меня все нормально функционирует. Как и раньше.

А у самого стоит так, что сейчас порвет все нахрен.

- Помнишь, что врач сказал? – спрашиваю, скользя нежно пальцами по ее руке. От плеча и вниз.

Мотает головой. И не сводит глаз с меня.

Ведет себя, как будто в первый раз под мужиком оказалась. Или играет так хорошо? Плевать. Мне в любом случае нравится.

- Только опытным путем можно проверить, - наклоняюсь и шепчу в самое ушко. Касаюсь и его губами.

- Я…

Ее грудь так часто и высоко вздымается, что почти касается моей груди.

А ведь я еще ни разу даже и не трогал ее. Теряю хватку.

Кладу руку ей на живот. Она вжимает его. Глупенькая.

Веду выше и вот уже большой палец упирается в мягкий холмик. Провожу сначала пальцем.

Аня тут же хватает меня за запястье. Да что с ней?! Ей же нравится. Я вижу, что нравится.

Уже смелее накрываю ладонью грудь, несмотря на то, что она тянет ее от себя.

- Ань, - шепчу близко-близко, - в чем дело-то? Может, хватит игр? Ты мне нравишься. Я хочу тебя так, что сводит все.

Она закусывает губу и отворачивается.

- Я тебе совсем не нравлюсь? – чуть сжимаю пальцы на груди. Сука. Упругая какая. И как идеально в ладонь легла. Все как я люблю.

Теперь хочу без одежды прикоснуться. Расстегиваю пуговицы на блузке. Одну, вторую – не могу сдержаться и целую Аню в ключицы.

- Не надо, - шепчет Анечка и пытается отползти.

Похоже, надо действовать кардинально.

Отпускаю пуговицы на блузке и ныряю рукой под юбку. Стискиваю зубы, когда пальцы касаются резинки чулок.

Теплая и нежная кожа. И мурашки. Я прямо чувствую их. Набираю воздуха и веду руку вверх. Закрываю глаза.

Но как только мои пальцы касаются тонкой ткани трусиков, Аня вдруг вскрикивает:

- Нет!

Что такое?

Я даже отстраняюсь. Открываю глаза.

Аня тянет юбку вниз и запахивает блузку.

- Пустите меня. Пожалуйста, - а у самой как будто слезы в глазах. Серьезно?

Она что? Плакать собралась?

- Пустите, - повторяет и пытается встать.

- Ань, - я беру ее за запястья и прижимаю к кровати. – Мне надоели эти игры. Что происходит? Что за реакция? Тебе сколько лет? Тебе же нравится.

- Вы так часто это повторяете. Пытаетесь убедить меня в этом?

Усмехаюсь.

- Ты и сама это прекрасно чувствуешь. Что ты себя не знаешь? Когда возбуждаешься. Что ты как в первый раз? – я и правда устал от этих игр. Хочу уже взрослости, что ли. Пора нам на следующий уровень. Пора. Но тут Анечка просто убивает меня:

- А если в первый?

Шутит опять.

- Тебе папа не говорил, что обманывать нехорошо?

- Поэтому я и не обманываю, - смотрит серьезно.

Я хмурюсь.

- Ты что?... Подожди, - трясу головой. – У тебя никого не было, что ли? Ань, это не смешно. Я ведь все равно проверить могу. И тогда…

- Проверяйте! – кричит она и отворачивается. Зажмуривается и слезинка скатывается по переносице.

Сука. Ну, не могу я так. Не могу.

Отпускаю ее и даю вылезти из-под себя.

Аня садится, застегивает блузку и вытирает ладонями слезы со щек. Я молча наблюдаю за ней.

Ведь не врет. Уверен.

Что со мной? Ведь еще чуть надавить и она сдалась бы. А не могу. Не хочу так.

Не заслуживает она такого.

Встаю и достаю из пиджака ключи. Снимаю сигнализацию и разблокирую замок. Аня все понимает без лишних слов.

Я тоже молча иду в душ.

Когда выхожу, ее уже нет.

И почему так хреново-то?

11. Аня

Было ужасно стыдно. Хорошо, что он просто ушел в душ. Мне хотелось исчезнуть. Просто испариться.

Было неприятно говорить это. Но я понимала, что иначе не остановить ни его, ни... меня.

Да, хоть и выбешивало это его «тебе же тоже нравится», но ведь он был прав. И это было обиднее всего.

Конечно, я целовалась и до Тиграна. Но ощущения от тех поцелуев были настолько ровные, что мне и не хотелось повторения.

А тут... как ему это удавалось, не знаю. Но его губы были такие теплые и такие... нет, не нежные. Скорее, наоборот. Я даже подумала, что он хочет меня съесть.

И так хотелось забыться. Но нет. Идти дальше я с ним не была готова.

Блин. Может, Машка и права? Чем дольше я тяну, тем страшнее будет?

Ну, уж точно не с Тиграном это делать.

Остаток дня я провожу дома. И на следующее утро тоже никуда не иду. Удивительно, но меня никто и не ищет.

Я понимаю, что на практику к Тиграну я не вернусь. Мне кажется, он тоже это понимает. И принимает. Поэтому и не звонит и не ищет.

Не знаю, сколько ещё я бы проторчала дома, прячась от стыда, но позвонила Маша и вытащила меня в кафе рядом с универом.

И там я ей все рассказала. У нас давно нет секретов друг от друга.

- Мда, - произносит Машка, - жопа, конечно.

- Ещё какая, - киваю я. - Что теперь с практикой делать, не представляю.

- Да плевать на нее, - машет рукой она. - Тут другое важно.

- Что?

- Ну, либо он серьезно к тебе относится, либо он скотина конченная. Хотел просто трахнуть и все. Но испугался, что ты девственница. Ну, и папа у тебя, конечно, тоже роль сыграл.

- Я не верю в его благородство, - отвечаю я.

- Значит, скотина, - делает вывод Маша.

- О! Девчонки! - к нашему столику подходит Игорь. Он-то что здесь делает? – Привет! Анька, а ты чего такая грустная?

Без приглашения садится к нам.

- А ты чего такой довольный? - спрашивает у него Маша.

- Зачёт получил, - гордо заявляет он.

- Поздравляю!

- Так чего грустим? - опять допытывается он.

- Да у Ани с практикой проблемы, - говорит Маша за меня. Я укоризненно смотрю на нее. Но уже поздно.

- С практикой? - в голосе Игоря я слышу интерес. - Так, давай со мной? У отца моего. Там как раз человек нужен. Я поговорю.

- О! Класс! - Машка радуется за меня, а я помню, как один раз Игорь уже «помог» мне с практикой. И к чему