— Всё хорошо, не бери в голову.

Мариам и Лали действительно спустя несколько минут приносят горячий чайник и угощения на подносе. Пока расставляют чашки и блюдца, Лали щебечет:

— Ася, обязательно попробуй назук и пахлаву. Мы с бабушкой вчера весь вечер пекли. Это мои любимые сладости, но мы их делаем редко, потому что они немного заморочные. Эти сделали специально для тебя — Давид сказал тебе очень понравились наши национальные блюда.

— Да, спасибо большое. Гата была восхитительной! — с чувством говорю, забыв о неловкости. — Жаль, что очень сладкая…

— Ты не любишь сладкое? — округляет глаза Лали.

— Нет, что ты! Очень люблю! — понимаю, что меня могут неправильно понять. — Только мне нельзя много. У меня диабет.

После этих слов снова воцарилась тишина, а у меня возникло ощущение, будто я сказала о том, что завтра умру. И тут впервые за всё время меня удостоила взглядом старшая сестра Давида. Ох, что это за взгляд! Так смотрят на таракана, или на вошь, которую в следующую секунду собираются раздавить ногтем.

— Как жалко… — искренне протягивает Лали, собираясь сказать что-то еще, но её опережает сестра. И нет, она обращается не ко мне.

— Давид, как поживает Татевик? Давно не видела её. Когда ты приведешь её к нам на ужин?

Давид, кажется, не особо доволен этим вопросом. Однако ставит чашку с чаем на блюдце и всё же отвечает.

— Думаю, что у неё всё в порядке. Работу она выполняет хорошо, — кто же такая эта Татевик?

— Конечно, хорошо, — продолжает свою речь безэмоциональная Каринэ. — У девушки высшее юридическое образование и красный диплом она получила не за красивые глаза. Хотя они у неё действительно такие, не так ли, брат?

— Думаю, что красота в глазах смотрящего, — философски изрекает Давид. — Но, я согласен с тобой, Татевик очень красивая девушка.

Вот теперь мне вдвойне стало интересно, кто эта загадочная краснодипломница. А главное — кем она приходится Давиду.

— А еще у Татевик очень хороший вкус и чувство меры. Ей бы давать уроки по стилю. Многим бы пригодилось…

А это камень в мой огород. Хотя… предыдущие тоже не мимо летели.

— Каринэ, не считаю, что обсуждать человека в его отсутствие — это хорошая идея, — мягко осекает сестру Давид. А я сгораю от обиды. Мне прямо сказали, что я глупая, нехозяйственная, да еще и вкус у меня отсутствует… Прекрасно.

Остаток времени я молчу, практически не слушая, о чем говорят вокруг. Я просто жду, когда это всё закончится и Давид отвезет меня домой.

Наконец-то этот миг настает. Нас провожают до машины родители и младшая сестра Давида. Мама парня уже не пытается натянуть улыбку, но и волком на меня не смотрит. Похоже, я потеряла для неё всякий интерес.

— Хорошей дороги, сынок, — говорит Мариам, обнимая Давида, а мне даря снисходительный кивок.

— С Богом! — обняв сына, вдруг дает напутствие отец и крестит нас, что меня очень удивляет.

— Ждём вас с Татевик на ужин в выходные, — звучит уже вдогонку от матери, когда мы трогаемся с места.

Последняя фраза так и повисла между нами.

Молчали мы почти до самого моего дома. А когда остановились у подъезда, и я уже собралась выходить, Давид вдруг поймал мою руку и потянул на себя.

23

Крепко, но нежно обхватившая моё запястье рука заставила задержаться в машине против моей воли. Наверное, если бы сейчас проводилось голосование на выборы человека, с которым мне хочется сейчас разговаривать, Давид был бы в списке кандидатов предпоследним. Отобрать у Мариам Генриховны пальму первенства в этом состязании вряд ли кому-то удастся.

— Асья… — где-то в горле у меня, похоже, заблудился воздух, иначе, почему я не могу сделать нормальный вдох? — Сегодняшний день… — Давид говорит отрывисто, словно подбирая слова, хотя раньше я за ним подобного не замечала. — Я хотел, чтобы он прошел совсем иначе… — вдох, заблудившийся в горле и вставший комом, очевидно, решил выйти через уши — другого объяснения этому шуму я просто не могу найти. — Прости меня, Асья… Моя мама… Да и сестра… В общем, я не должен был… Ты такая…

Блин, дальше вообще ничего не слышно. Не могу больше справляться со своим состоянием.

— Давид, прости, — обрываю парня на полуслове. — Тебе не за что извиняться. Всё нормально, — забираю свою руку из его теплой ладони. — Я благодарна тебе за помощь. Даже не знаю, как смогу оплатить тебе то, что ты сделал для меня, — на этих словах Давид меняется в лице, глаза возмущенно вспыхивают. И тут я вдруг понимаю, что он наверняка обидится на мои слова. Это понимание подкидывает совершенно неожиданную идею: — Я обязательно всё тебе верну. Но больше мне от тебя ничего не нужно. Не стоит увеличивать мой долг перед тобой. Прощай.

Выхожу из машины под оглушающие удары собственного сердца. Давид меня не держит и ничего не говорит вслед. Наверное, так даже лучше.

Не успеваю дойти до подъезда, как белая ауди уже поворачивает за угол дома. Останавливаюсь, чтобы в последний раз посмотреть на того… кого больше не увижу. Давид сидит прямо, даже проезжая мимо меня, не поворачивает головы.

Ну, вот и всё. Это закономерное завершение изначально тупиковых отношений. Мы из разных миров, которые по какому-то странному стечению обстоятельств вдруг пересеклись. На тыльную сторону ладони, лежащей на дверной ручке, падает капля. За ней другая. И лучше бы это был дождь…

***

Вот и пятница. Вчера, чтобы отвлечься от мыслей о Давиде, которые почему-то всё время сопровождались несанкционированными слезами, я закончила ремонт. Сегодня остается только всё вымыть, расставить по местам мебель и разложить вещи. Сущие пустяки! Нет, конечно. Но мысль о том, что я буду очень занята, меня радует.

— Ась, что у тебя случилось? — испуганно восклицает Ника, как только мы встречаемся в коридоре перед аудиторией. У этой девушки удивительная способность — она очень внимательна к людям и хорошо считывает малейшие изменения в настроении.

— Всё хорошо, просто допоздна вчера обои клеила, вот и не выспалась, — говорю максимально расслабленно, настойчиво натягивая на лицо улыбку.

— Очень бы мне хотелось верить, что это так… — скептически хмыкает Ника. — Может, всё-таки расскажешь? — с надеждой в голосе произносит подруга, но я только отрицательно машу головой. — Вдруг я помочь смогу? — последняя попытка что-то из меня вытянуть проваливается, когда я перевожу тему.

— Помочь сможешь: мне нужно вещи перенести и расставить по местам. Если у тебя сегодня будет время после пар…

— Договорились, — улыбается Ника.

— Спасибо, — отвечаю взаимностью. — Кстати,