– Готова, – сказала я. – Где будем обедать?

– Пойдем опять туда, где мы когда-то ели тот волшебный йогуртовый суп, – ответил Тим. – Я тебя сейчас догоню.

Он вошел в холл, потянул дверную ручку.

– Ты уже закрыла дверь? Дай мне ключи, пожалуйста, я хочу взять другие очки.

– А у меня нет ключей, – ответила я, заволновавшись.

Он удивленно поднял брови:

– А как же ты закрыла дверь без ключей?

– Я просто захлопнула дверь, и замок, похоже, закрылся.

– Так… – Тим подергал дверь, ведущую на лестницу: она тоже была закрыта, ведь мы еще не выходили из квартиры. – Зачем же ты захлопнула дверь? Я только на минуту вышел, я еще не собрался, – сказал он довольно жестко.

Я не растерялась:

– Знаете ли, мистер, когда вы вышли из квартиры с сумкой, я была уверена, что вы готовы идти и что ключи у вас с собой, как обычно.

Мы стали думать, что предпринять. Мы оказались заперты на террасе третьего этажа, почти без тени, воды в бутылке осталось на донышке, и не можем ни вернуться к квартиру, ни выйти из здания. Мы поставили пластиковые стулья так, чтобы на них падало хоть немного тени, и сели.

– У меня есть айфон, – начала я, – он еще ловит интернет, я могу написать хозяину и попросить нам помочь.

– О, отлично, – теперь Тим успокоился и смотрел на меня с виноватым видом.

Я отправила письмо, и мы стали ждать. Сидели и ждали. Ответа не было. Мы думали, не покричать ли, чтобы кто-то снизу нам помог, но было ясно, что мы ничего не сможем объяснить человеку, который дежурил в подъезде. Да и не хотелось выглядеть идиотами и кричать с крыши, поэтому мы решили подождать еще немного. Просидев в тишине минут пятнадцать вплотную к стене, чтобы не оказаться на палящем солнце, Тим сказал:

– Слушай, у тебя же скайп есть на телефоне, попробуй ему позвонить.

Хозяин квартиры сразу ответил. Я объяснила, в чем дело, и спросила, не пришлет ли он Кубилая и мастера, который сможет открыть замок. Мы сказали, что готовы заплатить, ведь это наша оплошность, но об этом он и слышать не хотел. И сказал, что такое уже и раньше случалось, несколько успокоив нас этим.

Тень ушла. Мы допили воду. Я никак не могла вспомнить, нанесла ли крем от солнца после того, как закончила уборку в ванной. Вот на лестнице послышались голоса. Мастер открыл нам дверь, Кубилай изо всех сил старался не слишком шутить над нашей промашкой, и через пару минут их уже не было. Войдя в квартиру, мы первым делом напились воды, и Тим взял очки.

Я включила воду, чтобы ополоснуть стакан, и услышала, как Тим чертыхнулся в соседней комнате.

– Что там у тебя?

Он подошел ко мне с виноватым видом.

– Слушай, я должен извиниться, я себя чувствую полным идиотом. Смотри, что я только что обнаружил в сумке!

В руке у него были ключи.

Мы просто упали от смеха.

– Я никому не скажу, обещаю, – сказала я. И до сего момента честно держала все в тайне.

На следующее утро я вышла, чтобы попрощаться со знакомыми, Тим окликнул меня с нашего знаменитого балкона и показал на Кубилая, который уже ждал в машине. Я скорее побежала обратно. Через несколько минут мы уже ехали в аэропорт, чтобы лететь в Кушадасы, курортный городок на Эгейском море. Оттуда было всего несколько километров до Эфеса, где находился храм Артемиды Эфесской, одно из семи чудес света. Тим, который вообще был мастер запоминать массу интересного, рассказал мне накануне, что когда-то Эфес стоял на берегу реки, но за несколько веков русло и бухта так заилились, что город оказался отрезан от воды.

Началась наша вторая неделя в Турции, и бо́льшую ее часть мы провели в дороге, хотя и не планировали этого. Тим хотел показать мне несколько древних достопримечательностей, и мы решили, что удобнее будет останавливаться в гостиницах, чем искать квартиры в каждом из нужных нам мест на день-два. По плану нам предстояло увидеть величественный храм Аполлона в Дидиме, а после этого провести несколько ленивых дней в Мармарисе, на Эгейском море. Мы надеялись приехать после этого в Париж загоревшими и отдохнувшими.

Мы прилетели в Измир, чтобы оттуда ехать в Кушадасы.

– Тим, вот это да! – воскликнула я, когда Тим обогнал повозку, в которую был запряжен пони, и ловко увернулся от несущегося прямо на нас туристического автобуса. – Тут все так похоже на Центральную Калифорнию!

Я была занята обновлением данных для Виктории – нашего GPS-компаньона, которому сегодня предстоял дебют на турецких дорогах. Мы обожали нашу Викторию: она никогда не позволяла себе слов вроде «обновление маршрута», а просто быстро прокладывала новый, если мы делали ошибку, и подсказывала, как вернуться на нужную нам дорогу и все-таки добраться до места назначения.

Тут и там на невысоких холмах виднелись семейные фермы, картину дополняли деревья на фоне бежеватой выгоревшей травы: знакомый пейзаж. Невысокие горы окаймляли долину справа и слева, оставляя посередине полоску плодородной земли. Вскоре мы свернули к холмам, и дорога пошла вверх. Какая же это красота – постепенно подниматься на холм и оттуда увидеть море! У меня всякий раз дыхание перехватывает, когда я вдруг вижу синюю гладь до горизонта. Хоть я и прожила несколько десятков лет у Тихого океана в Калифорнии, вид моря или океана всегда очень меня волнует.

Я радостно воскликнула и в этот раз, а мой бедный Тим не мог пока любоваться видами и сосредоточился на дороге. Я давно уже стараюсь держать при себе свои восторги и экстатические восклицания, но иногда все же не могу сдержаться. Тим, конечно, все это благородно терпит, но я понимаю, что ему давно уже надоела роль шофера. Все дело в том, что Тим гораздо лучше водит машину, чем я, тем более что с годами из-за проблем со зрением мне сложно иногда оценивать расстояние. Я гораздо полезнее в роли штурмана, потому что неплохо научилась ладить с Викторией. Вот так втроем мы справляемся с любыми сложностями в пути.

Мы остановились, чтобы посмотреть с холма на Кушадасы и бирюзовую бухту. Дорога, идущая вдоль береговой линии, плотно застроена жилыми домами, отелями, ресторанами; кое-где у берега стоят круизные лайнеры и дорогие красавицы яхты у причалов. В городе много супермаркетов, магазинов с коврами и сувенирами. Мы не спеша ехали вперед, я все вытягивала шею, стараясь увидеть наш отель. Виктория советовала продолжать ехать прямо. Тим изо все сил старался не налететь на туристов, которые возвращались с пляжа, и не столкнуться с другими машинами, автобусами и велосипедами, которых было полно на улице.

– Осторожно, вон ребенок на велосипеде! – закричала я.

Тим нахмурился:

– Я тебя прошу, вот этого НЕ ДЕЛАЙ! Ты меня до смерти пугаешь такими выкриками! Я видел его.

Я прикусила язык.

Конечно же, через пятнадцать метров, когда мы уперлись в забор, за которым велись дорожные работы, и никак не могли перестроиться влево, Тим опять заворчал: «Что ж ты молчишь, что правая полоса тут закрыта?»