– А при чем здесь мистер Лестерфельд? – Калли, не сдержавшись, рассмеялась.

– Твой случай безнадежней, чем я думала. Лестерфельд был словно загипнотизирован твоим взглядом. Бедняга.

– О нет, – простонала Файер.

Ей было невдомек, почему она снова оказалась в таком двусмысленном положении. Этот робкий джентльмен был на пятнадцать лет старше дочери герцога и вовсе не входил в ее планы. Он уже однажды овдовел и теперь был занят неторопливым поиском второй жены.

– А я его даже не заметила, – сказала Файер, понимая, что причина ее рассеянности в том, что она провела слишком много времени в объятиях опасного поклонника. – Во всем виноват Маккус Броули.

Калли повернулась к подруге и весело посмотрела на нее своими теплыми карими глазами. Файер все еще витала в облаках.

– Маккус Броули? Ты говоришь о том джентльмене, которого нам представил лорд Эман? Но какое он имеет отношение к мистеру Лестерфельду?

На другом конце города Маккус начал плести паутину интриг против лорда Стэндиша. Беспечный молодой повеса имел неосторожность связаться с игорным клубом «Мойра Ласт», и теперь его карточный долг постепенно увеличивался. В этом сомнительном заведении не брезговали сбивать с пути истинного богатых и слишком самовлюбленных джентльменов, искренне веривших в свою непогрешимость. Когда карманы важных господ опустошались настолько, что они начинали залиивать свою тоску вином, им подсказывали, что неподалеку есть несколько отличных борделей. Там их падение завершалось.

Зловоние, ударившее Маккусу в нос, когда он оказался на аллее, напомнило ему о собственном детстве, прошедшем на грязных улочках, где годами скапливался мусор. Здесь никто не доживал до старости, так как голод, насилие и болезни поражали тех, кому посчастливилось выжить в младенчестве. И лишь немногим удавалось найти выход из лабиринта, полного темных тупиков. Маккус выжил. Он не считал это поводом для хвастовства, но предпочел бы, чтобы жуткое зловоние не вызывало в памяти мрачных картин его детства.

Он вошел в игорный клуб, миновав парочку дерущихся завсегдатаев, которые через мгновение кубарем скатились к выходу. Игорный клуб представлял собой один большой зал и несколько комнат, которые можно было занимать за почасовую оплату. Женщина, наблюдавшая за игрой в вист, заметив приближение Маккуса, взглянула на него и улыбнулась.

– Добрый вечер, красавчик, – промурлыкала она, угадав м нем птицу высокого полета.

Наверняка она была проституткой, но, судя по всему, высокооплачиваемой. Дорогое зеленое платье, облегавшее роскошную фигуру женщины, вполне годилось и для бала.

– Хочешь поиграть?

Маккус покачал головой. Если бы эта темноволосая соблазнительница встретилась ему несколько недель назад, он обязательно оценил бы ее по достоинству и, скорее всего, поддался бы очарованию красавицы. Но сейчас его помыслы занимала юлько одна женщина – юная леди с волосами цвета корицы с огнем. Он помнил вкус ее губ, шелковистость нежной кожи, глубину изумрудных глаз. Образ Файер терзал его, вызывая желание обладать ею снова и снова.

– Я ищу Хавьера, – перекрикивая шум, громко скайал он. Брюнетка восприняла его отказ спокойно.

– А он бы хотел, чтобы ты его нашел, красавчик?

– Меня зовут Маккус Броули, и Хавьер хорошо знает меня, – пояснил он, любезно улыбнувшись отвергнутой даме.

Наклонив голову, она указала на дальние столики.

– Попробуй отыскать его там. Кто-то из посетителей недавно подрался из-за женщины. – Она театрально закатила глаза, желая показать, что не понимает такого идиотского повода для ссоры. – Они пустили в ход ножи, и Хавьер пытается утихомирить оскорбленные чувства своих богатых гостей.

– Я тебе очень благодарен. – Маккус поклонился. – А кто ты? – Она улыбнулась так, что у Маккуса захватило дух. Женщина напоминала грациозную черную кошку, которая играет с мышкой, перед тем как запустить в нее когти.

– Мистер Броули, я здесь не самая важная персона. Но я могу быть вам полезной, когда ваше сердце освободится.

Она проскользнула мимо него, давая ему последний раз полюбоваться ее красивой фигурой.

– Ты умеешь читать мысли? – спросил он.

– Нет, красавчик, но мне знакомо это выражение лица. Только женщина может заставить умного мужчину выглядеть послушным котенком. Желаю удачной охоты.

– Ты должна мне поклясться, что никому ничего не расскажешь, – настойчиво повторила Файер, представив, что может сделать Тэм, узнай он о ее приключении с мистером Броули.

Калли, осознав, что Файер не шутит, серьезно посмотрела на подругу.

– Конечно, я клянусь. Что тебя беспокоит? Снова Стэндиш?

– Нет, – поморщившись, ответила Файер. Ей было неприятно само упоминание об этом мерзавце. – Речь не о Стэндише, а о мистере Броули.

– Ты волнуешься из-за того, что он так грубо вел себя в парке? – спросила Калли. – Лорд Эман постоянно извинялся за него и предупредил, что от его друга вряд ли стоит ожидать галантного обращения.

«Именно так!» – подумала Файер и сказала:

– Я виделась с ним после нашей встречи в парке. Мы были на художественной выставке.

Она уже сожалела о том, что решилась на это опрометчивое признание. Хотя мистер Броули не требовал от нее сохранения тайны об их договоренности, она понимала, что разговор с ним иряд ли стоило делать достоянием широкой публики.

Калли вскрикнула от изумления и невольно сжала руки подруги.

– Это было свидание? – ошеломленно спросила она. – О Боже, о чем я говорю? Тебе же он с первого взгляда не понравился. Я даже испугалась, подумав, что ты собираешься пронзить его зонтиком.

Файер кивнула. Ее не раз посещало желание разделаться с мистером Броули, который выводил ее из себя своей самоуверенностью.

– Я не говорю о том, что он мне не понравился. Меня взбесило его высокомерие. После истории с лордом Стэндишем мне не по душе джентльмены, которые пытаются навязать мне свою волю.

– О, Файер, мне это напоминает сюжет одного романа, который мы с тобой читали прошлой осенью. Как же там говорилось... «И ее негодование постепенно уступило место любовному огню», – процитировала Калли. – Похоже, что этот джентльмен проявляет к тебе настойчивый интерес.

Файер легко могла представить циничную реакцию мистера Броули в ответ на такое немыслимое предположение. Их сделка не означала возможность романа.

– Один поцелуй – это еще не ухаживания.

– Он поцеловал тебя!

– Тише, говори тише!

Файер оглянулась, боясь, что их могут услышать.

– Мне и так достает слухов, которые связывают мое имя с лордом Стэндишем и леди Хипгрейв. Не хватало добавить к этому дуэту мистера Броули.