– Понятно.

Он прищурился:

– Вы мне не верите.

Лиз не знала, чему она верит, а чему нет. Она испытала облегчение, узнав, что его тоже к ней влечет, но это не избавило ее от чувства неловкости.

– О, я вам верю. Просто не могу понять, с чего вы взяли, что я хотела, чтобы вы меня поцеловали.

– Я это знал, потому и поцеловал вас. Или, может, вы предпочли бы продолжать делать вид, будто нас не влечет друг к другу?

Каким-то образом он снова оказался у нее за спиной.

– Я куплю вам туфли для чечетки, чтобы слышать ваши шаги.

– Я не из тех, кто пляшет под чужую дудку, – пошутил Чарльз и положил руки ей на плечи. – Нас влечет друг к другу, Элизабет. Вчера вечером я сдержался, но, увидев вас сегодня утром, не смог с собой совладать.

Лиз закусила губу и сдержала вздох, который грозился вырваться наружу. Прикосновения Чарльза действовали успокаивающе. Ей хотелось прижаться к его груди и получить больше.

– Не смогли с собой совладать? – переспросила она.

– Это не было запланировано, если вы на это намекаете. То, что произошло вчера на кухне, тоже. Идя в ваш дом, я не руководствовался скрытыми мотивами.

– Как вы…

– Вчера я видел на вашем лице недоверие. Уверен, что если сейчас разверну вас, то увижу то же самое. И причина мне известна.

– И в чем же она состоит?

– Жизнь несправедлива. Человеку необходимо себя защищать.

Он так говорит исходя из собственного горького опыта. При этой мысли ее сердце болезненно сжалось.

– Вы знаете дурацкое психологическое упражнение для создания дружной команды? – спросила она. – Когда вы падаете назад, а другой человек должен вас поймать?

– Тест на доверие?

– Я ни разу так и не решилась упасть.

– Гм. – Наклонившись вперед, он мягко произнес: – Сообщите мне, когда будете готовы попытаться.

Прошло три недели. За это время Чарльз стал постоянным гостем в доме Строссов. По понедельникам и средам он приезжал ровно в шесть часов и помогал Эндрю делать домашнее задание по матанализу. Он всегда оставался на ужин, утверждая, что ему нравится незатейливая стряпня Лиз. Она по-прежнему была уверена, что он делает ей комплименты из вежливости, поскольку простые блюда не могут сравниться с ресторанной едой, к которой он привык.

Настроение Эндрю в последнее время заметно улучшилось. На днях они с Чарльзом вместе смотрели хоккейный матч по телевизору.

В те вечера, когда Эндрю играл в хоккей, Чарльз приезжал на стадион во Франклин. По дороге он покупал для них с Лиз кофе в кондитерской, запрещая ей пить «коричневую бурду» из торгового автомата. Во время матчей он часто разговаривал с родителями игроков, работающими в «Бишоп Пейпер», и его отношения с сотрудниками заметно улучшились. Лиз ничуть не была удивлена. Когда Чарльз хочет, он может быть очаровательным. Она лично в этом убедилась.

«Перед этим мужчиной сложно устоять», – подумала она с виноватой улыбкой, сидя за рабочим столом и глядя на монитор компьютера.

Чарльза не было в его кабинете. Он уехал на встречу. Ей следовало сосредоточиться на работе, но она думала о трех прошедших неделях.

Он ясно дал ей понять, что его к ней влечет, но вел себя как истинный джентльмен. На работе и у нее дома в присутствии Эндрю он держался от нее на расстоянии. Но когда Эндрю выходил из комнаты, он целовал ее украдкой. Это были нежные, почти невинные поцелуи, которые пробуждали в ней сексуальное желание. Большего он не требовал. Очевидно, ждал, когда она возьмет инициативу на себя.

Они осторожничали. Точнее, она осторожничала. Всякий раз, когда она видела Чарльза на своем диване или рядом с собой на трибуне стадиона, ее мечты о нормальной семье пробуждались. Но после того, что ей пришлось пережить, она боялась довериться мужчине.

– Пришел пакет для мистера Бишопа. – В приемную вошла Лианна в красном пальто и сапогах. – «Конфиденциально», – прочитала она надпись на наклейке. – Как интересно.

– Спасибо, – сухо ответила Лиз, взяв у коллеги пакет.

– Рада помочь. Послушай… – Сев на край ее стола, Лианна принялась стучать каблуком сапога по углу. – Я хотела попросить тебя об одолжении. Что бы ты ни делала со своим бойфрендом, пожалуйста, продолжай в том же духе. Ты знаешь, что он сказал главному бухгалтеру? Что не нужно торопиться с новыми отчетами.

– Я уже говорила тебе, Лианна, что ничего не делаю.

– В таком случае продолжай «ничего не делать». Мне нравится его новое настроение.

Будь здесь сейчас Эндрю, он бы закатил глаза.

Ее коллега ошибается. Что бы ни происходило между Лиз и Чарльзом, она не имеет на него никакого влияния. Он сам себе хозяин.

– Лиззи, вернись с небес на землю. – Лианна помахала рукой перед ее глазами. – Эндрю, наверное, волнуется перед сегодняшней игрой.

Лиз часто заморгала и кивнула:

– Да. Он ждет ее с нетерпением.

Впервые за много лет команда средней школы Гилмора пробилась в полуфинал. Благодаря Чарльзу оценки Эндрю улучшились, и он может не беспокоиться о том, что его посадят на скамейку запасных из-за неуспеваемости.

– Игра должна быть интересной, – добавила она.

– Мне бы очень хотелось, чтобы наши ребята победили. В этом году они хорошо играют. Хочешь, я займу для тебя и мистера Бишопа хорошие места?

Лиз покачала головой:

– Займи одно для меня. Я не знаю, собирается ли Чарльз туда ехать.

– Ехать куда? – раздался с порога голос ее босса.

Посмотрев на него, Лиз обнаружила, что он находится в прекрасном расположении духа. Должно быть, его утренняя встреча прошла хорошо.

Лианна тут же соскочила со стола:

– Мистер Бишоп! По пути в свой кабинет я заглянула к Лиз, чтобы передать пакет для вас.

Медленно снимая перчатки, Чарльз прожигал взглядом секретаря бухгалтерии, словно требуя, чтобы та что-то сказала.

Лианна разгладила край пальто.

– Вот. Я принесла пакет и теперь могу идти работать, – наконец произнесла она.

– Хорошая идея.

– Это было обязательно говорить? – спросила Лиз, когда они с Чарльзом остались вдвоем.

– Доброе утро, Элизабет. Да, обязательно. Мне нравится, когда мои сотрудники усердно работают.

– Похоже, вы не хотите, чтобы они считали вас хорошим человеком, – улыбнулась она.

– Не хочу.

Подойдя к ней, Чарльз наклонился так низко, что она ощутила его дыхание, пахнущее мятой. У нее пересохло во рту. Поцелует ли он ее здесь, в приемной, куда может войти любой?