Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему же они не попросили?! – в голосе Милены зазвучали истерические нотки.
– Потому что с твоего компьютера была запущена маскирующая программа. Она встроилась в систему и создала видимость, что сумма перевода небольшая – скажем так, долларов сто-двести. И как только компьютер активировал начало перевода, эта же программа быстро перекачала всю сумму со счета в этот самый несуществующий "Кипр Эколоджик". Это стопроцентно хакерские методы работы, Милена.
– Так что, в солидном банке нет программ защиты от хакеров?
– Они говорят, что это была абсолютно новая программа взлома, с которой до сих пор не приходилось сталкиваться.
– Откуда ты столько всего знаешь, Стив?
– Я уже провел в банке сегодня два часа – по твоей милости. Мне все рассказали подробно.
– О, господи… – Милена схватилась руками за голову. – Ну хоть ты то, Стив, не думаешь, что все это я сделала?
– Совершенно не важно, что на этот счет думает господин Маккристоферсон, – вмешался в разговор Курицын. – Идет ли речь о вашем непосредственном преступлении, либо о преступной халатности, опять же с вашей стороны, госпожа Серебрякова, этим делом должны заниматься органы внутренних дел. Я хочу вас проинформировать, что сейчас я обращусь в милицию и приглашу сюда работника из отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Вас же я прошу не покидать этот кабинет до его прибытия. Если вы попытаетесь уйти, вас задержит наша служба охраны – она уже предупреждена.
– Никуда я не уйду, господин Кури, – Милена неожиданно успокоилась. – Потому что я не виновата ни в чем, и в моих интересах, чтобы все было тщательно расследована. И еще – простите меня, глупую, может быть я чего-то не понимаю, но почему вы звоните в милицию только сейчас? Дело-то серьезное! И почему за мной приехал Стив, а не оперативные работники? А вдруг бы я расстреляла его из пистолета и сбежала?
– Господин Маккристоферсон считал, что это какое-то недоразумение, – сказал Курицын. – Он убеждал меня, что вы появитесь и сразу же разъясните ситуацию – куда вы дели деньги. Честно говоря, я сразу был уверен, что вы будете отпираться и заявлять, что абсолютно ничего не знаете. Так оно сейчас и выходит. Вы хоть понимаете, госпожа Серебрякова, что вас могут арестовать?
– Понимаю.
– Мне кажется, что есть в вас какая-то детскость, инфантилизм. Как у ребенка, который украл банку с вареньем и упорно это отрицает. Может быть лучше сразу признаться, госпожа Серебрякова? Я давно хотел сказать господину Кирби, что он ошибается, проявляя к вам такое доверие. Эта ваша экстремальная выходка, когда вы сорвали прямой эфир… Вам все сходило с рук.
– Признаваться мне не в чем, – произнесла Милена. – А вот рассказать есть о чем. В нашем городе начинает твориться черт знает что, и все это связано с электронными преступлениями.
– Ну-ну, рассказывайте, – Курицын с интересом уставился на Милену. – Мы слушаем вас внимательно!
– Я буду разговаривать только со следователем, – отрезала Милена.
Разговаривать пришлось в Областном управлении внутренних дел, куда Милена прибыла как ни странно, сама. На служебной машине, но без всякого конвойного сопровождения. К большому разочарованию господина Джона Курицына, никто и не думал ее арестовывать. Дежурный следователь Мышов, прибывший в телецентр, разобрался с делом за полчаса, определил, что оно относится к группе дел по электронным преступлениям, созвонился со старшим следователем ГУВД Толоконцевым, возглавляющим эту группу дел, и договорился, что Милена приедет и даст показания.
Милена сразу припомнила эту фамилию – Толоконцев. Тот самый майор, который вел дело о нападении на Сережу Изотова. О Толоконцеве Миле рассказывала Елена Валерьяновна. Отзывалась она о нем неплохо, только вот к Милене у Толоконцева могли оказаться свои, личные счеты. Не так давно она вытащила на свет божий то, что ГУВД пыталось скрыть, и именно Толоконцеву пришлось оправдываться перед репортерами. Теперь он мог отыграться на Милене всласть – было бы желание.
Перед тем, как ехать к следователю, она успела связаться с Бейлисом по видеофону. Вкратце изложила ему ситуацию.
– Это они, новые креаторы, – мрачно подвел итог Иван. – Их работа. Больше некому. Ох, дадут они скоро всем жару.
– Слушай, меня тут к следователю Толоконцеву вызывают, – сказала Милена. – Как ты думаешь, меня могут упрятать за решетку? Наверное, мне срочно нужно подстраховаться, найти адвоката.
– Толоконцев? – Бейлис оживился. – Отличный мужик! Один из самых лучших из всех наших ментов.
– Ты что, его лично знаешь?
– Знаю, – заверил Бейлис. – Как раз его знаю. Иди к нему, и рассказывай все по порядку. Только не ври, потом запутаешься.
– Не о чем мне врать, – заявила Мила.
Хотела она еще спросить у Ивана также о личности фээсбэшника Шабалина, но осеклась, поняла вдруг, что это выведет Бейлиса из себя и снова заставит угрюмо замолчать.
В отличие от субтильного и неприметного на вид Шабалина Толоконцев был мужчиной хоть куда. Гвардейского роста, широкий в плечах. Открытое волевое лицо, высокий лоб, приятная ямочка на подбородке. Вот только глаза у него были красные, воспаленные, слезились и часто моргали. Чувствовалось, что майор здорово не выспался. Также было вполне вероятно, что бессонную ночь он провел за экраном компьютера. Везло Милене на невыспавшихся представителей силовых структур.
– Здравствуйте, господин майор, – сказала Мила. – Или, может быть, лучше звать вас товарищ майор? Вы как предпочитаете?
– Все равно, – Толоконцев устало махнул рукой. – Зовут меня Виктор Алексеевич – можете звать меня так. Мне так привычнее.
– Значит, вы возглавляете группу дел по электронным преступлениям? А какие там еще дела? Новых нападений на подростков не было?
– Милена, кажется, вы что-то перепутали, – Толоконцев усмехнулся. – Вы сюда не интервью брать приехали. Вопросы буду задавать я, а вы на них будете отвечать. Если хотите, конечно. Но я думаю, что в ваших интересах все-таки отвечать. Вы попали в довольно тяжелую ситуацию, и чем больше информации вы нам дадите, тем больше вероятности, что мы это дело распутаем.
– Хорошо, – кивнула головой Мила. – Задавайте вопросы.
* * *
Беседа заняла около часа – за это время майор умудрился задать огромное количество вопросов и записать ответы на бумагу, несмотря на то, что разговор попутно записывался на диктофон.
– Ну что ж, пока достаточно, – наконец сказал он. – Вот, пожалуйста, почитайте, со всем ли вы согласны, что я тут написал. И подпишите, что согласны.
Милена пробежалась глазами по листам. "Я, Серебрякова Людмила Евгеньевна, такого-то года рождения… Назначена руководителем телевизионного проекта… Деньги были сняты со счета неизвестным лицом и я утверждаю, что это лицо – не я… 26 мая 2006 года на меня было совершено нападение через посредство домашнего компьютера… Я считаю, что нападение на меня и снятие денег со счета произведены одними и теми же людьми"… Коряво написано, конечно, но все правильно.