Весь вечер Антуанетта чувствовала себя не в своей тарелке. Позже, в ресторане, она едва могла заставить себя прикоснуться к еде. Помещение казалось ей душным.

Антуанетта быстрыми темпами налегала на вино. Официант наполнял ей бокал чаще, чем всем остальным. Она чувствовала на себе взгляд Дерека, но не могла остановиться и продолжала подносить ко рту свой бокал.

После еды Нейл предложил выпить напоследок в баре. Антуанетта чувствовала, как у нее все плывет перед глазами. По пути из ресторана в бар она слегка пошатывалась на своих каблуках, которые теперь казались ей слишком высокими. Усевшись на бархатный барный стул, она поджала под него ноги и попыталась сделать трезвое лицо.

Вокруг раздавался умиротворяющий гул дружеской болтовни. Внезапно Антуанетта почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Она неохотно обернулась. Это был ее отец.

Он стоял в окружении мужчин, которых она раньше никогда не видела. Их отделяло всего несколько шагов. Несмотря на расстояние, она кожей ощущала враждебность его взгляда. Полностью лишившись мужества, Антуанетта повернулась к своей компании, с дрожащей улыбкой взяла свой стакан и залпом опустошила его.

— Заказать тебе еще порцию? — вежливо спросил Нейл.

Она чувствовала растущее неодобрение Дерека — это была ее третья большая порция водки за вечер. Но необходимость залить свой страх оказалась сильнее желания не сердить его.

— Да, пожалуйста, то же самое еще раз, — ответила Антуанетта с напускной храбростью.

— Шарлотта? — спросил Нейл.

— Спасибо, я буду что-нибудь безалкогольное, — ответила Шарлотта и быстро добавила: — У меня же завтра занятия.

Антуанетта не понимала, что эта девочка просто пыталась быть доброй по отношению к ней. Вместо этого, услышав слово «занятия», Антуанетта почувствовала себя еще более несчастной.

— А я завтра свободна до полудня, — резко ответила она неестественно громким голосом. И почувствовала присутствие отца за своей спиной. Повернув голову, она посмотрела на него.

— Антуанетта, можно тебя на минуточку? — сказал Джо.

Не поздоровавшись с ее друзьями, он с раздражением кивнул головой, приказывая ей следовать за собой. Антуанетта послушно соскользнула со стула и с дурным предчувствием пошла за ним.

Она смотрела на отца со стороны глазами своих друзей: его налитые кровью глаза и красное лицо не оставляли сомнений в том, что он пьян; невежественный, безграмотный, безвкусно одетый мужлан с агрессивным взглядом и грубым голосом, он шел широким шагом, полагая, что кажется трезвым. Антуанетта была уверена, что таких, как он, никогда не приглашали в приличные дома ее друзей.

— Что ты делаешь с этим женоподобным сосунком и его друзьями? — спросил он. Антуанетта видела, как сжались его кулаки, и поняла, что он с трудом сдерживается, чтобы не ударить ее. — Быстро иди домой к матери.

Антуанетта тоже сжала кулаки, подражая ему, но, в отличие от отца, сделала это, чтобы справиться со своим страхом.

— Дерек скоро отвезет меня домой, — ответила она, понимая, что никакие слова не смогут успокоить его.

Ей была известна настоящая причина его ярости — ревность. Хотя он и был наказан за совершенное преступление, желание совершить его снова еще не угасло. В его глазах притаилось что-то грязное, жившее внутри него.

— Сейчас же быстро иди домой, слышишь меня?

За спиной Антуанетты появился Дерек.

— У тебя все в порядке? — спросил он с беспокойством в голосе.

Дерек видел только мать Антуанетты. Плененный ее очаровательной улыбкой и утонченной речью, он никогда бы не подумал, что она была замужем за этим мужчиной, стоявшим сейчас перед ним.

— Дерек, это мой отец, Джозеф Магуайр, — быстро произнесла Антуанетта, молясь, чтобы отец был вежлив, несмотря на свою злость. — Папа, это Дерек.

Джо, проигнорировав протянутую для рукопожатия руку, грозно смотрел на молодого человека, который от этого взгляда невольно попятился. Затем, казалось, в голове Джо мелькнула мысль об охранниках. Антуанетта одновременно с отцом увидела мужчин в темных костюмах, пристально наблюдавших за этой сценой.

Поколебавшись, Джо лишь презрительно фыркнул и сказал дрожащим от гнева голосом:

— Сейчас же отвези ее домой и не покупай ей больше алкогольных напитков!

С этими словами он резко развернулся и пьяной походкой пошел прочь, его шея казалась бордовой от бессильной ярости.

Все молчали, потрясенные происходящим. Антуанетта почувствовала, как ее лицо заливает краска смущения. Она знала, что все слышали слова ее отца, и тщетно пыталась заглушить свое унижение нервной болтовней, пока шла на свое место.

Она представила себя со стороны: девушка в дешевой одежде, с вульгарным макияжем, девушка, которая слишком много выпила, так же как и ее отец.

«Должно быть, я для них всего лишь дочь горластого, вульгарного хулигана», — в отчаянии думала Антуанетта. Даже если они не обратили внимания на его рабочие руки в пятнах от машинного масла, наверняка его дурные манеры сразу выдали в нем человека не их круга.

— Поехали, Антуанетта. Я отвезу тебя домой.

Дерек взял ее под руку и крепко сжал, но не для того, чтобы выразить свои чувства, а чтобы она держалась ровно. Антуанетта шла к выходу, вихляя и шатаясь на своих высоких каблуках.

Как только машина выехала с парковки, Антуанетта почувствовала приступ тошноты:

— Останови машину, мне плохо!

За этими словами последовала немедленная реакция.

Дерек не собирался рисковать своей новой «мини». Он резко остановил машину, протянул руку и открыл дверь со стороны Антуанетты, а затем помог ей высунуть голову.

Антуанетту вырвало прямо на тротуар. Она вытерла рот носовым платком. Сев обратно на свое место, она с удивлением подумала, что сегодня все идет не так. Ее снова начало тошнить. Она резко высунулась наружу, и ее снова вырвало. По ее лицу бежали слезы, оставляя черные следы от туши.

— Ты закончила? — спросил Дерек.

— Похоже, что да, — прошептала смущенная Антуанетта.

— Открой окно, — сухо скомандовал он. — От свежего воздуха тошнота пройдет.

Она понимала, что Дерек больше беспокоится о своей новой машине, чем о ее самочувствии. Они снова тронулись с места и неспешно поехали по извилистым проселочным дорогам в Лисберн. Антуанетта сидела сжавшись, скрестив руки на груди, чтобы согреться. Весь остаток пути они молчали. Антуанетта чувствовала себя жалким ничтожеством. Наконец они доехали до ее дома.

— Ну вот, мы и приехали, — холодно сказал Дерек. Затем, посмотрев в полные отчаяния глаза Антуанетты, пожалел ее: — Послушай, очень обидно, что вечер был не таким удачным, как я надеялся. Я знаю, ты расстроена из-за поведения отца. — Он секунду помолчал, а потом добавил: — Он беспокоится из-за того, что ты много пьешь, ты же знаешь.