— Будьте так добры, покажите, где вы это нашли.

Куст рос на опушке. Сквозь густые крошечные листочки пробивались десятки побегов. Каждый венчался цветком с уже пожухшими и опадающими лепестками. Можно было собирать урожай.

Когда декан склонился и сорвал стручок, с куста снялось облако разноцветных насекомых и, жужжа, поплыло прочь. После очистки оказалось, что содержимое стручка представляет собой влажноватый белый цилиндр. Декан несколько секунд изучал объект, потом сунул один конец в рот, извлек из кармашка в шляпе спичечный коробок и чиркнул спичкой.

— А неплохой табак, — похвалил он. Когда он вынул сигарету изо рта и выдул кольцо, рука у него слегка дрожала. — И фильтр пробковый.

— Гм-м… Как табак, так и пробка являются продуктами растительного происхождения, — с дрожью в голосе произнес заведующий кафедрой беспредметных изысканий.

— Завкафедрой? — отозвался Чудакулли.

— Да, аркканцлер?

— Заткнись, а?

— Хорошо, аркканцлер.

Думминг Тупс вскрыл пробковый фильтр. Внутри обнаружилось колечко того, что вполне могло сойти за…

— Семена, — уверенно подтвердил он. — Но этого не может быть, потому что…

Декан, окутанный клубами синего дыма, разглядывал виноградную лозу.

— А кто-нибудь заметил, что вот эти плоды имеют ярко выраженную прямоугольную форму? — произнес он.

— Давай, декан, попробуй, — велел Чудакулли. Декан счистил коричневую скорлупу.

— Ну да, — сказал он. — Как и следовало ожидать. Бисквиты. К сыру весьма кстати.

— Э-э… — сказал Думминг и ткнул пальцем перед собой.

Прямо за кустом валялась пара башмаков.

Ринсвинд пощупал стену пещеры. Земля опять содрогнулась.

— Чего она трясется-то?

— Некоторые называют это землетрясением, другие утверждают, что причиной всему высыхание почвы, по мнению третьих — это под землей проползает гигантский змей, — ответил Скрябби.

— Ну и кто прав?

— Вопрос поставлен неверно.

«ВЫГЛЯДЯТ они определенно как волшебники, — подумал Ринсвинд. — Эта конусообразность знакома любому, кто хоть раз побывал в Незримом Университете. И в руках у них посохи. Пусть даже в распоряжении у древних художников были только грубые краски, набалдашники получились вполне реалистично».

Но тридцать тысяч лет назад НУ еще НЕ СУЩЕСТВОВАЛО…

Затем в дальнем конце пещеры Ринсвинд заметил некий рисунок, на который прежде не обращал внимания. Рисунок был почти скрыт под охряными отпечатками ладоней, словно таким образом люди хотели удержать его, помешать ему — ну, право, что за глупая мысль — сойти с камня.

Ринсвинд смахнул с рисунка пыль.

— О нет, только не это, — выдохнул он.

На рисунке был изображен продолговатый сундук. Художник не был знаком с законами перспективы, однако тысячи маленьких ножек узнавались сразу.

— Это же мой Сундук!

— Вечно одна и та же история, точняк? — раздался из-за спины голос Скрябби. — Сам прибываешь куда надо, а твой багаж оказывается неизвестно где.

— К примеру, в десятках тысяч лет тому назад?

— Тем самым он превращается в ценный антиквариат.

— Но в нем вся моя одежда!

— Будь спок, она снова войдет в моду.

— Ты не понимаешь! Этот ящик ВОЛШЕБНЫЙ! Он должен следовать за мной повсюду. Куда я, туда и он.

— Вот он туда и отправился. Но перепутал КОГДА.

— Как это? О.

— Я ведь талдычу тебе, время и пространство полностью перепутались. Вот погодь, начнется твое путешествие. Ты повидаешь места, которые одновременно существуют в нескольких временах, а в иных местах такой штуки, как время, и вовсе нет. Зато есть времена, в которых почти нет места. Ты еще побегаешь, разбирая их по порядку.

— Это как карты по порядку раскладывать? — уточнил Ринсвинд.

Мысленно он взял на заметку слова насчет «твоего путешествия».

— Точняк.

— Но это же невозможно!

— Вот и я так сказал. Но ты БУДЕШЬ это делать. А теперь соберись. — Скрябби набрал в грудь воздуха и важно изрек: — Будь спок, ты справишься, ведь ты с этим уже справился.

Ринсвинд схватился за голову.

— Я ГОВОРИЛ, время и пространство здесь перемешались.

— Так я уже спас континент?

— Точняк.

— Слава богам. Что ж, было не так уж и трудно. Мне за это много не надо — так, пустяки, может, медаль, всеобщая признательность жителей, пожалуй что, скромная пенсия и билет домой… — Он посмотрел на кенгуру. — Хотя ничего такого я не дождусь, верно?

— Во-во, потому что…

— …Я уже не сделал этого ЕЩЕ!

— Точняк! Ловишь на лету! Но ты должен пойти и сделать то, что, как нам известно, ты сделаешь, потому что ты это уже сделал. Ведь если бы ты этого не сделал, меня бы тут не было, и я бы не смог заставить тебя сделать то, что ты сделаешь. Так что не кобенься и сделай все как надо.

— И меня ждут ужасные опасности?

Кенгуру сделал неопределенный жест лапой.

— Ну, ужасноватые.

— И мне придется пройти множество миль по иссушенной и растрескавшейся земле?

— Вроде того. Тута, вишь ли, другой почвы нет.

Ринсвинда немного отпустило.

— И я обрету по дороге верных друзей, которые благодаря своим необыкновенным способностям и силе не раз спасут меня?

— Я бы на твоем месте не слишком на это рассчитывал.

— А как насчет волшебного меча?

— Ты и волшебный меч?

— Гм, пожалуй, ты прав. Все честно. Забудь про волшебный меч. Но что-то ведь у меня должно быть. Плащ-невидимка, целительный эликсир…

— Все эти вещи, друг, предназначаются для тех, кто умеет ими пользоваться. Тебе же придется полагаться на свою врожденную смекалку.

— То есть как? У меня не будет НИЧЕГО! Что это за миссия такая? Дай мне хоть какую-нибудь подсказку!

— Возможно, тебе доведется выпить пива.

С этими словами кенгуру слегка отклонился, словно ожидая бурных протестов.

— А. Ну да. Это я умею. А в каком направлении мне двигаться?

— О, это ты сам поймешь.

— А когда я приду туда, куда я сейчас направляюсь, что я там должен буду сделать?

— Но ведь это… ты поймешь сам, точняк?

— А как я узнаю, что сделал все как надо?

— Мокрость вернется.