class="p1">Интересно и то, что этот хаос, который, по идее, должен был быть беспорядочен, наоборот, жил в очень строгом порядке, который, возможно, даже превосходил порядки внешнего мира. В Пандемонии был владыка, которого темные боги поставили там в качестве верховного короля. Его сила не знала границ, хитрость и разум выходили за пределы вообразимого, а владение адским клинком стояло на божественном уровне. Но так или иначе, в одиночку он не удержал бы такой мир, каким бы могучим он ни был. Власти, данной ему, было слишком мало, чтобы держать такой своенравный народец в повиновении. И потому у него, по образу Гардии, были свои приближенные, которые, по сути, и были его ежовыми рукавицами для удержания власти.

Не все было так просто в Пандемонии. Казалось, это единый мир, в котором все хотят вырваться наружу и разнести все живое в Гардии. В огненном мире шли войны. И не просто войны, а кровопролитные междоусобные войны, которые буквально переворачивали старые устои на новый лад. Власть, которая была дана владыке демонов, держалась на его герцогах, которые правили каждый своей огненной землей. Каждый из них преклонил колено своему повелителю, и каждый вел свои армии в бой за своего пылающего короля. Но ведь власть никогда не была идеальной, и хоть цель демонов всегда была, в сущности, единой, но все же были те, кого не устраивала власть, данная их верховному предводителю. Не один раз герцоги восставали против своего повелителя, вели легионы демонов на своих же собратьев. Пандемоний сотрясала война, в которой погибали тысячи и тысячи тварей подземного мира. Возможно, жители этой огненной бездны в глубине души хотели быть похожими на своих светлых собратьев и в каких-то моментах у них это даже неплохо получалось. У них так же были герои и могучие воины, которые доказывали свое могущество перед всем живым в Пандемонии. Хоть это и злой мир, на даже в нем было разделение на хороших и плохих. Были те, кто не хотел войны, кому это просто надоело, они боролись против этого, шли против самого владыки, но в итоге ничего не выходило и максимум, чего они добивались, это того, чтобы быть изгоями ̶ не воевать и жить своим отдельным миром. Владыка не трогал их, у него было полно других забот, его мысли были о великом, а не о том, чтобы гоняться за какими-то изгоями, которые выступали против того, чтобы бились друг с другом те, кто по своей природе был рожден для битв.

Темные боги вложили в своего ставленника то, что им было необходимо, ̶ желание пошатнуть Равновесие Сил. Они стремились столкнуть два мира лбами и в итоге править всем сущим. Повелитель демонов с этим справлялся весьма успешно. Он отбирал лучших, подготавливал их, давал им себя опробовать среди своих соплеменников, доказав, что именно они достойны выйти в светлый мир и сразиться с врагом. В адских кузнях гремели молоты, готовилось снаряжение для воинов ада. И, как все помнят, владыка ворвался в этот мир, но сделал это не сам, а чужими руками. Это тоже был довольно хитрый ход. С помощью темных богов он поработил, возможно, самый сильный и отважный народ Гардии, который более всех был похож на жителей Пандемония. Именно хаотонианцам выпала честь пошатнуть Равновесие Сил и дать бой силам света. Владыка был доволен своим учеником, которого он лично готовил. Коган повел легионы, продал свою душу, а взамен был наделен великой силой. Так или иначе, он погиб, но свою миссию выполнил. Он дал владыке и его подчиненным увидеть, что скрывает Гардия, чего им следует ждать. Это была первая встреча сил света и тьмы. И в том бою свет одержал победу, но, кто знает, ведь, может, так и было задумано. На это никто не может дать ответ. Но темные боги не гневались на своего преемника, сам король Пандемония был доволен. В его темном разуме зародились новые мысли, которые он стал воплощать.

Пандемоний — это не только лава, огонь и повсюду снующие твари. Проклятые не смогли бы выйти в мир света и дать такой уверенный бой, если бы их воины выходили на врага, вооруженные одними зубами и когтями. Нет, они были при оружии, сытые и натренированные, а для всего этого им требовались те, кто все это создавал: у них были свои фермеры, свои рабочие и подмастерья. Демоны питались так же, как и их светлые сородичи, у них были поля со стадами, которые пасли предназначенные для этого падшие демоны. Их задачей была не война, а наоборот, создание и поддержание жизни в этом суровом мире. В Пандемонии были также и леса, в которых водились животные этого мира. На них охотились обычные демоны или же герцоги ради забавы и удовлетворения своих прихотей.

Адский мир был огромен, и жизнь там тоже кипела. Поэтому те, кто считают, что там только мучаются грешники, очень даже заблуждаются. Там как раз таки мучаются очень мало, а в основном выполняют отведенную для них роль. Охотник добывает пропитание, пахарь выращивает на полях огненные растения, которые добавляют в пищу или же для особых отваров. Кто бы мог подумать, но там есть свои таверны или корчмы, в которых сидят жители проклятой земли и выпивают, развлекаются и ведут жизнь, до безобразия похожую на ту, которая проходит на землях Гардии. Но этого не знал никто. Ни одно живое существо не бывало в землях проклятых. И ни разу ни один демон не беседовал с существом из светлого мира, чтобы поделиться знаниями, полученными на своей родине.

Пандемоний был суровый мир, но и там были свои порядки и устои, которые требовалось соблюдать. Да, там были отдельные районы, где водились древние и поистине жуткие твари, которые питались только рваной плотью своих жертв. Эти районы обходили даже суровые демоны, так как оттуда можно было просто-напросто не выбраться, а одолеть такую зверюгу в бою удастся не каждому. Повелитель Пандемония укротил и их. Был главный жизненный принцип в этом мире — уважать силу, а король проклятых был самым могучим из них. Поэтому эти твари просто подчинялись его воле, хотели они этого или нет. Однако такими были лишь какие-то отдаленные уголки этой земли, в остальных жизнь шла своим чередом, в ней необходимо было думать и действовать, чтобы дожить до следующего дня и увидеть мрачный рассвет.

̶ Мой грозный возлюбленный, сегодня ты необычно тревожен и совсем без настроения, что-то стряслось, чего я не