело, – вздохнул Николай. – Из автомата вот пытались расстрелять. С крыши.

– Страшно? – Свиридов перешел на шепот.

– Откровенно говоря – нет. Потом, когда задумался, стало страшно. А сначала – только возбуждение.

– Реакция воина, – прищурился Свиридов.

– Да где уж мне… Как вы думаете: кому выгодно в меня стрелять?

– С имущественной точки зрения? – уточнил Свиридов. – Я ведь в политике не слишком силен…

– С имущественной, – кивнул Давыдов. – Политику пока в сторону.

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Петр Петрович. – Больше всех по завещанию получают ваши родители. Но, думаю, живой вы принесете им гораздо больше пользы. И с материальной, и, конечно, с моральной точки зрения. Собственно, даже мысли не могу допустить…

– И я не могу. Дальше, – попросил Давыдов.

– Госпожа Орехова, как я полагаю, тоже предпочитала бы видеть вас здравствующим. Даже самая лучшая машина – небольшой куш, а вы постоянно балуете ее своим вниманием.

Николай отметил, что в свете последнего разговора «госпожа Орехова» может потерять и надежду на получение машины. Впрочем, вряд ли меркантильные соображения заставили девушку взяться за автомат. А нанять киллера она попросту не успела бы.

– Может быть, она полагала, что ей достанется больше? – спросил он.

– Вам-то виднее, – хихикнул Петр Петрович.

Действительно, откуда поверенному знать тонкости их отношений? А Давыдов вполне мог обещать девушке золотые горы…

– Много достается Институту физики, – продолжил Свиридов. – Но ИТЭФ – организация, и вряд ли кто-то станет вершить расправу от его имени. То же касается и Красного Креста. Впрочем, в любой организации могут найтись маньяки…