открылась, и на моих глазах оттуда вышел сам Лукас. Затем передняя пассажирская дверца Вольво тоже открылась, и показалась фигура в маске. Я заскрежетала зубами. Проклятье.

Я прыгнула в Таллулу.

— Фред, выходи и оставайся здесь, — приказала я. — Не пропускай больше никого.

Он кивнул и быстро выбрался из машины. Я переключила передачи и медленно поехала вперёд, держа одну руку на руле, а вторую на арбалете. Если грабители — люди, то мне не разрешалось стрелять в них из арбалета — закон это запрещал. Но это не означало, что я не выпущу болт, если окажусь вынуждена. Мне нужно быть готовой ко всему.

Когда я приблизилась, из Вольво вышла другая фигура. Эта держала пистолет. С небрежным безразличием он (или она, сказать было сложно) поднял дуло в мою сторону.

Я продолжила ехать и остановилась лишь тогда, когда капот Таллулы оказался всего в метре от багажника чёрного автомобиля Лукаса. Он наблюдал за мной из-под полуопущенных век, пока я гасила двигатель и выбиралась из машины. Оба незнакомца в маске — и тот, что напротив Лукаса, и тот, что с пистолетом — не отреагировали. Я заглянула в машину. На водительском месте Вольво сидел третий. Все члены банды здесь.

— Привет, ребят! — пропела я. — Как делишки?

— Д'Артаньян, — проскрежетал Лукас, несомненно, используя моё прозвище, чтобы скрыть мою личность полицейского от грабителей банка. — Сейчас не лучшее время.

Из-за маски незнакомца с пистолетом донёсся искажённый, лишённый акцента мужской голос:

— Слушай, что говорит кровосос. Садись в машину и уезжай.

— Не думаю, что я так поступлю, — я приподняла подбородок и уставилась на маски. Они были сделаны из литого пластика и полностью покрывали лица обоих грабителей. Даже их глаза были скрыты; ни у одного не было видно ни дюйма кожи. Чернокожий, европеец, азиат, молодой, старый — я вообще ничего не могла сказать. Эти ублюдки не шли на риск, когда дело касалось их личностей. — Вы арестованы.

Лукас сердито уставился на меня.

Другая фигура в маске, чья фигура указывала на то, что это женщина, рассмеялась.

— Ты полицейский? Да не смеши меня, — у неё был сильный акцент кокни; должно быть, это та женщина, что говорила во время ограбления. Она покачала головой, рассмеялась и махнула своему напарнику. — Если она подойдёт ближе, застрели её.

— Это между мной и ними, Д'Артаньян, — тихо сказал Лукас. — Тебе лучше не вмешиваться.

— Они люди, и они преступники, — сказала я, не сводя глаз с пары в масках. — Значит, мне с ними и разбираться. Не говоря уж о том, что я уже замешана.

— Если она ещё раз вмешается, — сказала женщина Лукасу, — мы уезжаем. Ты нас больше никогда не увидишь и не услышишь… и не получишь обратно свои вещички. Гони деньги, и тогда мы сообщим местонахождение ячеек. Вот так всё просто.

Раздался тихий писк. Я напряглась, а потом сообразила, что это часы или какой-то таймер. Ублюдки были организованными и не собирались задерживаться надолго.

Её следующие слова это подтвердили.

— Шестьдесят секунд, — сказала она. — Затем мы уходим, — она повернула голову ко мне. — И если мы не унесём ноги, он никогда не получит свои вещички. И оборотни тоже. У нас есть меры предосторожности.

Я быстро взвесила варианты. Пусть Фред находился в конце моста, я по сути была сама по себе. Я могла справиться с одним из них, но не со всеми тремя. Особенно учитывая то, что Лукас, похоже, намеревался завершить обмен.

Моё полицейское обучение не затрагивало такой сценарий. Не то чтобы я боялась получить пулю — даже если они убьют меня, я очнусь через двенадцать часов. Но за этот промежуток потеряю много времени. Лучшее, что я могла сделать — отступить и изо всех сил постараться установить личности этих ублюдков. Я могла отследить Вольво или подождать, когда они провернут то же самое с оборотнями, и подготовиться получше. Прямо сейчас все карты у грабителей. Но если я собиралась проиграть одну битву, это не означало, что война завершилась. Всё далеко не так.

Лукас плавно достал из машины чемодан.

— Хорошо, — пробормотал он, бросив в мою сторону предостерегающий взгляд чёрных глаз.

Я заскрежетала зубами, но не сдвинулась с места. Несмотря на моё решение не вмешиваться, меня чрезвычайно раздражало бездействие в момент совершения преступления. Я должна пресекать такие вещи, а не тупо стоять рядом и смотреть как чёртов лемминг.

Чемоданчик выглядел достаточно невинно. Он был алюминиевым, с простыми застежками в верхней части. Лукас передал его женщине, а та нахмурилась, протестировала его вес, затем положила на капот машины и открыла. Не сумев сдержаться, я подалась вперед.

Там ничего не было. Чемодан оказался пустым.

— Какого хера тут происходит? — рыкнула женщина. Я уставилась на неё. Внезапно её акцент кокни пропал. Это было русское произношение, у меня не осталось сомнений.

Лукас улыбнулся, обнажив клыки.

— Вы правда думали, что я позволю вам шантажировать меня в такой манере? — тихо спросил он. — Вы правда думали, что я передам более пяти миллионов фунтов наличными и уйду? Я Лорд Хорват, самый могущественный вампир в этой стране, — его чёрные глаза сверкнули. — И я не веду переговоров с типами вроде вас.

На протяжении одной долгой секунды ни одна из фигур в масках не реагировала, затем женщина подняла голову.

— Ты никогда больше не увидишь те депозитные ячейки.

Лукас пожал плечами.

— Так тому и быть, — он щёлкнул пальцами… и тут воцарился настоящий ад.

С другой стороны моста, где они, должно быть, прятались вне поле зрения, хлынули вампиры. Мужчина-грабитель навёл пистолет на Лукаса и приготовился выстрелить. Я подняла арбалет. Выстрелю в его проклятую ногу, если придётся. Однако мне не пришлось переживать об этом; Лукас молниеносно метнулся вперёд и развернулся всем телом так, чтобы оказаться позади мужчины. Он рванул маску вверх ровно настолько, чтобы обнажить полосу белого горла, затем впился туда зубами.

Женщина не произнесла ни звука и просто побежала к машине. Я бросила арбалет в сторону и рванула за ней. Я была быстрой… но вампиры оказались быстрее. Они сшибли её с ног за считанные секунды.

Лукас поднял окровавленный рот от шеи мужчины.

— Не вредите ей, — приказал он. — Нам сначала надо будет поболтать.

Вампы кивнули и рывком подняли женщину на ноги. Скарлетт прошла вперёд, содрала с женщины маску, и я уставилась на её разъярённое лицо. Блондинка, моложе чем я думала, лет двадцати пяти. На щеке у неё виднелся длинный шрам, черты лица казались угловатыми. Она выглядела как тот человек, с которым лучше не встречаться