Мозг защищался от этого кошмара: глаза словно старались не видеть, выхватывая все новые и новые картины бедствия. Наемники в принципе не робкого десятка люди и трупов насмотрелись на десяток жизней, любому хватит, но там были другие обстоятельства. На работе обычно все по-честному: бой или засада, и всегда у тебя остается возможность бороться за жизнь или надежда на будущее, выбор идти или не идти, а не так, как тут. Молниеносно и бескомпромиссно…

От размышлений отвлек знак, переданный по цепочке назад. Ноги инстинктивно приседают, сокращая видимость силуэта, а глаза пробегаются вперед и назад в поисках угрозы. Народ впереди замер, заняв удобное положение для ведения огня, потом немного расслабился – ложная тревога – и снова начал протискиваться под завалившимися остатками вагонов.

Через пару десятков метров впереди стало свободнее. Вагоны там были сдвинуты на перрон и вверх, словно притянутые к потолку, и в целом состав создавал впечатление изогнутой гусеницы, упиравшейся спиной в свод потолка. Если бы не закоченелые, покрытые изморозью трупы, прилипшие к своду, можно было придумать альтернативную версию катастрофы, но именно эта деталь расставляла все на свои места. Толстые опоры-колонны, отделяющие перрон от центрального прохода, были вогнуты в глубь станции, открывая глазам торчащий из пола огромный ледник, пронзающий потолок ровно посередине.

Аномалия походила на ледяную пирамиду, выросшую из земли. Ее вершина, ушедшая глубоко в потолок, притянула к себе все, от мелочи в кармане до целых вагонов, и заморозила до сверхнизких температур. Именно поэтому вокруг не было следов разложения и трупного запаха. Этакая природная морозилка. Даже у края аномальной территории дышать полной грудью было проблематично, воздух промораживал легкие и сковывал грудь. Четкие очертания аномалии, выделенные слоем инея, – единственное, что делало ее менее опасной, в противном случае жизнь наемников оборвалась бы тут же весьма картинным способом. То ли природа постаралась, то ли Зона знала свои пределы, но любая подобная ловушка имела свои иногда четко различимые, иногда неявные, но вполне очерченные границы. Будь по-другому, вся Земля бы уже давно превратилась во что-нибудь грандиозное по своей разрушительной мощи, ну, например, как в этом случае – в огромный вселенский ледник. Притягивая к себе все вокруг, его гравитационный потенциал только рос бы в геометрической прогрессии. А тут вроде как схватил поезд и успокоился, мелочью добирая до нужного состояния… Много про это теорий строили, да ни одну не подтвердили до сих пор. Есть аномалии с температурой в тысячи градусов в центре, и в радиусе пятнадцати метров все горит, словно в топке, а потом раз – и безопасно, только теплом веет, хоть загорать устраивайся. Вот и думай, кто кого контролирует, то ли природа не позволяет, то ли Зона по своим законам строится.

Опять поднятый кулак, опять готовность ко всему и обостренное внимание к мелочам по сторонам. Сенка остановила группу, долго осматривая проход впереди, потом наклонилась и, подобрав с пола какой-то маленький черный комочек, бросила вперед. Что случилось дальше, понять с расстояния было невозможно, но она замахала рукой, призывая отходить назад. Путь закрыт, и тут пройти нельзя, придется вернуться и искать другой выход на станцию «Чистые пруды». Народ молча начал пятиться обратно, пока Сенка не достигла только ей понятного места и не призвала к ожиданию. Она потрогала рельсы, сильно прильнула к земле, изгибаясь кошкой, и полезла под поездом на перрон.

«Должна быть дырка, проползем как-нибудь», – сказал Дайс, вот глазастая Сенка и нашла эту дырку наконец, и действительно они проползли. Еще им пришлось вслед за снайпершей взбираться, подтягиваться и прыгать с высоты, была пара неудачных падений, но никто даже мало-мальски не пострадал. И ведь, главное, просочились. Мужчины прониклись к снайперу должным уважением, и даже Дайс отметил, что не только не справился бы лучше, но в какой-то момент вообще упал духом и подумывал, а не повернуть ли назад.

Поднимались по эскалатору, не задерживаясь. На «Чистых прудах» для группы просто не нашлось места. Отступать некуда, рассредоточиться по станции тоже никаких шансов, аномалия поглотила почти все пространство перрона и холла, единственный путь теперь лежал наверх, на улицу. Ставка была сделана, ставка была принята, оставалось только не попасть в засаду, иначе на этом их поход бы и закончился. Но, видимо, враги были уверены в отсутствии пути через «Чистые пруды», а возможно, и людей у них было не так много, как хотелось. Так или иначе, никто эту узкую дорожку не контролировал. Мартин отправил в авангард Дайса и Магу, а Сенку оставил позади. Толку в бою на подъеме от нее не будет, а сзади она, может, и придумает что-нибудь, если придется все-таки бежать.

Авангард уже преодолел подъем и исчез в темноте вестибюля, когда шедший справа по застывшей лестнице Ангел привлек внимание Капрала, указывая на нарисованный на стене знак прямо между покосившимися рекламными стендами. «Х», вписанный в круг. Под ним коряво было написано по-русски «Входа нет». Капрал замер на секунду, вглядываясь в знак, потом невольно перевел взгляд на рекламу, оставшуюся от старых времен, и сплюнул под ноги. На плакате красовалась многодетная семья на фоне дома, машины и чего-то еще, сильно пострадавшего от потеков воды, а ниже по кромке надпись огромными багровыми буквами призывала взять кредит на выгодных условиях. В названии банка фигурировало слово «Московский», и, судя по всему, его судьба оказалась не столь прозаичной, как рисовалось в умах инвесторов. А скорее экзотичной. Как и у всей Москвы.

Сверху послышался шум, и тут же возник Дайс, жестом призывая Мартина ускориться. Тот, в свою очередь, дал знак подниматься всем вместе, компактной группой, переходя на бег. И наверху едва не сбил с ног кавказца, стоявшего неподвижно, задрав голову к потолку.

– Я один это слышу? – прошептал в темноте Мага. Он рассеянно шарил глазами по потолку, прислушиваясь. Дайс тоже поднял палец, всех призывая к тишине. Все как один замерли. Хоть и далеко, но отчетливо слышались приглушенные звуки боя, характерный треск пулемета и отдельные хлопки винтовок. Вот и ответ, почему группу тут не ждали. Не потому что людей мало, а потому что очень заняты решением текущих проблем. Судя по интенсивности стрельбы, проблемы нешуточные.

Мартин прошел дальше вдоль стены и, оказавшись в коридоре, повернул налево. Осмотрел пустой проход и, дав короткие распоряжения, замер. Правое ответвление уже осматривал Дайс. Командир жестами приказал Тайпану и Маге присоединиться к Дайсу, а сам с Сенкой, Ангелом и Капралом быстро преодолел короткий коридор, выводящий в холл с лестницей, и взял под прицел выход.

– Человек двадцать и пара пулеметов. «Миними» как пить дать и «MAG» или «сын», – констатировал вполголоса Ангел, сдвигая на лоб ПНВ и щурясь на блеклый свет, проникавший сверху. Он еще немного переместился вдоль стены и подсел ближе к Мартину, подобрав автомат поудобней к груди и заинтересованно слушая. На улице стреляли крайне расточительно. Патроны в сложившейся ситуации, видимо, сильно обесценились: прижали там кого-то, судя по треску очередей, капитально.

– Надо бы глянуть! – сказал Капрал, присевший по другую сторону от серба. – Думаю, метров пятьдесят-сто, не меньше.