Роман был… Сложно сказать, каким был Роман. Некоторые считали его подлым, мстительным и злобным, другие души в нем не чаяли и всегда искренне улыбались при встрече, третьи смотрели на него, как на человека, который всегда твердо держит свое слово, четвертые не знали человека лживее него… Хуже всего, что Роман сам не знал — какой он на самом деле. Разнообразие мнений о нем вселяло в него неуверенность, и он абсолютно не понимал себя. А это ничуть не привносило радости в его жизнь. Склонный к самоанализу и самоедству, часто нервничал, пытаясь разобраться в себе и понять наконец-то свою сущность. Но каждый раз это заканчивалось приступом жуткой депрессии. Естественно, с таким отношением к самому себе личную жизнь Романа можно было назвать личной смертью.

С некоторых пор единственное, что радовало Романа, — это прогулки по лесу. Как правило, он ходил туда один. Заложив руки за спину, разглядывая окружавший его зеленый мир, он снова и снова возвращался к самому главному вопросу своей жизни, но каждый раз безрезультатно. Лес манил его своей простотой и ясностью. Вот растет дуб. И наверняка он понимает, что он дуб. Он знает, что он раскидистый и коренастый. А вот ясень. И с ним тоже все ясно. Так же, как и с теми грабами и липами. Почему же с ним самим все так сложно? На этот вопрос он не мог найти ответа.

В тот день Роман так глубоко погрузился в свои мысли, гуляя по лесу, что не заметил, как вокруг стемнело. Оглянувшись по сторонам и примерно наметив направление, он двинулся назад. Наощупь продираясь сквозь кустарники и царапая руки о низкие ветви деревьев, Роман уже почти запаниковал, но вдруг отчетливо увидел впереди огонек костра. Остановившись и прислушавшись, он понял, что совсем не слышит голосов. Вероятно, те, кто развел огонь, уже ушли, просто забыв погасить костер. Тем не менее Роман направился на свет. Когда до костра осталось всего пара десятков шагов, он понял, что ошибся.

Вокруг костра, кружком, прямо на земле сидели люди. Каждый из них был одет в какой-то темный мешковатый балахон, а на головы были накинуты такие же темные капюшоны. Из-за них он заметил людей, только вплотную приблизившись к поляне. Сложно было с ходу определить их количество, так как их одеяния сливались в одно темное пятно. Роман тут же остановился и, кажется, даже перестал дышать. Нарваться в ночном лесу на сходку каких-то сектантов — это был самый последний пункт в списке его планов на ближайшую жизнь.

Люди не шевелились. Немного придя в себя, Роман максимально медленно и осторожно сделал шаг назад. Кажется, они его не видят. Еще один маленький шажок. Не двигаются. Он повернул голову. До ближайшего дерева, за которое он мог бы спрятаться, оставалось всего три шага. Еще один шаг. Все тихо. Осталось два. Не сводя глаз с сектантов, он аккуратно поставил ступню на землю позади себя и только перенес на нее вес тела, как ветка под ногой предательски хрустнула.

Сектанты повернули головы в его сторону настолько синхронно, что Роман невольно вспомнил кадр из какого-то фильма ужасов, название которого совершенно вылетело из его головы. Впрочем, такой кадр есть в каждом втором фильме такого жанра.

— Ромка пришел! — Один из сектантов вскочил с места и, молниеносно преодолев разделяющее их расстояние, схватил Романа за руку. — Ромка! А ты чего такой бледный? Замерз? Проходи к огню, погрейся.

С этими словами он, приобняв Романа за плечи, подтолкнул его к костру.

— Мы знакомы? — перебирая вмиг одеревеневшими ногами, с надеждой в голосе произнес Роман.

— В какой-то степени, — кивнул разговорчивый сектант и указал ему на свободное место. — Садись, не стесняйся. Здесь все свои.

— А, ну раз свои… — Роман хотел сказать что-нибудь шутливое, немного разрядить обстановку, но так ничего и не придумал.

— Не узнаешь нас? — хохотнул гостеприимный. — Нет? Ну, тогда будем знакомиться. Ребята, это Роман. Вы все его прекрасно знаете. Рома, знакомься, это Унылый.

Он махнул рукой в сторону одного из них, чья голова была опущена ниже всех. Тот тяжело вздохнул и понуро покачал ею из стороны в сторону.

— Очень приятно, — произнес Роман.

— Кому как… — буркнул Унылый.

— А вот это Жизнерадостный.

— Здоров, Ромыч! Как жизнь молодая? — бодро поприветствовал Романа сидящий рядом с ним человек.

— Да пойдет, спасибо, — кое-как выговорил Роман.

— А вон тот — Злой, — кивнул сектант в сторону человека, сидящего в некотором отдалении ото всех, — ты его лучше не беси, он вообще лютый.

Роман боязливо поежился.

— А это Добрый, знакомься.

— Привет, дружище! Ты к огню поближе подвигайся, не стесняйся. Тебя здесь никто не обидит.

Роман улыбнулся настолько приветливо, насколько позволило его застывшее от страха и непонимания лицо.

— А этот опять спит, что ли? — Сектант поднялся на ноги, подобрал с земли ветку и бросил ее в сторону человека, облокотившегося спиной о дерево и мирно похрапывающего. — Эй! У нас гости вообще-то!

— Отвалите, — мотнул тот головой и снова захрапел.

— Это Ленивый. Тот еще жук. А этого узнаешь?

Он кивнул в сторону еще одного присутствующего, который подошел к костру с целой охапкой хвороста. Бросив ее на землю, он развернулся и снова направился в лес за следующей партией.

— Ну, по вашей логике… — Роман почесал затылок. — Это Трудолюбивый, наверное?

— Правильно! — радостно хлопнул в ладоши сектант. — Видишь, всех ты знаешь, а прикидываешься, что первый раз нас видишь.

— Дело в том, что я просто предположил… — немного осмелел Роман. — На самом деле, мне было бы гораздо комфортнее, если бы я видел ваши лица. А то я уже забыл, где Злой, а где…

— Еще одно слово — и я тебе лицо разобью, — наконец-то подал голос Злой.

— Тише, тише, успокойся! — осадил его Добрый. — Что он тебе плохого сделал?

— Вы можете там заткнуться? Дайте поспать! — возмутился Ленивый из-под дерева.

— Опять начинается… — вздохнул Унылый и снова тяжко вздохнул.

— Так! А ну-ка хватит! — вскочил на ноги Жизнерадостный. — Сидим же нормально, чего вы раскудахтались? Давайте не будем портить прекрасный вечер.

— Спасибо, — кивнул сектант и повернулся к Роману, — ну что, понял, кто мы такие?

— Честно говоря, не очень.

— Ну, что ж… Ребят, покажем лица, а? А то наш гость чувствует себя неуютно.

Все присутствующие подняли руки и одним резким и синхронным движением скинули капюшоны. Роману показалось, что он сошел с ума. Волосы на голове зашевелились, а спина моментально стала мокрой. Со всех сторон на него смотрели… его глаза. Каждый из этих людей был его точной копией. От цвета волос до родинки на подбородке. Десяток Романов уставились на него серыми глазами.