воочию видела труп в кладовке с неестественно запрокинутой головой и закатившимися глазами… Глянула на часы. Ничего утешительного — пятнадцать тридцать семь.

Сол поднял голову. Нахмурился. Я все еще дрожала. И мой голос тоже.

— Энцо? — пискнула я. — Пожалуйста, скажи что-нибудь! Ты живой?

— Да, — простонал друг. — Треснулся об полку. Все посыпалось на пол… Надо навести порядок. Я пока отключаюсь. Если что — кричи.

Все тихо. Но мне отчаянно хотелось закричать.

Что, если Крысолов справится быстрее? Или клиент вздумает подвезти его домой?

Еще три минуты.

— У него все в порядке? — одними губами спросил Сол.

Я попыталась поднять большой палец, но не вышло. Меня будто парализовало.

— Снова на связи! — голос Энцо.

Я выдохнула и кивнула Солу.

— Который час? — поинтересовался Энцо.

— Пятнадцать сорок две. У тебя восемнадцать минут.

— Хорошо, — мальчик перевел дух. — На полке, кстати, лежал охотничий нож. Но вид у него такой, будто им никогда не пользовались. Разве что в качестве открывалки для консервов. На лезвии характерные зазубрины… Ладно, теперь я осмотрю, что еще осталось в квартире.

Тихо, тихо, тихо…

— Побывал в ванной. Который час?

— Пятнадцать сорок три. Что там?

— Умывальник, всякие флаконы, банный халат, бритва, душ, унитаз… Кстати, сиденье изображает колючую проволоку.

— Что еще видишь?

— Шкаф для одежды, столик со свечой и банкой пива. Незаправленная кровать, баскетбольные трусы… — Энцо расхохотался: — И крыса! Матерчатая! Этот тип спит с игрушкой!

— А под кроватью?

— Подожди, — Энцо чихнул. — Ничего, только пыль. И старый носок. Тут вообще много всякого… Который час?

— Без четверти четыре. Загляни в шкаф.

— Ладно. Ох тут и кавардак! Похоже на свалку. Но ничего необычного. Футболки, рубашки, куча носков… возле шкафа валяются джинсы. Который час?

— Без четырнадцати. Поройся в карманах джинсов!

— Неплохая идея. Что у нас тут?.. Фу-у-у-у… Грязный носовой платок… А тут?.. — в голосе Энцо зазвучали высокие нотки. — На подоконнике записная книжка… Или нет… Это ежедневник!

— Круто! — сердце у меня так и запрыгало. Я помахала Солу и подняла большой палец.

— Читай, — велела я. — И не забывай снимать!

— Хорошо.

Раздался шелест.

— Кажется, тут только информация по работе, — разочарованно протянул Энцо. — Чистка труб, проверка канализации, заглушки от крыс… Везде указаны время и адрес. В феврале день рождения у какого-то Ференца, а третьего марта написано «Проверка», но стоит только номер, и больше ничего. Тринадцатого апреля… Который час?

— А? Ах, это… Без тринадцати. Что там с апрелем?

— «Проверить канализацию у Кемперманна». Нет, Лола, я не смогу прочесть все записи.

Я закатила глаза.

— Тогда переходи сразу к июлю!

Энцо приложил руку к воображаемому козырьку.

— Двадцать седьмое июля. «Клапан от крыс у Соммерсов»… — Он хихикнул. — Это же мы! А третьего августа пометка: «Книжный магазин». Не тот ли, где твоя бабушка работает?

— Точно! — я рухнула в коляску. Нога невыносимо зудела. — А что было после его посещения? Он должен был забрать книгу! Что еще в июле?

— Ничего. Но вот… 5 августа… — Энцо помолчал. — «16:00, Убийца Луи, стол 54, мостик 4».

— Убийца Луи? — я прикусила губу. — Это попахивает…

И тут послышались звонки. Два коротких и один длинный.

— Черт! — услышала я испуганный шепот Энцо. — Что это такое?

Сердце бешено заколотилось. Это не наш условный звонок. И не наш подъезд. Квартира Крысолова! Звонок звенел в его прихожей, и его было слышно через приоткрытое окно гостиной. Сол внизу паниковал, в трубке слышалось учащенное дыхание Энцо.

Снова пронзительный звонок. Два коротких, один длинный.

Сол пригнулся и бросился прочь от окна, размахивая руками. Я смотрела в прихожую Крысолова. Звонки прекратились. Без девяти минут четыре.

В прихожей Крысолова появилась тень.

Потом я увидела ноги.

Потом верхнюю часть тела.

И, наконец, голову светловолосого мужчины. Он направлялся в гостиную.

— Влади? Ты дома? — голос у гостя оказался довольно зловещим.

Энцо едва слышно прошептал:

— Лола? Скажи, пожалуйста, что…

— Под кровать, — пролепетала я. — Прячься! Быстрее!

15. Начинай действовать!

Без восьми минут четыре. Я привалилась к стене у окна. На этот раз гипервентиляции у меня не было: я просто чувствовала, что больше никогда не смогу выдохнуть.

— Лола?

Ох, я здесь, Энцо. Будь осторожен, чтобы с тобой ничего не случилось!

Именно это я хотела сказать. Даже рот открыла. Но из горла не вырвалось ни звука. Температура крови в моих жилах опустилась до тридцати ниже нуля. Но надо вернуться, надо подойти к окну. Даже если меня заметят. Нельзя бросать Энцо на произвол судьбы. Кто знает, что на уме у этого блондина?

Собрав все свое мужество, я повернула голову и выглянула в окно. Сола не было видно. В квартире Крысолова находился неизвестный мужчина. Он стоял спиной к окну, прижимая к уху мобильный телефон. Хорошо. Но что, если он повернется, заметит мое открытое окно и… и меня!

Я изо всех сил стискивала костыль и горячо молилась.

Мужчина облокотился на подоконник.

— Алло, — услышала я его голос. — Это Тимо. Я сейчас у тебя. Кладу ключи на стол. По поводу пошлины: на твоем месте я был бы осторожнее. Там могут возникнуть проблемы. Белизна вполне годится. Спроси Гросспича, он лучше в этом разбирается. В общем, начинай действовать! Килл ёр дарлингс! — Блондин хрипло рассмеялся.

Затем он вернулся в прихожую. Постоял, покачивая головой. И исчез. Часы показывали без пяти четыре.

Его слова эхом отдавались у меня в голове. «Килл ёр дарлингс» — по-английски это значит «Убивай своих любимых». Но камера Энцо это не зафиксирует.

— Я под кроватью, — донесся до меня шепот из телефона. Дыхание у Энцо было прерывистым. Видеть, что происходит в гостиной, он не мог, да и слышать, наверное, тоже.

Без двух минут четыре я всхлипнула в телефон, что путь свободен, и Энцо может выйти через дверь, потому что тип, которого зовут Тимо, оставил ключи в квартире, а дверь бросил незапертой.

Эта мысль пришла мне в голову несмотря на панику. Не было бы счастья, да несчастье помогло, как говорит дедушка. То, что Энцо сумел забраться в квартиру через окно, совсем не гарантировало, что он сможет и выбраться оттуда тем же способом. Об этом мы почему-то не подумали.

В три минуты пятого Энцо, Алекс и Сол уже стояли на пороге моей комнаты. Все трое были бледны, как зомби из ужастиков. Футболка у Энцо была насквозь мокрая, будто он принимал в ней душ. Руки были до локтя в грязи и свежих царапинах.

В пять минут пятого в прихожей своей квартиры появился Крысолов. Он действительно справился быстрее, чем мы предполагали.

— Пришел, —