И красота, и слабость женщин, их печали,

И руки бледные, источник благ и зла,

Глаза, где жизнь почти все дикое сожгла,

Оставив то, пред чем мучители дрожали,

И с лаской матери, когда бы даже лгали

Уста, всегда их голос! Призыв на дела,

Иль добрый знак, или песнь, когда застигнет мгла,

Или рыданье, умершее в складках шали!..

Как люди злы! Как жизнь нелепа и груба!

Ах! Если б нам не поцелуи, не борьба,

Осталось нечто доброе в верховном круге, —

Что зародилось в сердце детском и простом,

И честь, и милость! Это – верные подруги,

Иное что останется, когда умрем?

«Послушай нежной песни лепет…»

Послушай нежной песни лепет.

Она заплачет, утешая,

Такая скромная, простая,

Как ручейка над мхами трепет.

Нам ведома и вожделенна,

Теперь она звучит из дали

И, как вдова из-за вуали,

Глядит печально, но надменно.

Злой ветер, налетая с ревом,

Не вскроет тайны покрывала,

Но сердцу ясен блеск фиала

Небесной правды под покровом.

Нам ведомая, повторяет,

Что наша ненависть и злоба

Бесследно канут в бездну гроба

И лишь добро не умирает.

И, говорит, какая радость —

Простая жизнь без ожиданья,

И ясным золотом венчанье,

И мира без победы сладость.

Звучит, с холодным ветром споря,

Наивная эпиталама —

Великолепнее нет храма,

Чем храм утешенного горя.

Подобна страннице бездомной

Душа, безгневная в томленье.

Как ясны все ее ученья!

Внимай урокам песни скромной.

«Как нежно вы меня ласкали…»

Как нежно вы меня ласкали

Так незадолго до разлуки,

О, эти маленькие руки,

Которыми мои печали,

Мои томленья и скитанья

И в близких, и в далеких странах

Под ясным солнцем и в туманах

Преображалися в мечтанья!

Всё к ним тоска моя стремится,

Но разгадаю ли их знаки

Душе, которая во мраке

Зловещем никнет и томится?

О, непорочное виденье,

Приходишь ли ты с вестью верной

О нашей родине безмерной,

Где тесное соединенье?

О, руки, власть благословенья,

И скорбь, и кроткие упреки,

И освященные зароки,

О, дайте, дайте знак прощенья!

«Сын громадных поселений…»

Сын громадных поселений

И презренных возмущений,

Здесь я всё, о чем мечтал,

Отыскал и всё познал,

Но всё – призрак, всё убого,

Всё спешило отцвести.

Я легко сказал «прости»

Наслажденью, даже счастью,

С каждой я расстался страстью

Вне тебя, мой милый Бог!

Поднял крест меня на крылья,

Дал мне лучшие усилья

Устремляться к чистоте,

К тишине, к святой мечте

Целомудренно и строго.

Умиленье, мне подай

Сладких рос отрадный рай,

Погрузи в живую воду,

Сердцу дай одну свободу —

Умереть у Божьих ног!

«Я в черные дни…»

Я в черные дни

Не жду пробужденья.

Надежда, усни,

Усните, стремленья!

Спускается мгла

На взор и на совесть.

Ни блага, ни зла, —

О, грустная повесть!

Под чьей-то рукой

Я – зыбки качанье

В пещере пустой…

Молчанье, молчанье!

«Небо там над кровлей…»

Небо там над кровлей

Ясное синеет.

Дерево над кровлей

Гордой сенью веет.

С неба в окна льется

Тихий звон и дальний.

Песня птички льется

С дерева печально.

Боже мой! те звуки

Жизнь родит простая.

Кротко ропщут звуки,

Город оглашая:

«Что с собой ты сделал?

Ты богат слезами…

Что ты, бедный, сделал

С юными годами?»

Второй перевод

Синева небес над кровлей

Ясная такая!

Тополь высится над кровлей,

Ветви наклоняя.

Из лазури этой в окна

Тихий звон несется.

Грустно с веток этих в окна

Песня птички льется.

Боже мой! я звуки слышу

Жизни мирной, скромной.

Город шепчет мне – я слышу

Этот ропот томный:

«Что ты сделал, что ты сделал?

Исходя слезами,

О, подумай, что ты сделал

С юными годами!»

Третий перевод

Над кровлей небо лишь одно,

Лазурь яснеет.

Над кровлей дерево одно

Вершиной веет.

И с неба льются мне в окно

От церкви звоны,

И с дерева летят в окно

Мне птичьи стоны.

О Боже, Боже мой, все там

Так просто, стройно,

И этот мирный город там

Живет спокойно.

К чему теперь, подумай сам,

Твой плач унылый,

И что же сделал, вспомни сам,

Ты с юной силой?

Из книги «Песни для нее»

«Вот осень наступила…»

Вот осень наступила

И строго запретила

Привычки лета длить.

Холодные недели

Загонят нас в постели —

Ласкаться и любить.

А летом что за скука!

Одна и та же мука:

«Ах, душно мне, заснем!»

Не жизнь, а сна вериги.

Мы скучны, точно книги.

Вот осень, отдохнем.

Как угли в печке рдеют,

Уста