К тому же Варю интересовала юридическая сторона вопроса насчёт её «приданного». Если она не собирается выходить замуж за местного короля, заберут ли у неё это приданое или возможно обменять его на деньги, чтобы попытаться добраться до Серебристого Леса самостоятельно?

Дни в морском путешествии и правда тянулись невыносимо медленно даже с учётом обучения письменности. Но учиться всё время без перерыва крайне сложно, так что у Вари было время подумать над многими вещами и составить какие-то предварительные планы и планы на чужие планы. И самый главный: не позволять собой управлять, не плясать под чужую дудку, а настаивать на своём возвращении и высоком социальном статусе. А ещё, раз уж тут так почитают эльфов и светловолосых «полубогов», то пользоваться этим на полную катушку, не давая слабины, иначе все наработки репутации, сделанные Серебристым Лесом, могут пойти к чертям.

Впрочем, Огост от её заготовленной речи изменился в лице, как-то посерев кожей.

— Простите меня, Пресветлая леди! Я не подумал о том, что для вас… Что для вас может быть оскорбительным союз с моим повелителем, — склонился старик, и Варя только еле заметно ему кивнула, мысленно поблагодарив маму за обучение «держать лицо» и представляя, что играет стерву-принцессу в фильме про эльфов. Если она что-то и поняла, то только то, что нельзя ничего просить, а нужно ставить перед фактом, и пусть уже другой просит о чём-то и предлагает варианты, пытаясь извернуться и угодить. Иначе оглянуться не успеешь, как окажешься в четырёх стенах в чьём-то гареме. И нет никаких гарантий того, что тебя действительно найдут и пожелают «отбить».

В самом начале оказавшись в неизвестной ситуации в не в самой лучшей форме, она была сбита с толку и наделала много ошибок, но решила больше никогда их не повторять. Так что Варя настроила себя и старалась держаться выбранного пути.

— С дороги! — распорядилась она, прихватив со стола книгу, чтобы вернуть владельцу, и наконец вышла из своей маленькой тюрьмы со спёртым воздухом.

Варя сама удивилась, что так долго и терпеливо находилась в столь тесном пространстве, время в котором тянулось как бесконечная жвачка.

Когда она поднялась на палубу, раздался дружный ропот и что-то вроде прокатившегося вздоха, и Варя оказалась под прицелом десятков глаз. Икенские матросы выглядели довольно колоритно: маленькие, коренастые и бородатые, на них оказалось почти одинаковое обмундирование — что-то вроде кожаной жилетки с ремешками на светлые рубахи, тёмно-синие штаны-шаровары до колена. А дальше кто босой, кто в сапогах, кто в ботинках. На головах тоже у кого что: платки-банданы, вязаные шапки, а кто без головного убора — все бритые почти под ноль. Наверное, в санитарных целях, чтобы не было вшей или чего-то такого.

Через секунду замешательства народ расступился и потупил взгляды, исполняя поклоны. По рядами прошли тихие шёпотки типа «пресветлая госпожа» и «высокородная эльдар».

Варя вздёрнула подбородок и пошла как по подиуму. Рядом с ней семенил Огост. Судно было парусным и большим, с тремя мачтами — впрочем, паруса уже спустили и свернули, так что Варя держала отстранённое лицо и осматривалась лишь краем глаза, стараясь не выдать ни удивления, ни восторга, ни других эмоций. А ещё нигде не споткнуться о какие-нибудь канаты и не грохнуться.

«Ну, чего застыли? Начинаем разгрузку!» — выкрикнул кто-то за её спиной, и народ зашевелился.

В середине судна что-то открыли и ловко спустили доски трапа. Кажется, у них даже имелась простейшая лебёдка, чтобы выгружать груз из трюма.

— Леди Варна, я представлю вам капитана, — предложил Огост, и Варя только царственно кивнула.

Они подошли к человеку среднего возраста в довольно богатой одежде, похожей на ту, что носил Огост. Тоже что-то типа кафтана с блестящими пуговицами и штанами, заправленными в высокие сапоги до колена. Ростом повыше остальных, примерно ей до уха, с тёмными волосами до плеч, неожиданно серыми глазами, чисто выбритым немного обветренным широким скуластым лицом и тонким носом. Варя сделала вывод, что аристократы, скорее всего, подражают эльфам и бреются, чтобы показать свой статус. Кроме этого у капитана имелась за поясом слегка изогнутая сабля или что-то вроде катаны: в холодном оружии Варя разбиралась слабо, — а на бедре закреплён кинжал или какой-то нож в богатых ножнах.

— Леди Варна, прошу позволить мне представить нашего капитана: лира Микена Тропальского, — сказал Огост.

Капитан поклонился, но не так глубоко, как остальные, держался более уверенно, но при этом смотрел на неё с восхищением и каким-то благоговением.

— Так вы лир, капитан? — спросила Варя, подумав, что знакомства среди капитанов кораблей, которые могут вывезти её с острова Икена, не будет лишними. — Вы владеете каким-то княжеством? — она прикусила язык, подумав, что, может быть, здесь «лир» это просто какое-то обозначение аристократии. Но, с другой стороны, ей надо было начинать вникать во всю эту местную иерархию, чтобы понимать, кто и чего может и не может и что значат разные обращения в том числе. Владиил и остальные эльфы рассказали лишь поверхностные вещи, да и то между делом.

— Всего лишь небольшим городком Со́ха к югу отсюда, — скромно улыбнулся капитан. — Там есть удобная бухта для моих кораблей. Я считаю себя путешественником, но иногда долг зовёт.

— Капитан Микен также владеет судоходной компанией, — пояснил Огост.

— Понятно, — кивнула Варя и протянула книгу, — спасибо, что дали мне икенскую литературу, капитан Микен, я с удовольствием прочитала.

— Если вам понравились мои заметки, можете оставить книгу себе. Не думал, что вы так хорошо знаете икенский, — и, улыбнувшись, капитан сказал на плохом русском: — моя мать есть фойна из Серебристый Лес и немного научить меня старшей речи.

— Постойте, — дошло до Вари и она показала на книгу. — Так это вы написали? А сколько вам лет? Значит, вы тоже фойна?

— Я не так хорош в старшей речи, вы очень быстро говорить, — смущённо ответил капитан Микен. — Я понять только про возраст. Я тоже на какую-то часть фойна, как мать, но фойна, то есть «ребёнком Леса» я не считаюсь и не смею так себя называть. Разве вы не знаете, что такое имя дают лишь тем, чей отец Вечный Светлый?

Варя смущённо покачала головой, понимая, что облапошилась сразу как вышла из Леса.

— Мне шестьдесят четыре года, — продолжил капитан Микен, — но, как вы можете увидеть, уши у меня совсем обычные, и таким долгожителем,