Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какое-то массовое помешательство, — прокомментировал он очередную поступившую жалобу о великане.
Хоть барон и не был уж очень толст, его по праву считали обладателем самых больших в Северном Королевстве щек. В остальном он был не особо примечателен, разве что парики выбирал не по моде. Находился он тогда в своей резиденции, в гостиной на втором этаже особняка вместе с женой и другом семьи — графом Стотсом, долговязым мужчиной лет сорока пяти.
— Надо сказать, разговоров об этой напасти столько, что на простое помешательство это не похоже, — сказал граф Стотс.
— На что вы намекаете? Что большой и ужасный великан, напавший на никому не сдавшийся город и грабящий людей на дорогах, существует?
— Почему вы уверены, что это не так, дорогой? — поинтересовалась жена — миловидная дама, которая, в отличие от мужа, все свое убранство выбирала соответственно моде.
— Потому что я еще не сошел с ума. Задайте себе пару вопросов. Зачем великану грабить людей? Он что, собирает деньги на раздачу долгов? Почему он не убивает этих якобы бедных людей, а просто грабит? Ценит жизнь, что ли? Что за мелкая девчонка с ним ходит? Дочь? Почему она тогда не великанша? Вопросов множество, а ответ в голову приходит только один — чушь все это.
— Кто же тогда разрушил тот город, позвольте спросить? — задал вопрос Стотс.
— Разрушил! Пф… Да там всего-то пары домов не стало. В мире что, мало всяких природных катастроф? Пускай будет ураган, например.
— И этот ураган был такой своеобразный, что особо пристальное внимание уделил городскому банку? Жадный, по всей видимости.
— Прекратите так глупо шутить… — махнул на него барон Брюлон. — И так голова болит. Я вам скажу вот что: эти разговоры — просто повод потребовать компенсацию. У меня! Всем известно, что мои деньги не дают покоя людям. И я их прекрасно понимаю. Что уж там, они мне самому покоя не дают! Поэтому, если бы была хоть маленькая вероятность, что угроза существует, я бы сделал все, чтобы ее устранить. Уверяю, самое громадное чудовище, которое досаждает нашему любимому Королевству, — это слухи.
И он, устав от разговоров о великане, которые преследовали его весь последний месяц, поднялся со стула и отправился в свои покои.
— А вы что думаете? — спросил граф Стотс у жены барона, когда они остались одни. — Стоит нам бояться?
— Я обычно оставляю подобные раздумья мужу. Но как-то неспокойно за дочь и брата… Видите ли, Брюлона приглашали на ужин в Красную усадьбу — это где-то в трех днях пути. Сам он ехать не хотел и вместо себя послал Присциллу с Молюйсом. Они уже едут обратно, но сердце у меня отчего-то не на месте. Все-таки не стоило им уезжать так далеко в такое время…
— Беспокоитесь из-за великана? — уточнил он.
— Почему обязательно из-за него? — смутилась она. — На дорогах можно много бед найти. Бандиты всякие. Или ураган начнется…
Экипаж с дочерью барона тем временем находился примерно в полудне пути от резиденции. Погода стояла жаркая, и семнадцатилетняя Присцилла не переставая обмахивалась большим зеленым веером. Граф Молюйс, что сидел рядом, тоже страдал от жары; иногда он поворачивался к племяннице и просил:
— Присцилла, родненькая, махни и на меня пару раз.
Когда они проезжали мимо леса, кони вдруг замедлились и стали озираться по сторонам. Раздраженный кучер ударил по ним хлыстом, однако с места они не сдвинулись.
— Чего такое там происходит? — утомленно поинтересовался Молюйс, и в этот момент из леса вышла маленькая девочка. Она встала прямо перед лошадьми и крикнула кучеру:
— Дальше вы не поедете.
— С чего бы? — нахмурился кучер и взглянул в сторону леса, ожидая увидеть там бандитов. Сначала он никого разглядеть не сумел. Затем холм, что находился за деревьями в небольшом отдалении, стал подниматься и постепенно превратился в огромную фигуру. Когда перед ними предстал великан, кучер потерял дар речи, а Присцилла и граф Молюйс, которые видели все из окна, в ужасе раскрыли рты.
— Выходите, встаньте рядом с каретой, — громко сказала Мия, и они беспрекословно выполнили приказ.
— Прошу, не губите! — взмолил Молюйс, не отводя взгляда от великана.
— Не будем, если вы отдадите все деньги и драгоценности, что у вас есть.
— Мы отдадим все, только не трогайте нас, — согласился граф. — Вы обещаете, что не тронете?
— Кому вы сдались? — усмехнулась Мия. — Мне старый хмырь с малолеткой и кучером ни к чему.
Эти слова явно задели честь гордого графа, и он тут же разозлился, да так, что даже страх перед великаном не смог сдержать его гнева:
— Да вы хоть знаете, кто я такой!
— Очень интересно послушать, — хмыкнула Мия.
— Шурин барона Брюлона, граф Молюйс! А это — дочь барона Присцилла! Если вы не отпустите нас, вы рискуете столкнуться с праведным гневом барона, которого я вполне могу назвать своим дорогим братом!
Мия удивленно взглянула на графа. Оценив качество его одежды, наряд стоявшей рядом девушки и помпезный вид кареты, она сделала вывод, что перед ней действительно могут стоять шурин и дочь барона.
— А знаешь… — сказала она. — Дорогой не только твой брат, но и ты.
Поняв, что совершил большую ошибку, выдав себя, граф поджал губы и посмотрел на племянницу жалобным взглядом. Присцилла, в свою очередь, отвела глаза к небу.
Даже когда все драгоценности, что были у пленных, оказались у Мии в кармане, она не спешила их отпускать. Приказав им вернуться в карету, она отправила кучера на лошади в резиденцию барона за солидной суммой выкупа.
«Повезло так повезло» — думала довольная Мия. Такой удачи она давно не встречала. С тех пор как они напали на Верхние Холмы, а в слухи о ней и великане верило все больше людей, она перестала появляться в городах, боясь, что кто-нибудь может ее опознать. Из-за этого пришлось отказаться от старой схемы ограблений рыночных покупателей и сосредоточиться на проезжавших близ леса повозках и экипажах. Хотя