Удивительно, как быстро летит время, не успел я опомниться, как прошло практически три насыщенных года. Еще недавно мой мир состоял из совершенно иных вещей, некоторые из которых – чуждые сегодняшним реалиям. Я стал взрослее, опытнее, а главное ответственнее. Эти неполные 36 месяцев вдохновили меня на все те строки, что ты уже успел прочитать.

Непосредственный участник событий этой книги, моя дочка Лиза, сама того не подозревая, постоянно вмешивалась и вмешивается в творческий процесс. Даже в эту самую минуту, когда я пытаюсь сформулировать мысли и перевести их в слова, Лиза не хочет отпускать меня.

Ребенок должен был уже заснуть, так как часы показывают 22:30, но раздается звук открывающейся двери, и в комнате появляется прищуривающийся силуэт в пижаме. В этот момент я сижу за кухонным столом, ноутбук стоит передо мной, слева от него расположился чайничек с моим любимым цейлонским черным чаем и небольшая фарфоровая чашка. Ищущий взгляд наконец-то находит меня, на лице появляется виновато-сдержанная улыбка. Она медленно подходит к столу и поднимает голову.

– Папочка, хочу, чтобы ты меня покачала на ручках.

– Лизочка, папа работает, давай ты пойдешь к маме, и она тебя возьмет на руки.

– Хочу, чтобы ты меня покачал.

Пока мы обменивались этими фразами, ребенок уже расположился у меня на коленках и начал внимательно всматриваться в черные буквы на белом экране.

– Папа, это буковка «А»?

– Да, малыш. Это буква «А».

– А это буква «О».

– Все верно, любимая.

– Папа, а почему там так много букв? Я их не знаю.

– Лиза, папа пишет книжку про тебя. Книжка состоит из предложений, а предложения, в свою очередь, состоят из слов, а те – из букв. Представляешь?

Лиза задумалась.

Мне всегда было интересно, какие выводы она делает после таких моих пассажей.

– Ты все поняла?

Она неуверенно кивает головой, медленно опускает голову, смотря на меня исподлобья, затем ловит мою улыбку и сама начинает улыбаться, после чего лезет ко мне на ручки. Я приподнимаюсь со своего места с ней на руках, и мы идем к ее кроватке. Из залитой светильниками комнаты мы переносимся в кромешную темноту спальни. Она просит меня подойти к окну, чтобы посмотреть на «машинки», и мне приходится двигаться на ощупь, прежде чем я приоткрою массивные шторы и мы увидим приглушенный искусственный свет ночного города.

В тени деревьев проезжают немногочисленные машины, подсвеченные тусклыми городскими фонарями. Она, как всегда, ждет, удастся ли ей увидеть свою любимую «скорую помощь», или, быть может, пожарную машину.

Соседним с нами зданием является больница, поэтому шансы увидеть «скорую помощь» достаточно высокие. Неподалеку, в районе мечети, той, что рядом с Поклонной Горой, виднеется строительный кран, который она также любит разглядывать, делая свои многочисленные комментарии. Я чувствую, что она его заметила, но вот только ей слишком хочется спать и она просто смотрит. Есть в этом что-то умиротворяющее, в этой жизни по ту сторону стекла. Не будь Лизы, я бы вряд ли стоял вот так у окна и любовался красотой ночного города, с высоты девятого этажа. Обязательно нашлись бы «дела».

Нам, взрослым, всегда хочется куда-то уйти, чем-то заняться, что-то делать в суете. Мы зачастую не можем сделать паузу и остановиться, чтобы насладиться всей той красотой, что дарит нам жизнь. Дети способны помочь, постоянно протягивая нам руку.

В этих заключительных строчках, я хотел бы высказать слова благодарности всем тем людям, благодаря которым эта работа получила шанс увидеть свет.

Прежде всего это моя дочка Лиза. Без нее ничего бы не получилось. Этот безудержный нрав, не поддающийся объективной оценке, способен вдохновлять даже в самые трудные моменты жизни.

Моя любимая жена Наташа. Та буря противоречий, что сопровождала нас по ходу написания этой книги, стала тем пронизывающим ветром, который вынуждает тебя идти вперед, несмотря ни на что. Я точно знаю, что она в душе сильно поддерживает меня. Ведь любовь – удивительное чувство.

Спасибо тебе, Наташа, за честность, искренность, а главное – за все то настоящее, что есть в тебе. Именно за это я очень сильно люблю тебя.

Мама – первое слово. И этим многое сказано. Лишь с появлением ребенка в моей жизни, я стал глубже понимать, что из себя представляет понятие «мать». Я уверен, что в жизни нет ничего важнее матери.

Мама, я очень люблю тебя, спасибо за то, что ты у меня есть.

Отца, к сожалению, вот уже 7 лет как нет в моей жизни. А вернее сказать, его нет физически. Но то, что он заложил при своей жизни, в том числе те фундаментальные ценности, что есть во мне, продолжает жить. Папа был всегда для меня эталоном мужчины, ни до, ни после него я не встречал еще мужчину, который мог бы хотя бы немного приблизиться к нему по своим достоинствам.

В последнее время Лиза очень любит спрашивать меня про своего дедушку Сашу, который «живет на небе». Как будто бы его душа вселилась в нее, и он по-прежнему с нами. К огромному сожалению, Лиза родилась после его смерти, и ему не удалось лично оставить в ее памяти всей той многогранности, что он дарил людям, вне зависимости от их пола, происхождения, социального статуса. Он просто дарил добро и делал эту жизнь чуточку лучше.

Пожалуй, это все. Сейчас я допью свой ароматный чай, вымою чайник с чашкой, уберу крошки со стола, выключу свет на кухне, и отправлюсь в спальню, где мои любимые девочки уже видят свои сны, прижмусь к любимой жене и буду с нетерпением предвкушать все то, что принесет мне следующий день, вслушиваясь в ровное посапывание Лизочки…

P.S. В самых последних строчках этой книги я бы хотел обратиться к читателю. Оторванный, казалось бы, от темы отцовства пассаж имеет поистине важное значение. В эпоху виртуальной жизни, социальных сетей и онлайн-знакомств, я хотел бы призвать тебя к традиционным ценностям, которые никогда не менялись. Надеюсь, ты сможешь найти мой посыл среди этих строк:

«Осталась лишь она, надежда. Ведь мы всегда в душе верим во что-то. Звонок телефона и… голос из прошлого, который когда-то грел душу. Не то чтобы именно его ты ждал, но тебе чертовски приятно. Дело даже не в голосе, а в тех обстоятельствах, что ворвались в голову в момент, когда ты его услышал. Или все же в нем? Ты просто вспомнил. Доля секунды, и ты снова здесь, в настоящем. Еще мгновение, и ты уже повесил трубку. Когда-то на этом месте были слышны гудки, но их уже давно нет, как и тех проводных механических устройств, с помощью которых ты пытался уловить интонации на том конце.

Современность давно проникла внутрь тебя, заставив мыслить шаблонно. Теперь утро начинается с небрежного движения пальцем по экрану. За движением – пустота. Мы почему-то больше не хотим знать наверняка, услышав из первых уст. Мы стали догадываться. Графические зарисовки чужих жизней в инстаграм, и обсуждения в закрытых группах в фейсбуке сегодня дарят нам иллюзию знания. Старомодным стало просто сесть друг напротив друга и произнести: «Ну как ты, старик?» Мы бесцельно распыляемся, словно влага из пульверизатора, не стремясь куда-то попасть. Мы уже очутились там, куда нас направили.