— Что случилось? У тебя такой остолбенелый вид, — удивилась Лиза, выглянув из кухонной двери.

— В выходные я еду в горы, — медленно, словно не веря себе, проговорила Хилари.

— В горы, вот как? — повторила Лиза. — С обладателем этого чарующего голоса?

Хилари показала ей язык и постаралась ответить как можно равнодушнее:

— Это, можно сказать, служебная поездка. Звонил Брет Бардоф. Там будет еще полно всякого народу, — добавила она.

Утро пятницы выдалось ясным и холодным. Хилари накануне сложила вещи, как ей было велено, и допивала вторую чашку чаю, когда зазвенел дверной звонок.

— Доброе утро, Хилари, — поздоровался с порога Брет. — Готовы к покорению неизведанных дебрей?

Сам он, в короткой дубленке, плотных вельветовых джинсах и ботинках на толстой подошве, выглядел вполне к этому готовым. Он скорее казался заядлым путешественником, а не хладнокровным лощеным бизнесменом, к которому она привыкла. Крепко сжав дверную ручку, Хилари приняла независимый вид и пригласила его войти.

Заверив его, что уже собралась, Хилари пошла отнести чашку в кухню и взять из шкафа пальто. Она натянула пальто поверх свитера с джинсами, на голову надела вязаную темно-коричневую шапочку. Брет молча наблюдал за ней.

— Все, я готова. — Почувствовав на себе его пристальный взгляд, она нервно провела языком по губам. — Так мы идем?

Он кивнул и нагнулся, чтобы взять стоявший у дивана саквояж, и Хилари в свою очередь сделала то же самое, но тут же, неловко покраснев, выпрямилась. Он с улыбкой приподнял брови и, взяв ее за руку, повел к двери.

Брет направил свой «мерседес» на север, и вскоре они выехали из города. Быстро, умело он вел машину вдоль Гудзона и поддерживал непринужденную беседу. Хилари постепенно расслабилась в теплом салоне, привычное напряжение незаметно ушло. Когда за окном замелькали маленькие деревушки, Хилари никак не могла поверить, что они все еще в Нью-Йорке, — ее знакомство с мегаполисом ограничивалось главным образом Манхэттеном и прилежащими кварталами. Хилари простодушно высказывала свои соображения. В машине она сняла с головы шапочку, встряхнула головой, и густые волосы рассыпались по плечам.

— В Нью-Йорке есть не только небоскребы, — усмехнулся Брет. — Есть и горы, и поляны, и леса — всего понемногу. Пора расширить ваш кругозор.

— Для меня Нью-Йорк — это только место моей работы, — призналась Хилари, поворачиваясь к нему. — Он шумный, деловой, интересный, конечно, но часто утомительный, потому что всегда в движении и, кажется, никогда не спит. Поэтому только сильнее ценишь тишину у нас дома в Канзасе.

— Значит, ваш настоящий дом по-прежнему Канзас? — спросил он и задумался вдруг о чем-то своем.

Хилари, уловив эту перемену в его настроении, нахмурилась и, не отвечая, принялась разглядывать окрестности.

Они мчались на север, и Хилари, опьяненная новизной и красотой пейзажа, забыла о времени. Когда вдали промелькнула деревушка Кэтскил, она вскрикнула от восторга и непроизвольно схватила Брета за руку:

— Смотрите, горы!

Оторвав взгляд от захватывающего дух зрелища, Хилари тепло улыбнулась Брету. Он улыбнулся в ответ, и ее сердце совершило серию кульбитов. Она снова отвернулась к окну.

— Наверное, я выгляжу глупо, но, когда с детства видишь исключительно холмы да пшеничные поля, такие картины… потрясают.

— Почему глупо, Хилари? — мягко проговорил он, и Хилари даже повернулась к нему, удивленная непривычным тоном. — Вы ведете себя совершенно очаровательно.

Он взял ее руку, повернул ладонью вверх и поцеловал, отчего по всей руке пробежали огненные стрелы. Кровь ударила в голову. Она словно в дурмане подумала, что он опасный человек, очень опасный. Просто необходимо выстроить против него неприступную оборону. Вот только как? Как бороться одновременно с ним и с частью самой себя, которая только и мечтает о том, чтобы капитулировать?

— Я бы выпил кофе, — внезапно сказал Брет, отвлекая Хилари от самоанализа. — А вы? — повернулся он к ней с улыбкой. — Чаю хотите?

— Не откажусь, — ответила она небрежно.

«Мерседес» въехал в Кэтскил, и Брет притормозил у кафе, открыл дверцу, вышел из машины, а Хилари быстро последовала его примеру, прежде чем он успел обойти машину кругом. Она не могла отвести глаз от горной цепи, величаво царившей над пейзажем.

— Они кажутся больше, чем на самом деле, — заметил Брет. — Их подножия только на несколько сотен футов выше уровня моря. Интересно посмотреть, какое у вас будет лицо, если вы увидите Альпы или Скалистые горы.

Решительно взяв Хилари за руку, он повел ее с холода в уютную теплоту маленького деревенского кафе. Когда они сели напротив друг друга за столик, Хилари сняла тесное пальто и уставилась в окно на пейзаж, пытаясь возвести защитный барьер между собой и Бретом.

— Мне кофе, а даме чай. А как насчет чего-то посущественней, Хилари?

— Что? А, нет… или, может быть, самую малость. — Она вспомнила, что утром практически не успела позавтракать.

— Здесь подают потрясающий кофейный торт. — И прежде чем Хилари успела возразить, он заказал две порции.

— Я обычно не ем такие вещи, — сказала она, нахмурившись, потому что на самом деле имела в виду половинку грейпфрута.

— Дорогая Хилари, — произнес Брет с выражением безграничного терпения, — один-единственный кусочек торта едва ли испортит вам фигуру. Да и в любом случае, — добавил он с бестактной прямотой, — вам не повредило бы набрать несколько фунтов.

— Вообще-то, — с возмущением вскинула она подбородок, — до сих пор никто не предъявлял претензий.

— Не сомневаюсь, и от меня вы тоже их не услышите. Я в последнее время очарован высокими, гибкими женщинами. Хотя, — он протянул руку, чтобы убрать упавшую ей на лицо прядь волос, — излишняя хрупкость порой отпугивает мужчину.

Хилари сочла правильным никак не реагировать на эти слова и жест.

— Давно у меня не было такой приятной поездки, — сказала она как можно спокойнее. — Далеко нам еще ехать?

— Сейчас мы на полпути. — Брет подлил себе в кофе сливок. — Будем на месте примерно в полдень.

— А остальные как доберутся? Я хочу сказать: они едут все вместе?

— Ларри и Джун приедут вместе. — Он с улыбкой отправил в рот кусок торта. — Они сопровождают аппаратуру, если выразиться точнее. Я просто потрясен тем, что он позволяет ей сидеть в одной машине со своей драгоценной оптикой.

— Неужели? — пряча улыбку, спросила Хилари.

— Полагаете, тут нечему удивляться? Я и сам заметил, что наш прославленный фотограф оказывает моей секретарше все больше внимания. Он просто бурно возликовал, когда узнал, что она составит ему компанию в дороге.

— Когда я звонила ему на днях, он как раз позволил ей разобрать свои фотографии, — с оттенком недоверия произнесла Хилари. — А это равносильно помолвке! Если не большему… — Она взмахнула вилкой. — Мне до сих пор не верится. Ларри — и всерьез увлекся женщиной из плоти и крови!