и сам не понял, как ноги понесли его за ней следом.

Мужчина схватил её, круто развернул, подтащил к стенке и вжал в неё спину девушки.

Диана только пискнуть успела, оказавшись в его крепких объятиях.

И пусть оно катится всё к чёртовой бабушке, но женщину эту он от себя не отпустит… не сейчас, не сегодня. Его проницательный взгляд устремился в её зелёные глаза, растворяясь в них, теряясь, словно оказался в самом эпицентре жгучего желания, угрожающего спалить до тла остатки его самообладания и выдержки.

Артур замер, бросив взгляд на её пухлые губы, одна рука удерживала девушку за талию, а вторая погладила её бедро, выглядывающее из-под короткого платья.

Как всегда красива и сексуальна, зараза.

Он сжал нежную девичью плоть, чувствуя, как самого пробивает нехилым разрядом от контакта с её жаркой кожей.

Прижался своей грудью к груди женщины, обхватывая её голову руками, пропуская через пальцы шелковистые рыжие пряди, запах которых сводил с ума. От этой женщины его просто нехило штормило, словно разряд тока получал и кайфовал от этого.

С ума сойти можно, до чего же хочется поцеловать, ворваться в её тело и вспомнить, каково это быть в ней, снова ощутит вкус её поцелуев, услышать её стоны.

Смотреть на неё становилось всё тяжелее, голод был невероятным, ему хотелось её проглотить. Целиком и полностью. Продемонстрировать этой бестии, какому мужчине она принадлежит и плевать на последствия.

Не сдержался, набросился на её губы, жадно терзая, поглощая своим ртом, прикусывая. Показывая, как же он голоден, как сильно изголодался по ней. Руки вцепились в ягодицы девушки, а мозг пытался сохранить хоть толику самообладания.

— Отпусти, не смей трогать! — она оттолкнула его, недоумённо смотря в карие глаза мужчины, передёрнутые пеленой похоти и страстного желания.

— Почему? Только не говори, что не хочешь. Я ведь чувствую, как дрожит твоё тело в моих руках.

— Я не хочу быть с мужчиной, которому не доверяю.

— Раньше этот факт тебя не сильно смущал. Или ты только с незнакомцами трахаешься, м?

— Я не желаю слушать твои оскорбления. — Она выпятила вперёд подбородок, а Артур пытался привести в норму дыхание.

Вот же рыжая сучка!

Чёртова бестия!

Притворяется здесь и сейчас, разыгрывает представление, хотя до дрожи хочет его. Трепещет вся в его объятиях и смотрит с голодным блеском в изумрудных глазах.

Он и сам до одури хочет эту женщину. Только она одна может утолить его страсть.

И плевать, что она шлюха, что ложится под мужиков по указке Аксагова. Артур хочет её. Её одну и точка. И сегодня он непременно сорвёт с неё это чёрное платье и утолит свой плотский голод, будет трахать её всю ночь, пока она не не охрипнет от собственных стонов и криков… пока не вытрахает всех других мужиков из её головы, в том числе и Аксагова.

Прижав женщину к стенке, Артур всматривался в эти колдовские зелёные глаза. Маленькая гадина его боялась, вся сжалась под его острым взглядом.

Только вот почему она его боится?

Раньше этого страха в её глазах не было.

Он же дышать перестал, когда увидел её в доме Аксагова. И сейчас всё ещё не мог спокойно вздохнуть, не мог смириться с тем, что она позволяет трогать себя другим мужчинам.

Эта женщина снилась ему ночами последние полгода.

Использовала его, соблазнила, обокрала и сбежала. Та единственная ночь для неё, как выяснилось, ничего не значила, но для него она стала всем:

Его одержимостью…

Его зависимостью…

Его наваждением…

Он бредил ею, искал, а когда нашёл, то его постигло разочарование.

Она — женщина Арслана Аксагова, его босса.

Ураган стремительно поднимался в душе мужчины. Его рыжеволосый ангел на самом деле оказался демоном — искусителем.

Взгляд мужчины и женщина встретился, казалось, что в этот миг время остановилось для обоих, напряжение появилось даже в воздухе… её обречённость против его ярости.

Только вот она не станет говорить ему о том, как сильно скучала…

Как часто думала о нём…

Как не могла смотреть ни на одного мужчину после него…

Что после него у неё никого не было…

Незачем ему об этом знать…

Мужская ладонь нежно дотронулась до губ девушки, накрашенных яркой красной помадой, а потом в два резких движения весьма грубо размазала помаду вокруг её рта.

— Намазалась и вырядилась, словно…

— Не стоит говорить этих слов, Артур, — тут же произнесла с придыханием она, голос её звучал так тихо.

— Значит, ты работаешь на него?

Не стоило пояснять, кого именно он имеет в виду. Всё было ясно и без слов.

— Я должна.

— Почему?

— Он мой мужчина.

Ярость в его глазах вспыхивает искорками бешенства.

— А я тогда кто? Временное твоё развлечение?

— Мы всего лишь с тобой провели хорошо время, Артур. На этом всё. Это было ошибкой. Я уже и забыла о тебе и о той ночи.

— Забыла… говоришь! — рычит мужчина, впиваясь руками в её платье, рывком задирая подол, едва ли его не разрывая, ткань жалобно затрещала.

— В таком случае, я напомню тебе кто я такой!

Грудь Дианы быстро приподнималась и опускалась из-за тяжелого дыхания. Видела, что в мужчина зол, его глаза горели яростью с искорками возбуждения. Он определённо хочет её.

— Артур!

— Не хочу больше ничего слышать, — прошипел он, почти касаясь её губ своими, — не сейчас.

Его руки прижили женщину к себе, а после он впился в её губы властным довольно грубым поцелуем. Наверное именно сейчас Диана поняла, что у неё нет выбора, она не устоит перед ним. Именно этого она хотела, за этим скучала. Именно по этому мужчине.

Кровь быстро заструилась по его жилам, загромыхла в висках, когда он проник в её рот языком и целовал её до дрожи, до тихих стонов.

Мужчина дерзко задрал её платье, а потом одним движением рванул её трусики вниз. Угрожающе навис на девушкой, всматриваясь в её глаза, затуманенные желанием с примесью страха.

Её полураскрытые губы, распухли от грубого поцелуя, дыхание с шумом вырывалось из груди.

Руки мужчины потянулись к поясу брюк, затем она услышала характерный звук расстёгиваемой молнии.

Приподняв её за ягодицы, он сразу же резко с силой ворвался в её тело, глубоко проникая. Это его жёсткое проникновение внезапно для неё самой получилось невероятно обжигающе возбуждающим и приятным.

Артур брал её жестко, грубо, безжалостно, словно желая отомстить, прочинить боль, умышленно резко насаживал её на себя, сильнее и глубже, чтобы посмотреть, как она будет извиваться и корчиться. Его глаза горели, всматриваясь в её покрасневшее лицо, пытаясь