будет исполнить три желания тех, кто займет призовые места. Плюс два желания старшекурсников. Поэтому в ваших интересах справиться.

– А зачем нам посвящение в студенты, если уже ими являемся? – спросила я, не совсем понимая сказанное.

– И ещё вопрос, какие желания будут загадывать? Вдруг это что-то антиморальное? Я ж могу и сжечь, чтобы неповадно было, – огрызнулась рядом и Альёна.

– А я и вовсе не желаю участвовать, – вторил нам Рич, за спиной которого тут же возникла тьма, разглядывая студентов. Несколько существ шарахнулись в стороны, сбивая с ног стоявших позади.

– Тишина! – мгновенно успокоил начинающийся бедлам староста. – Отвечаю по порядку. Посвящение – это традиция, возникшая много лет назад. Своеобразная игра, которая всем нравится. Да, задания порой бывают сложными, иногда даже глупыми, но тем интереснее их выполнять. Что касается желаний, всякое бывает. И правила едины для всех. Не хочешь исполнять чужие желания, выполняй задание.

«А не выполнишь, месяц будешь греть мою постель, уж я об этом позабочусь. Дальше видно будет, может, ещё и магией поделишься», – про себя решил староста, не сводя с землянки алчного взгляда, при этом наверняка забыв о моих способностях.

– Нет! Неинтересно, – отрезала я, осознав, что за беспредел тут творился и, решив больше не участвовать в этом фарсе, отправилась наверх.

– Я тебя не отпускал, – жёстко выдал юноша. Самоуправство ему не понравилось.

– А мне не нужно разрешение. И, кстати, Альёна же предупредила. Вряд ли ей понравится греть твою постель, она не служанка, да и с магией пока не разобралась толком – может не согреть, а сжечь. И уж вряд ли пожелает делиться магией, – я высказала его мысли вслух. Если изначально староста не вызывал никаких негативных эмоций, то сейчас при взгляде на него внутри шевелилось что-то темное, ледяное, требующее уничтожить.

– Что-о-о-о?! Ах ты, сучий потрох! Да я тебя… – вызверилась землянка, замахиваясь на парня.

С ее ладони тут же сорвался огненный луч, ударивший в живот старосту. Одежда мгновенно вспыхнула, девицы завизжали, парни принялись тушить огонь, кто-то вызвал лекаря. Я могла бы вылечить, но не захотела. И пусть сила рвалась наружу, отреагировав на чужие повреждения, пришлось стойко терпеть и загонять ее обратно.

– Я же предупреждал, что когда-нибудь ты доиграешься, – слишком равнодушно поведал юноша в кресле с книгой в руке. Он и не подумал вставать и спешить на помощь.

– В прорицатели подался? – захрипел Айвек, держась за живот. Отвечать парень и не подумал, только презрительно фыркнул.

На крики примчались преподаватели во главе с пухленьким мужчиной в парике, сбившемся набок. Он обвел всех цепким взглядом и остановился на мне, продолжающей стоять на лестнице и наблюдать. На две ступеньки ниже находился Рич. С вызовом смотрела Альёна, которую наш темный друг прижимал к себе, чтобы не замарала руки убийством такого ничтожества. Кажется, девушка была готова уничтожить, вон как зелёные глаза сверкали. Светлые волосы растрепались, и Альена несколько раз сдувала прядку, попавшую на лицо.

– Вы двое, к ректору! Сейчас же, – толстячок указал на меня и на землянку. Спорить не стала, но вины за собой не чувствовала. Ну да, я вообще ничего не чувствовала, однако считала себя правой. Студента наказали за дело. Я подтолкнула к этому и в другой раз сделала бы так же.

Пока шли, моя спутница то и дело возмущалась, на все лады костерила гада, обещая множество кар на голову. Рич, не пожелавший оставлять нас, тоже следовал рядом, наблюдал за Альёной и хмурился все больше. Правда толстячок, так и не представившийся, попытался запретить парню идти с нами. Но друг глянул так, что тот быстренько стер со лба испарину несвежим платком, махнул рукой и выдал:

– Делайте что хотите!

Вот тогда я и поняла: мой друг не так прост, как изначально думала. Но тут же выбросила эту мысль из головы. Раз внесла Рича в круг тех, кому могла доверять, значит, неважно, кем он являлся на самом деле. Правда, сейчас я все чаще задумывалась, куда подевались эмоции. Была ли я такой всегда или стала десять лет назад? Сколько себя помнила, ни разу не злилась, не смеялась. Даже когда ругали опекуны, стоило сделать что-то не так, смотрела равнодушно. Леди Шарли вначале орала, пыталась донести свою точку зрения, потом махала рукой и каждый раз произносила:

– Сама виновата, перестаралась с потоками. Ладно…

И принималась уже спокойно объяснять. Я слушала, кивала, но в итоге все равно делала по-своему. До сегодняшнего дня не задумывалась о своих эмоциях, наверное, потому что было не до них. Да и не общалась ни с кем. Слуги в особняке герцогини всегда казались тенями, они тоже никогда не улыбались и не злились, и я считала, что со мной все нормально. Зато здесь поняла, насколько отличалась от других. Они могли сопереживать, волноваться, искренне смеяться, а мой предел раздвинуть губы в заученном жесте, напоминающем улыбку. Я даже перед зеркалом репетировала, когда лорд Тайрэт упрекнул в нелюдимости. Кто в этом виноват, естественно, говорить вслух не стала. Не видела смысла.

Пока шли, ловила мысли сопровождающего, но мало что понимала. Мужчина волновался за собственное благополучие, так как его закрепили именно за этим факультетом. До сих пор инцидентов у самых образцовых и показательных ребят не было. Но тут еще учеба не началась, а уже драка и причинение вреда лучшему студенту, которому этот тип благоволил. Потом он смотрел на нас и думал, как самому поставить всех на место, но мешал Рич. Мужчина, как и многие, боялся исходящей от темного давящей ауры, которую я лично ни разу не замечала.

Кабинет ректора, где мы очутились, был вполне уютным. Ничего лишнего, на полу лежала мозаика, стены обиты тёплыми зелёными тканями. Массивный стол в данный момент оказался завален бумагами и свитками, сбоку расположился камин, на всю противоположную стену растянулся книжный шкаф. Перед столом стояли два кресла. Глянув на Альёну, поняла: она здесь уже бывала. Да и на ректора смотрела с вызовом. Тот тоже не сдержал усмешки.

– Хм. И почему я не удивлен? Альёна Мечникова. Очередной сюрприз? Ещё учеба не началась, а студенты уже отличились? – спокойно уточнил глава Академии. – Харст, что произошло?

– Студентка Мечникова напала на старосту универсалов, причинила ему физический вред, он сейчас у лекарей, – возмущённо начал сопровождающий. – А студентка Лорта, как я понял, была подстрекателем. Обе заслуживают самого строгого наказания, – последнее прозвучало слишком пафосно.

– То есть предыстория тут никого не интересует? – равнодушно уточнила у присутствующих, из-за чего удостоилась цепкого взгляда ректора. – Из нас решили сделать виноватых, потому