– Сладкая, моя сла… – шепчет, но я уже не слышу.

Мне хорошо. Мне слишком хорошо…

Как же мне плохо…

Я с трудом разлепляю ресницы и морщусь, когда утренние лучи слепят покрасневшие глаза. То, что они покраснели, я понимаю намного позже, когда выбираюсь из постели и нахожу в сумочке зеркало. Смотрю на себя и пугаюсь – макияж потек, туш облупилась как старая штукатурка и осыпалась по бледным щекам. Волосы похожи на гнездо, а на шее алеет несколько точек.

От воспоминаний, нахлынувших как цунами, я вспыхиваю и отшатываюсь, падая вновь на постель. Зарываюсь лицом в подушку и тяжело дышу. Как меня так угораздило-то? Что вообще произошло прошлой ночью?

В голове гудит от похмелья, которое выворачивает внутренности наизнанку. Я стараюсь больше не шевелиться и не думать… Но последнее не оставляет меня в покое даже на пять минут. Мысли рвут голову на части, отчего мозги вскипают как чайник.

Я переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок. Осторожно осматриваюсь по сторонам. Я все в той же комнате, где меня оставила Луиза накануне. Здесь тихо. Перевожу взгляд на окно и задумчиво разглядываю пробивающиеся сквозь занавески лучи. Похоже, сейчас ранее утро и в доме после вечеринки еще спят. Пожалуй, ранее пробуждение мне на руку…

Переворачиваюсь на другой бок и оглядываю оставшуюся часть комнаты. Удостоверившись, что здесь точно никого нет, я сползаю с постели и приближаюсь к двери. Проворачиваю ключ в замке, понимая, что не закрылась после возвращения, и выдыхаю. Нужно срочно привести себя в порядок, смыть макияж, замаскировать отеки и отметки, покрывающие шею и плечи, и лишь после этого ждать Луизу. И главное, не высовывать нос из комнаты без лишней необходимости.

Озвучив мысленно план на ближайший час, я занимаюсь тем что маскирую свою бурную ночь. Луизе скажу, что страдаю от похмелья. Она поверит, потому что знает как я тяжко переношу алкоголь, да и ей будет не до меня. Уверена, этой ночью она оторвалась с Захаром.

От мыслей о сексе мне становится дурно.

– Что же я наделала… – сипло произношу, оседая на край постели вновь и сгребая под себя ватные ноги.

Луиза не заставляет себя долго ждать. Кажется, я успеваю придать своему телу, а особенно лицу, человеческий облик, как подруга тихим стуком оповещает о себе. Я подлетаю к двери, впускаю подругу в комнату и вновь быстро закрываю тяжелое деревянное полотно, которое не уберегло меня от ночных приключений. Луиза проходит по комнате, приближается к своей сумке и хрипло здоровается.

– Приветик! Как спалось?

Знаю, ей плевать. Потому что видок у подруги еще тот: кажется, кто-то почти не спал. Ее волосы всклочены, глаза сонные, одежда мятая и криво натянута, а на шее алеют точки. Засосы.

Черт! Я мысленно ругаюсь и словно невзначай распускаю свои волосы по плечам, надеясь на то, что сама не усыпана отметками в неожиданных местах… И почему не убедилась раньше?!

– Нормально, – тихо отвечаю, присаживаясь обратно на заправленную постель. – Никто не мешал.

Луиза смеется, оборачиваясь.

– Не выспалась?

– Скорее голова гудит.

– Понимаю, – Луиза кивает и тянется к сумке. Вынимает блистер с таблетками и сует мне аспирин. – Держи. Выпей. А то дома еще получишь нагоняй. Так хоть голова трещать не будет.

Я благодарю и направляюсь к кувшину с водой, мысленно радуясь, что кто-то позаботился о такой приятной мелочи. Расправившись с аспирином, я тайно наблюдая за Луизой. Она с ленивой грацией потягивается, массирует мышцы и, принимаясь за наведения порядка на своем теле, включается в разговор. Перечисляет события прошлого вечера, видимо сомневаясь, все ли помню я. Рассказывает про Захара, который этой ночью сделал ей заманчивое предложение.

– Встречаться? – я восклицаю, не веря своим ушам.

Подруга быстро кивает и вновь отворачивается, поэтому не видит всю гамму эмоций, появившихся на моем лице.

– Ага, встречаться. Блин, я даже не знаю…

– А что тут знать, – выдыхаю, рассматривая спину подруги.

Ох, если бы мне кто-нибудь предложил такое… Например, Яр.

Черт! Идиотка! Размечталась. После того что было он предпочтет оторвать мне голову, если конечно же вспомнит что именно было. Потому что ко мне память стремительно возвращается и с каждой минутой, которую я провожу тут, картинка становится все отчетливее и порочней. Надо же, моя фантазия явно не могла придумать настолько откровенные вещи! А это значит, что я и Яр… Ох!

– Ну, – тянет Луиза, возвращая меня в реальность. – Ты же понимаешь, что это не серьезно? Я вот понимаю.

– Тогда зачем спишь с ним?

– Потому что у него огромный член, – хрипло хохочет Луиза, вгоняя меня в краску. Интересно насколько огромный, или она шутит так?

– Давай не будем о членах, – приглушенно отвечаю.

Луиза со мной соглашается. Но я вижу, как она в смятении разглядывает свое отражение.

– Понимаешь, подружка, – внезапно ее голос меняется и и становится тихим и серьезным, немного скрипучим от недосыпа и бурной ночи. – Есть парни, с кем тебе вполне хватает потрахаться. Ничего особенно, отличный секс и всё. Не тянет там отправиться путешествовать, делиться переживаниями и секретами. Вот Захар такой. У меня с ним так.

– А не с ним? – осторожно произношу, боясь услышать пугающую правду. Лишь бы не Яр… Лишь бы моя подруга не оказалась влюблена в моего брата.

Луиза молчит. Слишком долго, чтобы я начала паниковать и искать новые вопросы, которые бы смогли ее разговорить. Но как только я открываю рот, подруга начинает говорить.

– Есть кое-кто, – почти шепотом произносит, в пол оборота разглядывая меня. – Только никому не говори.

– Ой, Луиз, я похожа на болтушку?

Та отмахивается, а мое сердце сжимается до атома и взрывается со следующими словами подруги:

– Он старше меня. Намного старше. И не свободен.

– Женат? – шепотом произношу, подаваясь вперед. Неужели я ошиблась и угроза миновала?

Луиза кивает и отворачивается. Мне кажется или ее щеки заливает румянец? Ну надо же! А я сомневаться даже начала, не веря в то, что подруга умеет смущаться.

– Да, женат. Но там, как бы это сказать… Не простые отношения. И знаешь, наверное, мне не стоит о нем думать.

– Почему? – Я нервно сжимаю ладони и хочу понять. Хочу помочь подруге. Уверена, она не расскажет мне всего, но хоть поддержать смогу, если пусть чуточку, но раскроется передо мной.

– Почему? – шепчет она, повторяя мой вопрос. – Потому что больно, Арин. Когда любишь, больно.

Я замираю и слышу, как в ушах стучит кровь – это мое сердце гонит ее по сосудам. Это мой страх вибрирует под кожей, расползаясь змеей. Он тоже не свободен.