обеих машинах заиграла музыка, отвлекающая от пугающего наваждения.

— По-хорошему, Маш, тебе бы надо сесть за руль микроавтобуса, а отцу сюда, чтобы у меня были свободные руки применить оружие, если понадобится.

Маша посмотрела на Максима, и не могла понять, он шутит или нет. У нее не было прав, и даже желания когда-нибудь управлять автомобилем.

— Я не умею водить, трусиха еще та, — призналась она без всякого смущения.

— А стрелять умеешь? — спросил Максим.

— И стрелять не умею. Ты что, решил намекнуть мне, что я бесполезная?

— Нет, просто поинтересовался, — Максим слукавил. Он подумал о том, что, случись непредвиденная ситуация, ему будет трудно одновременно управлять машиной и стрелять.

— Не было нужды учиться этому. Никто же не знал, что наступят… темные времена. Я росла стопроцентной девочкой: куклы, платья, стряпня, розовые сопли в дневниках. Папа мне сказал однажды, что в мужья надо выбирать мужчину, который не будет пытаться делить с тобой типично мужские обязанности. У нас в семье так и было, и я наглядно видела, что в этом есть смысл. У папы были свои заботы, у мамы свои, и они почти никогда не скандалили на тему, кто из них больше работает, — Маша тяжко вздохнула. — Наверное, поэтому мама и пропала раньше нас. Она была очень женственной, и без папы чувствовала себя незащищенной.

Максим укорил себя за то, что затронул эту тему. Маша расстроилась, вспомнив о матери.

— Прости, я сглупил.

— Да ладно, мне приятно вспоминать о ней, хотя и жалко, что рядом нет.

Сельская дорога, разбитая тракторами, уперлась в грейдерную, соединяющую населенные пункты. Подъем был крутоват. Максим набрал скорости с запасом и выскочил на нее. Илье пришлось тяжелее. Перегруженный зад микроавтобуса мог зацепить грунт. Так и получилось. Машина ударилась задней частью днища об изгиб дороги. Хрустнул бампер, и зарычала выхлопная система. Илья выехал на дорогу и принял к обочине, чтобы осмотреть повреждения.

Максим развернул машину и направил свет фар на микроавтобус. Илья исследовал его днище, поднялся и подошел к Максиму.

— Ерунда, на скорость не повлияет. Было бы, конечно, неплохо разжиться более проходимой машиной, вдруг, не дай Бог, дожди начнутся, — он отряхнул испачканные брюки.

— Это верно. Микроавтобус старше меня лет на пять. Пора бы уже пожалеть старичка и оставить его в покое. Можно будет дать круг после терминала на трассу, — предложил Максим.

— Это решим по результатам нашей вылазки, — Илья посмотрел в сторону деревни. — Ух ты! Что это там так пылает?

Со стороны деревни, оказавшейся сейчас чуть ниже, начало разгораться пламя. Буквально за пару минут оно разрослось до столба, с силой бьющего в небо.

Поток машин, выезжающий из деревни, словно испугавшись пожара, умножился. Пара легковушек выскочила на дорогу и, не останавливаясь, понеслась в ту сторону, в которую собиралась ехать наша троица.

— Интересно, они что-то знают, или так же, наудачу, как мы? — Илья задумчиво посмотрел им вслед.

— Папа, — Маша со страхом посмотрела за спину отца. — За тобой кто-то есть.

Илья решил, что дочери мерещится тьма, но все равно обернулся. Это была не тьма и не одно из ее порождений. У дороги стоял пёс, чьи предки были овчарками, с оторванным куском веревки, привязанным к ошейнику. Всем своим видом он показывал желание влиться в компанию. Пёс миролюбиво завилял хвостом, когда Илья посмотрел на него.

— Что делать, Максим? — поинтересовался он. — Парень прямо горит желанием ехать с нами.

— Он такой лапочка, Максим, — умилилась девушка собаке.

— Берите штурманом, — Максим и не думал отказывать. Ему даже хотелось, чтобы в команде был кто-то, умеющий чувствовать неприятности заранее. — Пассажирское сиденье у вас свободно.

Илья открыл дверь машины.

— Шарик, Тузик, Навуходоносор или кто ты там, запрыгивай.

Пес нерешительно посмотрел на него, словно не веря, что он понимает правильно, и сделал робкую попытку заглянуть внутрь машины.

— Давай залезай, Дружок.

Судя по последовавшей реакции, пса так и звали. Он резко повернул морду в сторону Ильи и так благодарно посмотрел ему в глаза, что у того дрогнуло сердце.

— Лезь уже, — выдавил он из себя и потрепал собаку по холке.

Пес принял этот знак как высшее расположение, и забрался в салон. Обнюхался и свернулся калачиком на полу.

— Папа, молодец! — похвалила его Маша.

— Ладно, поехали, — Илья сел за руль.

Кортеж тронулся дальше. За спиной осталась деревня в отсветах пожара. Вскоре они перевалили за холм, и деревня пропала из виду. Вокруг была сплошная ночь, и только звездное небо разбавляло ее слабым синим светом, выделяя на своем фоне чернеющие кроны деревьев. Если бы не страх, крадущийся по пятам и ждущий, когда человек дрогнет и пустит его в себя, можно было бы насладиться сказочным видом ночи.

Максим боролся с постоянно отвлекающими его движениями черных призраков, беснующихся на границе света. Маша смотрела по сторонам. Ей тоже мерещились неясные движения в ночи, но рядом с Максимом она чувствовала себя спокойно. Не вглядывалась в темноту, чтобы невзначай не попасться на крючок, просто блуждала взглядом по всему, мимо чего они проезжали. Видимо поэтому она и заметила в небе мерцающий огонек.

— Максим, что это летит? — Маша показала пальцем в лобовое стекло.

Максим присмотрелся. Больше всего это было похоже на вертолет.

— Вертолет, — решил он.

— Вертолет? — удивилась Маша. — Как они не боятся летать? Одно дело на земле, дальше уже не упадешь, а тут упасть с такой высоты… А что, если они знают о том, что произошло? — предположила Маша. — И умеют обороняться от этой тьмы?

— Я уже думал об этом, — ответил Максим. — Знаешь, что не сходится? Если бы это начало какое-нибудь из государств, то на его территории не было бы никакой тьмы. А, насколько нам известно, и Америка, и Китай, даже Европа с Африкой находятся под этой заразой.

— А если это не государства начали, а богатые решили сократить число людей в мире, чтобы восстановить экологическое равновесие? Знаешь про теорию золотого миллиарда?

— Отдаленно, — признался Максим. — И что там говорится?

— Ну, что на планете должны жить не более одного миллиарда людей, желательно из США, Канады и Европы, остальные — мусор, который нужно переработать на удобрение. Большее количество людей планета не способна обеспечивать природными ресурсами.

— Не сходится с удобрением. Люди пропадают совсем.

— Это еще неизвестно, куда они пропадают. Может, как раз на перерабатывающие заводы и попадают. Потом будут вносить в почву.

— Если это так, то это дикая жуть, — Максим передернул плечами. — Но, с другой стороны, можно было бы предположить, что процесс «страхапокалипсиса» можно регистрировать приборами, и как-то бороться с ним.