Джей-Ти устало вытер ноги, намазал кремом и надел носки, а потом вытянулся на спальнике и приказал себе не беспокоиться. Поцарапанная нога и оскорбляющая чувство обоняние собака — меньшие из зол. Все будет в порядке. Устраиваясь поудобнее, Джей-Ти глубоко вздохнул и закрыл глаза. Прислушиваясь к усыпляющему бормотанию голосов на берегу, он задремал под легкое покачивание плота.

На плотине в Глен-Каньоне открыли водосливы, и мерцающая под звездами водная гладь начала подыматься.

6 июля

Утром мы побывали в огромной пещере. Наши играли в тарелочку, а я этого не переношу — я просто не умею бросать правильно, эта штуковина всегда летит криво, а потом катится по песку, и все злятся. Они хотели, чтобы я тоже поиграла, но я взяла фотоаппарат и сделала вид, что занята, тогда они отстали и, наверное, обрадовались.

Потом мы осмотрели туннель, где когда-то предполагалось строить плотину. Там-то и началось самое интересное. В глубине пещеры было очень темно. Митчелл решил сделать несколько снимков, вспышка напугала собаку, и она сорвалась с поводка. Отец Сэма разозлился, потому что тот должен был присматривать за Миксером, а Джил стала ругать его за то, что он орет на сына. Когда мы пошли назад, собака повстречала скунса!!! А я и не знала, что в Большом каньоне водятся скунсы!!! От Миксера страшно смердело, и Джей-Ти решил вымыть его томатным соусом, но это не помогло. Поэтому теперь у нас есть собака, от которой несет скунсом.

Я люблю спать на свежем воздухе, но мама хочет, чтобы я спала рядом с ней. Она, наверное, думает, что я собираюсь трахаться с нашими гидами…

Как будто им этого захочется.

Еще не рассвело, когда шум на кухне разбудил Джея-Ти. Он сел. Дикие кошки частенько пробирались ночью в поисках пищевых отходов, и ему не хотелось наводить после них порядок. Стараясь не наступить на собаку, лежавшую на плоту, свернувшись клубочком, Джей-Ти взял фонарик и спрыгнул на мокрый песок. Обширный пляж казался белым пятном на фоне темных скал и воды. Джей-Ти сунул ноги в шлепанцы и зашагал к походной кухне, удивляясь тому, отчего собака не почуяла гостей.

Но вместо дикой кошки гид увидел человеческую фигуру.

— Ллойд, — шепотом окликнул он, — что вам нужно?

Ллойд испуганно вскинул руку, словно готовясь защищаться.

— Ллойд, это я, Джей-Ти. Что вы ищете?

— Кто-то взял мой стетоскоп.

— Стетоскоп?

— Кто-то его украл.

— С чего вы взяли?

— Потому что его нет.

Джей-Ти помолчал.

— Я выясню, кто это сделал, — пообещал Ллойд. — А уж тогда…

Джей-Ти огляделся в поисках Руфи, но та, как все остальные, спала.

— Ллойд, где вы спали вчера? — спросил он.

Ллойд окинул взглядом темный берег.

— Кажется, там, — пробормотал он и заковылял к темному силуэту на песке.

— Руфь, — позвал Джей-Ти хриплым шепотом.

Женщина подняла голову.

— Я так и думал! — заявил Ллойд. — Вовсе не нужно было ее будить.

— Ллойд, что ты делаешь? — сонно спросила Руфь, разыскивая очки.

— Кто-то украл мой стетоскоп, — пожаловался старик.

— Ллойд, ты не брал с собой стетоскоп.

— Нет, брал! — крикнул тот.

— Ш-ш-ш. — Руфь попыталась встать, но боль в ноге, видимо, не позволила ей это сделать, и она смогла лишь сесть. — Найдем твой стетоскоп утром. Ложись спать, Ллойд. Еще слишком рано. Простите, — сказала она Джею-Ти.

— Ничего страшного, — ответил тот.

— Идите спать.

Джей-Ти посмотрел на небо.

— Нет. Пора варить кофе.

— О Господи.

— Когда рассветет, я снова посмотрю вашу ногу, — пообещал Джей-Ти.

— Да бросьте, все в порядке.

— Эта чертова штуковина стоила тысячу долларов, — не унимался Ллойд.

— Отдыхайте, — шепнул Джей-Ти.

Отходя, он слышал, как Руфь отчитывает мужа:

— Обязательно буди меня, если встаешь ночью! Нельзя вот так бродить по лагерю!

Вернувшись на кухню, Джей-Ти включил фонарь и поставил кастрюлю на плитку. Суматоха из-за стетоскопа лишь укрепила его подозрения насчет Ллойда, который то и дело терял сумку, забывал имена и постоянно спрашивал, откуда взялась собака. Для этого не нужно быть психиатром. Если бы у Джея-Ти спросили совета, он бы не колеблясь сказал, что двухнедельное путешествие на плоту по Большому каньону — неподходящее развлечение для семидесятишестилетнего старика, страдающего болезнью Альцгеймера. Но Джей-Ти знал Руфь и Ллойда. Он несколько раз спускался с ними по реке и понимал, что эта пара из Иллинойса не мыслит своей жизни без Колорадо. Еще он знал, что Руфь — умная и рассудительная женщина, и она наверняка посоветовалась с лечащим врачом Ллойда и взвесила все «за» и «против».

Так или иначе, его беспокоил тот факт, что Руфь ни словом не обмолвилась о состоянии мужа. Гиды умеют оказывать неотложную помощь, но пассажиры обязаны сообщать им о хронических заболеваниях.

Он всего лишь рассчитывает на то, чтобы с ним были честны.

Вместо того чтобы опрометью сорваться с места поутру, они прогулялись в тенистый каньон, заросший пышными белыми зонтиками дурмана. Вдоль реки росли кружевные папоротники, прямо из розового туфа пробивались оранжевые цветы губастика. Наконец тропа оборвалась у длинного узкого озера, в котором искупались все, включая не умеющего плавать Питера.

Вернувшись к реке, Митчелл объявил всем о том, что сегодня он и Лена поплывут на плоту Джея-Ти. Он попросил Дикси не обижаться, объяснив, что он просто хочет получше познакомиться с Джеем-Ти. Вчера вечером он долго думал и пришел к заключению, что, если собака будет находиться на другом конце плота, Лена, вероятно, сможет благополучно пережить это путешествие.

Так что Джей-Ти утром четвертого дня греб бок о бок с Митчеллом и Леной. Он был рад, что проблема некоторым образом уладилась: гид верил, что этот зануда в глубине души — порядочный человек, а потому, возможно, сумеет его просветить. В общем, как только плоты отчалили, он принялся расспрашивать о реке, а Митчелл был рад поболтать. В течение получаса Джей-Ти узнал, что Митчелл когда-то прошел маршрутом экспедиции Джона Уэсли Пауэлла за исключением вот этого, последнего, отрезка пути.

— А что вы будете делать, когда вернетесь домой? — спросил гид.

— Напишу книгу, — ответил Митчелл.

Джей-Ти не сомневался, что кто-нибудь уже это сделал.