Домой возвращалась довольная и нагруженная пакетами. День вышел неплохим. Да и вообще все сложилось удачно. Нужно произвести хорошее впечатление на родителей Андреса, чтобы в случае его серьезных намерений с их стороны не возникло сопротивления. Буду улыбаться, кивать и активно соглашаться, какой у них замечательный сын. Не знаю, сработает ли, ведь опыта знакомства с родственниками близкого мужчины у меня нет.

Остаток дня провела в радостных мыслях о будущей жизни. После повторного осмотра дом понравился еще больше. Перемерила покупки — все же Андрес будет в восторге. Попробовала накраситься и уложить волосы, теперь мне нужен совсем другой образ. Никаких напоминаний о работе в «Тайной страсти». Ничего принципиально нового изобретать не стала — минимум косметики сдержанных оттенков, простая, но элегантная укладка. Результатом осталась довольна. Захотелось сделать фото и отправить его любовнику. Но сдержалась, будет выглядеть как приглашение на свидание. А секс в мои планы на сегодня не входит. Хочу передохнуть, пока есть возможность.

Андрес

Дел навалилось столько, что до субботы я никак не успевал вырваться к Поппи хотя бы на короткое свидание. Ну да ладно, пусть обживается и отдохнет немного от меня. Тем более если учесть, что нам на самом деле предстоит под видом семейного обеда. Зато наконец-то пристроил остатки трастового фонда и теперь могу быть спокоен за финансы.

Однако по мере приближения выходных, все больше нервничал. И с тоской понимал, что мне уже безразлично, как отреагирует отец. Гораздо больше хотелось узнать, что почувствует Пенелопа. Любила ли она его тогда или скучает по нему сейчас? Вспоминает ли их встречи, благодарна ли за удовольствия, которые он дарил ей? Эти мысли регулярно доводили до приступов ревности. А после вспышек неизменно следовала апатия и обещания себе, что отныне буду самым лучшим любовником, самым нежным, самым сговорчивым и неэгоистичным. Ну или стану еще более жестким, чтобы она и думать не смела о ком-то еще. Особенно об отце.

Усталость и эмоциональное напряжение не лучшим образом сказались на настроении, и к дому Поппи я подъезжал в ужасном состоянии. Хотелось вцепиться ей в плечи и трясти до тех пор, пока не поклянется, что я лучший из мужчин, что у нее были. Тоже не самое безопасное направление для размышлений, ведь и это сводило с ума. Никаких. Других. Мужчин.

Пенелопа ждет на крыльце. Выглядит она просто волшебно. Моментально забыл обо всем дурном и замер за рулем, остановившись у калитки. Поппи — воплощенная мужская мечта. Любой был бы рад познакомить эту девушку с семьей. Но повезло мне. Она, наконец, заметила меня и, улыбнувшись, спустилась по ступеням. Вышел из машины, чтобы открыть своей даме дверь.

— Восхитительное платье, — прошептал, целуя. — Ты восхитительная.

— Ты тоже отлично выглядишь.

Ответила на поцелуй и улыбнулась. Пенелопа в отличие от меня явно в прекрасном настроении. Жаль, что ненадолго. Может, зря я все это затеял…

Вскоре подъехали к дому родителей. По дороге не мог не любоваться спутницей, как же она хороша в этом летнем платье. Гладкий длинный хвост спускается до талии. Почти незаметный макияж. Выглядит совсем иначе, чем привык, но не менее привлекательно. Учитывая, что мы несколько дней не встречались, это приличное испытание для моей выдержки.

Дверь открыла мама. Сразу познакомил ее с Поппи. Женщины поздоровались вполне дружелюбно и, кажется, сразу друг другу понравились. Отец появился спустя пять минут светского трепа в холле. Увидел, как он сначала замер у лестницы, видимо, не поверив собственным глазам. Наверное, он так и стоял бы, таращась на Пенелопу, если бы его не заметила мама.

— Тадео, иди скорее к нам.

— Добрый день, — сухо проговорил он, подойдя.

Я не сводил глаз с Пенелопы с тех пор, как присутствие отца было обнаружено. Ничего не разглядел, ни малейшей реакции. Не могла же она забыть его, он таскался в клуб несколько месяцев.

— Дорогой, это Пенелопа — девушка Андреса.

— Здравствуйте, Пенелопа. Очень приятно, наконец, с вами познакомиться.

— Добрый день, мистер Мора. Мне тоже очень приятно.

Они пожали друг другу руки. Показалось, что отец задержал пальцы Поппи в своей ладони чуть дольше, чем требовалось. Все прошлые эмоции тут же взыграли во мне, но я заставил себя сдержаться. Мама не должна ничего узнать. Только не от меня.

— Пойдемте скорей в столовую. Надеюсь, вы проголодались.

Мама засуетилась и захлопотала, велела рассаживаться за столом и убежала в кухню. Отодвинул для Пенелопы стул, прожигая отца взглядом. Он занял место напротив Поппи, не обращая на меня ни малейшего внимания. Весь он был сосредоточен на ней, девушке, ради которой готов был разрушить семью. Он буквально пожирал ее глазами — от макушки до аккуратного маникюра. Пенелопа все это время делала вид, что ничего не происходит. Поблагодарила меня за галантность в своей фирменной насмешливой манере, поймала мою руку, когда садился рядом, чуть сжала пальцы. Разумеется, все это было сделано напоказ. Мстит бывшему любовнику за то, что внезапно пропал вместо совместного отпуска? С удовольствием поддержал эту игру, наклонился к ней и легонько поцеловал в губы, прошептал нечто нежное и абсолютно бессмысленное. Со стороны отца явственно уловил скрежет зубов. Погоди, папа, я тебе еще о том, как славно мы кувыркаемся, при случае расскажу. Ты, наверное, и представить не можешь, что вытворяю с твоей обожаемой девочкой.

Вернулась мама, отец натянуто ей улыбнулся и открыл вино. Я отказался, в сложившейся ситуации алкоголь точно будет лишним. Папа решил иначе и, наполнив бокалы женщин, плеснул себе щедрую порцию виски.

— За знакомство, Пенелопа. Очень надеюсь, вы с Андресом будете часто к нам заезжать.

Отличное мамино настроение радует. Особенно то, как она приняла Поппи. Постная мина папаши — тем более. Пенелопа вежливо ответила на приглашение и пригубила вино. Насколько успел изучить ее актерские таланты, ей тоже не по себе. Интересно, по какой причине?

Обед прошел вполне мило, а главное спокойно. Несмотря на то, что отец запивал еду изрядным количеством алкоголя, держал себя в руках. Мама с Пенелопой весело щебетали на женские темы, я почти не слушал. С папой мы вяло обменивались репликами касательно рабочих вопросов. Не знаю, поняла ли Поппи, насколько искрит между мной и родителем воздух, но вот мама точно абсолютно не заметила этого. Когда подали кофе, разговоры затихли сами собой. Я совсем приуныл — пробраться в мысли Пенелопы не удалось, зато отец весь извелся. Поппи вела себя столь идеально в качестве моей девушки, что даже мысли о сочувствии к папе появились. Как к побежденному сопернику. Хотя он, конечно, заслужил все это.

— Агата, — вдруг заговорил отец. — Ты, наверное, хочешь посекретничать с Андресом. Пенелопа, вы любите читать?

— Да, мистер Мора, — Поппи застенчиво улыбнулась ему, а мне моментально стало не по себе. — Очень.