Глухие удары молотка вскоре утихли, и она вдруг поняла, что в квартире вообще никого нет, кроме нее самой. Это чувство пустого дома было слишком ей известно. Это оно доводило Таню до безумия в первые дни после смерти мужа… Она застыла, боясь двинуться с места. Открытые двери – это при Юриной осторожности! Над этими дверями смеялись все его друзья, потому что Юра зарабатывал меньше всех, ему нечего было охранять! Тем не менее на окнах он поставил решетки. И всегда спрашивал через дверь, кто это его посетил.

«Он мог выйти к соседям», – подумала Таня, ничуть себе не веря. Вернулась в коридор и включила свет в большой комнате, где бормотало радио.

Она сразу увидела Юру. Он лежал на белой деревянной плите, на которую обычно ставил или усаживал своих моделей. Таня и сама снималась в этом углу, где у стены стоял огромный штатив с рулонами цветной бумаги. Юра мог подобрать любой фон по своему желанию, развернув бумагу от потолка до пола. Сейчас был развернут серый рулон.

Развернут и порван внизу, там, где бумага касалась пола. И везде – на плите, на бумаге, на полу – были темно-красные пятна.

Тане стало плохо. Она знала, что надо хотя бы подойти, взглянуть, что случилось. Вдруг еще можно помочь… Но вместо этого она бросилась к входной двери. Запнулась о камень, ухватилась за косяк…

Камень? Откуда здесь камень? Кирпич, которым она била в дверь сегодня днем, теперь лежал в коридоре. И он тоже был в крови. Она хотела закричать, но боялась услышать собственный голос. Из комнаты доносилась веселенькая музыка, что-то очень знакомое. Что-то очень знакомое вертелось у нее в голове. Уходя из дому. Стас сказал: «Ты меня не жди».

Она готовила обед и решила тогда, что его слова относятся к еде. Стас и в самом деле мог вернуться поздно. Но теперь она как бы снова увидела его глаза, услышала серьезный голос. Он немного задержался на пороге, будто хотел сказать что-то еще. Потом ушел.

«Он знал!» Таня стояла, привалившись к стене, и упорно смотрела на кирпич у себя под ногами. Ни на что другое она смотреть не могла. «Он знал, что не вернется. Но шел не на смерть. Ему было неловко передо мной, но он не боялся… Не боялся. Как и Юра. Наверное, Валера тоже не боялся подниматься на семнадцатый этаж… Ведь он не мог умереть по своей воле! Никто из них не мог! Сегодня днем Юра сказал, что ничего предусмотреть нельзя. И уж тем более свою смерть».

Милицию она вызвала, поднявшись на второй этаж к соседям. Ее неохотно впустили в квартиру.

Помогли только ее заверения, что внизу лежит труп. Хозяева даже не вышли взглянуть на Таню.

Она стояла в просторной холодной прихожей и говорила по телефону под наблюдением пожилой домработницы.

– У него что, телефона нет? – неприветливо спросила эта женщина, когда Таня положила трубку.

– Есть. Как раз в той комнате, где лежит труп.

Таню трясло неизвестно отчего – то ли от холода, то ли от страха. Она знала, что сейчас придется спуститься к Юре и ждать приезда милиции наедине с трупом… Можно, конечно, запереться в кухне.

Но от самой себя не запрешься. Она слишком хорошо запомнила и его позу, и пробитую голову, и кровавые пятна.

– Можете посидеть здесь, – неожиданно предложила домработница, указывая на диванчик в углу, но Таня отказалась:

– Не стоит, я подожду их там.

Таня соврала. Все время до приезда милиции она простояла в подъезде, у двери Юриной квартиры. Она дико замерзла, но это все равно было лучше, чем сидеть наедине с убитым. Вся площадка была усыпана окурками ее сигарет. Таня сгребла их в угол носком туфли, на то место, где раньше лежал кирпич. «На этот раз на несчастный случай не похоже», – подумала она. И сама испугалась такой мысли.

– Как вы сюда попали?

Наконец-то к ней кто-то обратился! Таня с надеждой взглянула в лицо подошедшему вплотную мужчине. Он был в штатском, весь какой-то мятый, лицо серое, глаза тоже серые, усталые. Мужчина встретил ее взгляд и представился:

– Капитан Макаров. Это вы вызвали милицию?

Таня подтвердила, что она. И что попала сюда очень просто – дверь была не заперта. Опережая расспросы, она торопливо рассказала и об отсутствии звонка, и о кирпиче, который сегодня вечером оказался в неположенном месте… И о том, почему она приехала сюда так поздно.

– Он просил вас заехать? – уточнил Макаров. – Зачем? Не сказал?

– Сказал, что вспомнил что-то важное… – Таня запнулась. – Я сегодня уже была у Юры. Днем. Это касается моего мужа… Он недавно умер, и Юра что-то вспомнил про него… Я просила вспомнить…

Таня вздрогнула и отвела взгляд в сторону. В коридоре показались люди с носилками. Они долго разворачивались в дверях, чтобы выйти на узкую лестничную площадку. Таня впервые до конца поняла, что произошло на самом деле. Здесь никаких сомнений быть не могло. Если в случае с Валерой все было похоже на самоубийство, а со Стасом на несчастный случай, то здесь…

– Это убийство? – робко спросила она.

Вопрос дался нелегко. Но Макаров как будто его не услышал. Он пожелал знать, в какой форме хозяин квартиры пригласил Таню приехать. О чем шла речь?

– Но я с ним не разговаривала! Я принимала ванну, услышала звонок… А потом прослушала сообщение на автоответчике.

– Во сколько это было?

Таня наморщила лоб – она никогда не была сильна по части точности. В конце концов ей удалось припомнить более или менее точное время. Макаров велел ей подождать и вышел из кухни. Пока он вел какие-то переговоры в большой комнате, Таня выкурила последнюю сигарету. Наконец капитан вернулся.

– Говорите, он звонил вам около девяти вечера?

Таня подтвердила.

– Но эксперт утверждает, что ваш приятель к тому времени уже три-четыре часа был мертв.

– Я… Я не знаю… – До Тани смысл его заявления дошел не сразу. Она с трудом подсчитала, что он говорит о пяти-шести часах вечера. – В это время я была в городе, в гостях у старых друзей. Они могут это подтвердить…

Она совершенно растерялась. Ей показалось, что все оборачивается ужасно и ее просто стараются запутать. Если уж им некого арестовать, то, может, имеют виды на нее? Но Макаров об аресте не упомянул. Он только попросил повторить историю с автоответчиком. И задал еще один, неожиданный вопрос:

– Днем вы были дома?

Узнав, что Тани дома не было, он попросил сказать – был ли включен в то время автоответчик? Она уже начинала понимать, к чему все клонится, и радостно воскликнула:

– В самом деле, Юра мог позвонить и раньше!

А когда я была в ванной, мог звонить кто-то другой и просто не оставить сообщения. Ведь часто так и бывает, когда человек хочет поговорить лично.

Я сама никогда не оставляю сообщений на пленке, мне это не нравится.