тобой, моя душа?

Но что я — миг! Ведь нам с тобою, друг сердечный,

Покажется и год минутой быстротечной.

Анжелика.

Ты это говоришь без краски на лице?

Ни капли нет стыда в бессовестном лжеце!

Ты думал, что судьба тебе во всем послушна

И ослепит меня? Что я так простодушна?

Ты полагал, что скрыть измену удалось?

Узнай же: вижу я всего тебя насквозь.

Очистился мой дух в горниле горьких истин:

Сколь был ты дорог мне, столь нынче ненавистен.

Алидор.

Однако странный же оказан мне прием!

Могу ли я узнать, причина в чем?

Анжелика.

Как — в чем?

Ты предал, изменил — бессовестно и низко!

Читай!.. Иль не тобой написана записка?

Алидор (читает письмо, которое Анжелика держит в руках).

   «Кларина! Я отныне ваш,

   Себя вам отдаю на милость,

   Страсть к Анжелике испарилась,

   Как наважденье, как мираж.

   Она — живое изваянье:

И взгляд лишен игры, и не манят уста;

Влюбленный, был я слеп, а ведь она пуста —

    Ни прелести, ни обаянья.

Затем вам отдаю весь жар моей души,

Что так она скучна, а вы — так хороши».

Анжелика.

Как видишь, твой обман стал явственным, предатель!

Алидор.

И только-то всего?

Анжелика.

Что слышу? О создатель!

Обманом все мое потрясши существо,

Он издевается: «И только-то всего?»!

Ты разлюбил? Ну что ж, утешусь я в потере,

Но, клятвы позабыв, забудь по крайней мере

И самое меня. Опомнись, устыдись,

Над недостатками моими не глумись!

Я разонравилась, тебе мила другая,

Но восхваляй ее, меня не оскорбляя.

Алидор.

Так разобидеться от двух правдивых слов!

Анжелика.

Святые небеса! Иль нет у вас громов

Для вероломного? Не грежу ли я, право?

Моя обида, боль — ему лишь смех, забава!

Алидор.

Да, вы поистине в неистовстве таком,

Что впору были бы вам молния и гром —

Могли бы действовать вы с громовержцем вместе.

Анжелика рвет письмо на клочки.

Достойный вы нашли предмет для страшной мести!

Бумажка бедная, досталось крепко ей!

Анжелика.

Так сердце бы твое порвать в клочки, злодей!

Алидор.

Увы, как женщины на комплименты падки!

Посмей лишь помянуть про ваши недостатки,

И тут же, сразу же ты — погубитель, тать,

Кого неплохо бы на части разорвать.

Коль вас от критики разобрала досада,

И это зеркало

(Подносит к глазам Анжелики зеркальце, прикрепленное шнурком к ее поясу){16}

разбить в куски вам надо:

Ведь я в своем письме щадить старался вас,

А здесь прочтете вы всю правду без прикрас.

Анжелика.

Да, каждый мой изъян мне в зеркале заметен,

Однако зеркало не распускает сплетен.

Как ни безжалостно правдивое стекло,

Предательство свершить оно бы не могло;

Все недостатки мне являет без изъятья —

Как друг: чтоб их могла от недругов скрывать я.

Алидор.

Вы в гневе, ваша цель — больней меня кольнуть.

Не мните ль, что, себя бия усердно в грудь,

Я буду каяться, вымаливать прощенье?

Но если так, мне жаль: вы в полном заблужденье.

Анжелика.

Прочь, дерзкий, с глаз моих!

Алидор.

Совет ваш в самый раз:

Я только и мечтал исчезнуть с ваших глаз.

Хоть страшен приговор, не буду я в убытке:

Изгнаньем вы меня избавите от пытки.

Под вашим знаменем я не хочу служить,

Но этот ваш приказ исполню, так и быть.

(Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Анжелика одна.

Анжелика.

Мой унизительный приказ с таким ты рвеньем

Исполнить поспешил, что места нет сомненьям.

И наказанью ты столь откровенно рад,

Что я, казня тебя, казню себя стократ.

Смешны мои слова и жалок гнев мой ярый,

Раз ты наградой счел, что я считала карой.

Из-за себя терплю, лишь по своей вине!

Твое предательство предвидеть было б мне!

Как дорого плачу за это легковерье!..

Могла бы сохранить хоть гордость. А теперь я

По неразумию лишь помогла ему:

Что ж, узник, радуйся, — покинул ты тюрьму.

Горит моя душа! К несчастью, руки слабы.

А будь они сильней — как гнев мой, — о, тогда бы

Насмешкам всем его положен был конец!

Не восхвалял ли он слиянье двух сердец?

Но передал другой он сердце — то, которым

Уже владела я, — так, значит, стал он вором?

Должна бы, ревности неумолимой вняв,

Я мстить — от имени своих священных прав!..

Увы, кипенье чувств, слов, мыслей — все напрасно:

Над ним уж ни любовь, ни месть моя не властна.

О небо! Видишь ты, что мстить причины есть,

Так средство ниспошли свершить мне эту месть!

Куда мне кинуться? Кто мне за все заплатит?

Кто по моей вине покой и сон утратит?..

Каким отчаяньем полна душа моя!

Лишь я наказана, хотя безвинна я…

Но нет, на небеса ропщу несправедливо:

Иль не моя вина, что, страстного порыва

Не в силах превозмочь, я сердце отдала

Клятвопреступнику, лжецу, исчадью зла?

Молю вас, небеса, на просьбы снизойдите:

Забвенье дайте мне, иль жизнь его возьмите!

Пусть я обидчика забуду навсегда,

Иль смерть его мне даст спасенье от стыда!

Но что я, — смею ли свой гнев так разжигать я?

Он дорог мне еще, зачем же слать проклятья?

Нет,