тупой блондинкой и слушает ее бред, хотя с превеликим удовольствием отправился бы в кровать, где предался бы мечтам о Катерине Пискуновой. И выкинул бы из головы все, что касается дурацкого портрета этой белобрысой идиотки.

— Ну, так вот, — с энтузиазмом проговорила та, не обращая внимания на зевки собеседника, — Сегодня на вечеринке Gucci я познакомилась с одним довольно странным господином… с какой-то пушной фамилией… — она задумалась, — Ни Белкин, ни Песцов… но что-то длинное, из чего шубы шьют.

— Тушканчиков? — наугад ляпнул Бочкин, просто для того, чтобы не уснуть.

Марго удивленно посмотрела на него:

— Шубы из тушканчиков? Впервые слышу. Нет, из этой фамилии шубы шьют тоже не слишком часто… был бы он Норкин, я бы сразу запомнила, а так…

— Да может это и не так важно, как его фамилия? — взмолился Петр, поняв, что зверей, из шкур которых шьют шубы, наберется на всю ночь, если их перечислять по одному.

— А, впрочем, да, — на радость ему согласилась Марго, — Так вот этот господин с пушной фамилией задавал мне всякие вопросы о портрете…

— С чего бы? — равнодушно спросил Бочкин.

— Ну, речь зашла. Знаете ведь, на этих вечеринках совершенно нечего делать. Первые десять минут еще имеет смысл пройтись туда-сюда, чтобы показать новый наряд, а потом такая тоска наступает… Вот мы с этим господином поговорили о живописи…

— Любопытно, — усмехнулся частный детектив, не к месту припомнив рассказы Марго о бутиках в Третьяковке.

— Да ничего любопытного. Он даже не был в Перу. О чем с ним говорить.

— А посещение Перу как-то связано с вашим интересом к живописи? — оживился собеседник.

Марго глянула на него так, что ему захотелось приклеить свой поганый язык к небу. После чего она обреченно вздохнула:

— Ну, конечно, зачем я с вами говорю о живописи. Вы ведь тоже не были в Перу. Да это и не важно. Просто в какой-то момент, тот господин спросил меня, видела ли я кого-то в доме Бурхасона, когда приходила на сеансы. И я вспомнила один факт, который хочу рассказать вам, как моему частному детективу.

— Мне интересно, почему тот господин вас об этом спросил? — неожиданно Бочкин проснулся, перестал зевать и даже подобрался весь, — Вам не показалось, что он проявляет к покойному Бурхасону уж слишком живой интерес?

— Ай, прекратите! — отмахнулась Марго, — Я же говорю, на вечеринках совершенно нечем себя занять. Кругом одни и те же лица, с которыми уже все по сто раз переговорено. Вот люди и сходят с ума. Кое-кто вдруг начинает мнить себя непревзойденным сыщиком и думает, что в состоянии разгадать тайну громкого преступления, едва поговорит со свидетелем. Я ведь свидетель. Одним словом, каждый развлекается, как может. Почему бы этому пушному господину не попробовать перебежать дорогу следователю Кутепову. Он ведь не в курсе, что поисками портрета занимаемся еще и мы с вами.

— Ну, хорошо, — сдался частный детектив, — Так что вы такое вспомнили?

— Не что, а кого, — она погладила придремнувшего у нее на руке Мао и перешла на заговорщицкий шепот, — Незадолго до убийства Бурхасона, я приехала к нему на сеанс, и нашла в его доме довольно странного человека. Тощий, потрепанный какой-то, и глаза… я бы сказала, голодные. И самое удивительное, что в тот момент я даже удивилась, сказав себе: «Как меняет человека неправильная жизнь».

— В смысле? — не понял Петр.

Марго лишь пожала плечами:

— Вот и я теперь думаю, почему я так сказала себе… Ведь я не знала того человека. Да и откуда мне быть бы с ним знакомой — он такой безобразный. Я вообще удивилась, что Бурхасон его в доме принимал. Ему самое место на заднем крыльце, причем в сумерках, чтобы соседи не видели.

— Бурхасон как-то представил своего гостя?

— Нет, — задумчиво пробормотала Марго, — Пабло меня встретил, провел в мастерскую, а там этот тип сидит. Он только ему и сказал: «Веник, подожди в кабинете. Через час я освобожусь и подвезу тебя до города». И когда этот тип проходил мимо меня, от него еще омерзительно пахло чем-то очень дешевым… тогда я и подумала, как неправильный образ жизни меняет людей не в лучшую сторону.

— Веник? Странное имя, не находите?

— Хм… для того типа самое подходящее.

— А почему вы решили мне об этом рассказать, да еще так срочно? Ну, мало ли знакомых было у Бурхасона?

— Как же… тот господин в клубе, ну, у которого пушная фамилия, спросил, видела ли я какого-нибудь подозрительного в доме Бурхасона. А уж куда подозрительнее, чем тот? И уж точно у Пабло с ним были какие-то делишки… А делишки с такими подозрительными людьми до добра не доводят. Вы же должны понимать, раз вы частный детектив.

— Может быть он просто в гости заехал? Ну, старый приятель или родственник какой-нибудь… — Петр подавил зевок, еще раз выругавшись про себя. Время близилось к рассвету, а блондинка и не думала прерывать диалог.

— Во-первых, — наставительно проговорила она, — Во время наших сеансов никаких посторонних в доме не было. Спросите у Катерины — секретаря Бурхасона, он терпеть не мог, когда в доме кто-то толкался, когда он работал. И, если припомнить, то тот потертый тип был единственным, кого я вообще видела в доме Пабло. Но он там появился в ненужный час, значит, на то были веские причины. Такие, на которые даже Бурхасон закрыть глаза не мог. Во-вторых, Пабло не хотел, чтобы кто-то в поселке знал о визите этого типа. Поэтому он и хотел отвести его на своей машине в город. И, в-третьих, раз уж мне в тот момент пришла в голову мысль, что время и неправильный образ жизни портит людей, значит, я знала или хотя бы видела этого типа раньше. Тогда, когда он, наверное, был в хорошей форме. Иначе, зачем бы мне о нем так думать?

— Но вы не вспомнили, где вы его видели раньше?

Марго мотнула головой:

— Нет. Но это очень странная встреча, не находите?

Мао на ее руке показательно зевнул.

— Ах, ты Боже мой! — всполошилась блондинка, — Я его совсем замучила. Болтаю о всякой ерунде, а собачке давно пора спать. Прости, мой любимый.

С этим она потискала свою псину еще минутку, потом с легкостью подскочила и, помахав рукой, пообещала позвонить завтра утром, чтобы узнать о ходе расследования.

Петр остался сидеть за столиком. Смотря ей в след, он нерадостно размышлял о том, что ему придется общаться с этой дамочкой до тех пор, пока ее треклятый портрет не будет найден. И в его интересах найти его