— Пойду, поищу какой-нибудь еды, — пискнула Робин. — Потом увидимся.

Вскоре приехали Элизабет с Тоддом. Увидев сестру, сидящую в одиночестве, Лиз сразу расстроилась.

— Пойду с ней поговорю, — сказала она Тодду.

— Может, это ей не очень и нужно. Ее величество Снежная королева, кажется, не очень хочет, чтобы ее беспокоили, — ответил Тодд.

— Не надо быть таким злым, Тодд, — сказала Элизабет и, показав на столик у окна, добавила:

— Вон, видишь, Уинстон расправляется с закусками. Составь ему компанию. Я буду с вами через несколько минут.

Она чмокнула Тодда в щеку и поспешила к столику, где сидела сестра. Увидев Лиз, Джессика приветливо улыбнулась и похвалила ее новое голубое платье с капюшоном.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, Лиз. Какой чудесный день рождения, правда?

Элизабет подивилась хорошему настроению Джессики.

— Да, конечно, — кивнула она.

— Я говорила Брюсу, что лучше всего праздновать день рождения среди друзей. Какая ты молодец, что не выдала его секрет. Этот праздник для меня настоящий подарок.

— Ты хочешь сказать, что это твоя идея? — искренне изумилась Элизабет.

— Не совсем… моя, — запнулась на слове «моя» Джессика. — Я ведь больше всего люблю веселиться с друзьями. И ради Брюса я хотела быть сегодня самой красивой. По-моему, это мне удалось, да?

Элизабет с трудом сдерживала слезы, слушая, как Джессика опять пытается выгородить Брюса. Ей так хотелось разразиться еще одной гневной тирадой в адрес этого гнусного эгоиста, но и эти слова пропали бы впустую. И она тихо спросила:

— А где же сам Брюс?

— Не может же он все время сидеть возле меня, как привязанный. Он должен уделять внимание гостям, — ответила Джессика, ища его глазами по всему залу.

На сцену вышли «Друиды» и начали настраивать инструменты.

— Вот он! Наконец-то! — воскликнула обрадованная Джессика.

Элизабет посмотрела в ту сторону, куда смотрела сестра.

— Желаю тебе хорошо повеселиться, Джес, — сказала она, надеясь, что все-таки ошибается в Брюсе. — Мне надо поговорить с Эмили. Я еще подойду.

Подождав пока Эмили кончит настраивать ударную установку, Элизабет подошла к ней и спросила:

— А что с вашим концертом в клубе на побережье? Вы ведь должны сегодня там играть?

— Концерт отменен, — ответила Эмили. По ее виду нельзя было сказать, что она очень этим опечалена.

— А что случилась?

— Тони просто водил нас за нос, — покачала головой Эмили.

— Я думала, он профессиональный импресарио.

— И мы так думали. Он действительно работал в одном агентстве. Но они его уволили за месяц до того, как он здесь появился. Владельцы двух залов, где мы выступали, давние его знакомые. Но, как выяснилось, мы его в общем не так и интересовали.

— А что его заинтересовало?

— Не что, а кто… Дана, — наконец проговорила она смущенно. — Он ей целыми неделями названивал, а Гай как будто и не существовал. Мы-то ломали голову, в чем дело. Дана ничего нам не говорила, пока он не попытался соблазнить ее. Она, конечно, его притязания отвергла и выставила вон. С тех пор мы его больше не видели.

— Вы не жалеете об этом?

— Нисколько. Ты же знаешь, мы все это время работали как проклятые и теперь вздохнули с облегчением. Помнишь, ты приехала к нам на репетицию. Ты тогда сказала, что это наш худший день, а у нас каждый день был таким. Трепали друг другу нервы из-за каждой неверной ноты, из-за каждого неловкого движения. Обстановка была ужасная. Когда все лопнуло, мы сели, стали говорить и пришли к выводу, что до настоящего успеха нам еще далеко. Мы просто для него не готовы. Будем пока играть в школе и на таких вот вечеринках.

— Надеюсь, ты не очень расстроена?

— Ну, разве совсем немножко. Зато теперь, по крайней мере, у меня будет время заниматься химией.

— Мне кажется, шоу-бизнес требует иногда слишком больших жертв, — заметила Элизабет.

Тем временем один из гостей давно присматривался к свободному стулу рядом с Джессикой. Это был Уинстон. Он по-прежнему был неравнодушен к ней, и больше всего ему хотелось, чтобы она была счастлива. Зная характер Джессики, он понимал, что ей не очень-то нравится сидеть в одиночестве среди общего веселья. Отойдя от буфета, он долго бродил по залу, все не решаясь подойти к ней. Когда он наконец набрался смелости, «Друиды» уже исполняли четвертую песню, и зал был полон танцующими.

— Кажется, леди готова принять приглашение на танец?

Джессика не отрывала взгляд от Брюса, который уже второй танец танцевал с Лилой Фаулер.

— Извини, Уин, — повернула она голову к Уинстону, — я хотела бы пропустить этот танец.

— С того времени как мы танцевали в последний раз, я много тренировался и сделал большие успехи.

— Рада за тебя, продолжай в том же духе.

— Непременно, — улыбнулся он, — но я бы мог продемонстрировать свое мастерство. Давай рискнем, а?

— Спасибо, я лучше посмотрю, — холодно ответила она.

— Ну пойдем, Джессика, — настаивал он. — Я могу сделать пробежку на руках и даже колесо, но для этого мне нужна ты. Соглашайся. Всего один танец.

— Прости, Уин. Следующий танец мне обещал Брюс, а этот уже почти закончился. Думаю, тебе придется делать пробежку на руках соло.

— Тогда приглашаю тебя на следующий танец, после Брюса, — не унимался Уинстон.

— Только не сегодня. Отошел бы лучше. Сюда идет Брюс. Ему может не понравиться, что я с тобой разговариваю.

— Что ж, извини за посягательство на частную собственность. Всего наилучшего, Джессика.

Сунув руки в карманы куртки, огорченный Уинстон удалился. Возле буфетного столика он натолкнулся на Тодда с Элизабет.

— Твоя сестра — сумасшедшая. Неужели она не видит, что больше ему не нужна?

— А что ты на это скажешь? — спросил Тодд. — Виновник торжества, кажется, вспомнил, что пришел сюда с девушкой.

Все трое увидели, как Брюс подошел к Джессике.

— Ну, моя девочка, тебе нравится праздник? — спросил он, и в сердце Джес затрепетала надежда.

— Очень, Брюс, — нежно проговорила она. — Особенно, когда ты рядом. Посиди со мной.

Брюс положил руку ей на плечо и слегка побарабанил пальцами.

— Прости, Джессика, но я обещал пригласить Кэролайн. Ты ведь не возражаешь?

— Конечно, Брюс, не возражаю, — сказала она, но в ласковом голосе уже зазвучали нотки недовольства. Брюс их, однако, предпочел не заметить.

Джессика вдруг с особенной остротой вспомнила, что Брюс отмахнулся от нее в столовой, когда она получила у Руссо «неуд». «Что же с ним происходит?» — недоуменно и со страхом спросила она себя.