– Обученный?

Емельян Павлович пожал плечами. Он никак не мог обучиться психологическим тонкостям. Для него что "стихийный" отбойник, что "обученный", что сильный, что слабый - всё это он мог определить только в процессе мозгового столкновения.

– Ну пое-е-ехали куда-нибудь! - продолжала ныть Катенька. - Сколько можно пиво глушить?

– Одну секунду, Екатерина, - Иван Иванович был единственным, кто отреагировал на её конструктивное предложение. - Обученный транслятор - раз. Постоянный "отбойник" - два. Компенсаторы были?

Емельян Павлович повторил неопределённое движение плечевым поясом. Компенсаторов в таких местах всегда было пруд пруди, он чувствовал их по вязкому сопротивлению, которым обволакивалось его стремление выиграть. Правда, особенно усердствовать ему не дозволял Иван Иванович, но он и сам не слишком стремился сорвать куш. В пику (трефу, бубну) азартному Сане. Серьёзные банки он организовывал уже после того, как очередное казино было разведано на предмет "особого" мастера сглаза. Тогда Леденцов устраивал феерическую игру Катеньке - она в азарте не уступала Сане. Причём давал сначала выиграть, потом проиграть, и наконец обеспечивал яркий "Джек-пот". И странное дело - хотя ставки делала Катенька, поздравляли с большим кушем обычно самого Леденцова. Такое несоответствие причины и следствия объяснил Портнов:

– Профессиональные и почти профессиональные игроки удачу и везунчиков за версту чуют. Они отлично понимают, что фортуна хвостом виляет не перед вами, Катерина, уж извините. Но в следующий раз без подобной помпы, будьте любезны.

Однако и в следующий раз Емельян Павлович не мог удержаться, чтобы не сделать молодой жене подарок. Она так очаровательно и искренне радовалась… В конце концов, это их медовый месяц.

Размышления Леденцова прервал Иван Иванович.

– Завтра будете выигрывать, - приказал он.

– Наконец-то! - обрадовался Саня. - Тут неподалёку есть "Золотая подкова"…

– Юноша! - Портнов поднял бровь, демонстрируя недовольство. - Кто вас учил перебивать старших? Повторяю, будете выигрывать. На рулетке. Четыре-пять раз подряд. Каждый раз повышая ставки.

Это было что-то новенькое. Впервые Иван Иванович предлагал так нагло демаскироваться.

– А теперь давайте сходим куда-нибудь отдохнём, - Катеньке надело ждать, когда пройдёт одна секунда. - Я видела по дороге пару отличных магазинов.

– Кстати, - добавил Портнов, - на сей раз ставить будете лично вы. У Екатерины есть более важная функция. Она будет компенсировать…

– А можно, - Катенька сделала из губок трогательный бантик, - Алена Петровна будет компенсировать? А я в следующий раз, а?

– Этот директор, - внезапно заговорила мумия Алены Петровны, - очень… проникающий. Я Саню еле закрыла. Я одна не справлюсь.

– Вот видите, Екатерина? А вы, Емельян Павлович, уж постарайтесь завестись. Пусть все ваши мысли будут поглощены жаждой наживы, хорошо? И от директора, мысли читающего, тоже постарайтесь держаться подальше. И ни в коем - слышите? - ни в коем случае не подавайте ему руки. Даже если он захочет лично поздравить вас с выигрышем.

– Вы все зануды, - сказала Катенька. - Я уже никуда не хочу ехать. Муж, скажи, чтобы мне принесли ледяного шампанского.

И ещё полчаса вся компания, уже готовая куда-нибудь идти, наблюдала, как Катя мстительно потягивает шампанское.

Первой неожиданностью, с которой пришлось столкнуться Леденцову, оказались телохранители. Трое из ларца, одинаковы с лица. Не слишком одинаковы, но в среднем неразличимы. Звали их в сумме Пётр, Владимир и Владимир, но кто есть кто, Емельян Павлович так и не запомнил. На всякий случай решил, что будет использовать обращение "извините, пожалуйста", а если совсем припрёт - "Владимир".

Зачем эти дюжие ребята приставлены, Леденцов спрашивать не стал. Не захотелось ему об этом спрашивать. А вот о бодрой тётушке, чем-то неуловимо напоминающей Алену Петровну, поинтересовался.

– Ваш компенсатор, - пояснил Иван Иванович. - Зовут её Елена Кимовна.

– Вместо кого это?

– Не вместо, а в дополнение. С кибернетикой знакомы?

– Бог миловал.

– Жаль. Не пришлось бы объяснять, что такое избыточность системы. Скажем так: бережёного должен беречь не только бог, который вас миловал. Необходим ещё один бог, запасной.

Елена Кимовна тут же принялась активно шушукаться с Алёной Петровной, и та ей охотно отвечала. Так что вскоре Емельян Павлович путался и в компенсаторшах.

Третья неожиданность была самой неприятной. Её звали Сергей Владиленович. Он уже совсем не напоминал текстолога-алкоголика. Вернее, напоминал текстолога-алкоголика, которого обогрели, умыли и приодели. Дорогой пиджак имел на нём вид обносков, чисто выскобленное лицо почему-то казалось небритым, а глаза горели такой радостью, что Леденцова стало мутить.

– Этот ещё зачем? - прошипел Емельян Павлович Портнову.

– Вспомнил ещё одну поговорку, - невозмутимо ответил тот. - "Боржоми следует пить заблаговременно". А теперь извольте одеваться.

И отвёз всю компанию в очень дорогое место. Настолько дорогое, что Катенька простила всем и все. Пока старшие компенсаторши деловито выбирали себе костюмы, непроизвольно косясь на ценники, их юная подруга оторвалась на всю катушку. И почти оторвалась от грешной земли. Она перемерила весь магазин, и вскоре половина продавщиц сгрудилась возле неё, монотонно повторяя:

– Это ваш стиль! Это ваш фасон! Берите, даже не думайте!

Саня оттянул на себя двух работниц прилавка. И не столько выбирал прикид, сколько строил глазки и бровки.

Емельян Павлович удостоился внимания всего одной продавщицы. Но и она вылила на него тёплый ушат непривычной для провинциала любезности.

– Вам нужен деловой костюм? Или для встреч с дамами?

– Я женат, - сказал Леденцов и зачем-то продемонстрировал свою окольцованность, - и эта шустрая блондинка - моя супруга.

– Понятно. Значит, для бизнес-встреч?

– Честно говоря, не совсем. Мне нужен костюм для казино. Хочу выиграть там небольшую кучу денег.

Ни один мускул не дрогнул на тренированном лице девушки.

– О'кей. Сделаем вам самый удачливый костюм. У вас есть предпочтения?

– Есть. Я хочу все это как можно быстрее закончить.

– Замечательно. Вам нужен серый костюм-двойка в полоску. Однобортный, естественно. Галстуки вы не любите? Значит, рубашка-стоечка.

Емельян Павлович решил, как только эпопея с одеванием закончится, дать продавщице на чай. На крепкий чай, с сахаром и лимоном. Он терпеть не мог, когда его спрашивали о предпочтениях там, где их быть не могло. Злился на таксистов, которые интересовались, каким маршрутом его лучше везти. А парикмахерш, которые начинали обслуживание с вопроса "Как будем стричься?", ненавидел до рези в глазах. Поэтому всегда стригся у мастера Наташи - она покорила его, когда при первой же встрече усадила в кресло и молча принялась орудовать ножницами.