Закончив писать, я задумалась над псевдонимом. Почему-то хотелось скрыться за мужским именем. Что-нибудь бы звучное и космическое! Перебрав несколько вариантов, остановилась на: Марс Астралов.

Ирина Кудряшова забрала у меня текст с каменным лицом, на котором легко читалась оскорбленность святым. Но через месяц ситуация повторилась. Перед сдачей номера Ира пришла ко мне и повинилась:

— У Венеры Млечиной личные проблемы.

— Надеюсь, она сама их себе заранее предсказала?

Мою ядовитую иронию Ира оставила без внимания и попросила написать новую пачку гороскопов.

— Последний раз! — максимально начальственно и грозно сказала я. Хотя на самом деле мне уже неловко было дурить людей. — Ищи авторов, в этом твоя редакторская обязанность!

Венера Млечина оправилась от личных проблем и более нас не подводила. Но самое любопытное! Редакцию засыпали письмами читатели, обрывали телефон, требовали: верните Марса Астралова! Его гороскопы были исключительно точными!

Я — та самая злодейка, смазливая длинноногая секретарша, которая увела шефа от его верной и стареющей жены. Оправдываться не собираюсь. И когда мне однажды заявили: «Ты по трупам пойдешь!», я сказала, что не в ответе за тех, кто лапки кверху задирает, при малейшей трудности пластом на асфальт ложится. Ходят по тем, кто позволяет себя топтать. Это не про меня! Свою цену я знаю, она растет день ото дня. И будет расти! Потому что ни умом, ни внешностью бог меня не обидел, и распорядиться ими я умею.

Десять лет назад я недобрала балл на экзаменах в строительный институт, поступила на вечернее отделение. Родители устроили меня секретаршей к своему приятелю Кириллу Петровичу, начальнику строительно-монтажного управления. Дядю Киру и его жену тетю Глашу я знала с пеленок. С их сыном мы — ровесники, вместе совершали набеги на соседские сады на даче. Нас одно время дразнили женихом и невестой, родители мечтали нас поженить. Но, когда мы выросли, выяснилось, что я к нему испытываю не больший интерес, чем он ко мне. И ни о какой пламенной детской страсти к дяде Кире речи идти не могло. Он был стар (сорок пять), лыс и пузат. Но специалист, организатор производства и лидер он был настоящий — это я быстро поняла.

Я пришла в СМУ в тот момент, когда Кирилл Петрович отчаялся навести порядок в государственном предприятии и решил основать свое личное. Работать приходилось сутками, чем я с удовольствием и занималась. Быстро стала его правой рукой и незаменимым помощником. Многие думают, что секретарша — это кофе подать и глупой куклой торчать в приемной. Ничего подобного! Рационально спланировать рабочий день начальника, так, чтобы ни минуты даром не пропало, — целая наука. Встречи, переговоры, заказчики, смежники — по полсотни звонков в день, уши опухали и голос садился. И при этом я постоянно училась — не только в институте, но и осваивала технологию, номенклатуру, термины. На личную жизнь времени не оставалась. Один раз подружки вытащили меня на дискотеку, я там в углу под громовую музыку заснула. Вот как уставала! Молодые люди, которые оказывали мне внимание, пытались закрутить романы, казались мне глупыми веселыми щенками. Я невольно их сравнивала с Кириллом. Он — настоящий зубр, а у них еще молочные зубы не выпали.

Через два года наша фирма крепко стояла на ногах. Кирилл Петрович заявлял честно и неоднократно, что мой вклад в успех, авторитет и прибыли фирмы неоценим. А я к тому времени от восхищения его деловыми качествами незаметно перешла к восхищению им как мужчиной. Кирилл уже не казался мне старым и обрюзгшим. Напротив, — эталоном мужских достоинств. Он не соблазнял меня и не домогался. Первый шаг я сделала сама и ни секунды не сожалею.

Обычно в командировки, по области и в столицу, Кирилл ездил один. Но как-то я напросилась: возьмите меня в Москву. Он согласился. Все имевшиеся у меня деньги я потратила в магазине женского белья на изумительный гарнитур — коротенькую прозрачную ночнушку и пеньюар. Вечером приняла ароматическую ванну, распустила волосы, накинула гарнитурчик и заявилась к нему в номер. Сказала просто и честно: «Я тебя люблю! Хочу, чтобы ты был у меня первым и последним, единственным». Сбросила пеньюар и юркнула к нему под одеяло.

Думаете, он тут же распахнул объятия? Ничего подобного! Принялся говорить, что я молода, у меня все впереди, а он стар, что он -друг моих родителей, как он им в глаза посмотрит… и прочую чепуху. Я даже немного обиделась. Ведь справедливо считала себя подарком для него, а он мямлил и юлил. Проявлял идиотскую порядочность — удел безвольных и трусливых натур. Я напомнила, что уже совершеннолетняя и вправе распоряжаться своей жизнью без оглядки на родителей и прочие авторитеты.

— Люблю тебя! — повторяла я. — Хочу тебя! Никто другой мне не нужен.

Говорила, а сама целовала его лицо, шею, грудь. Он гладил меня по спине и голове, вначале растерянно и по-отечески. А потом — по-настоящему и страстно. И при этом он умудрялся быть заботливым и бережливым, словно я — не молодая крепкая девушка, а драгоценное хрупкое создание. Я чувствовала себя богиней, избранницей небес. Потому что мой первый интимный опыт резко отличался от того, которым делились подруги. Им достались судорожные корчи, боль и разочарование, мне — блаженство нежности и улетные ощущения.

На следующий день мы скомкали переговоры и весь день провели в гостиничном номере. Дурачились, как дети, целовались, как взрослые и не могли нарадоваться друг другу. Но когда вернулись домой, Кирилл попытался вернуть все на прежний круг. Мол, что случилось, то случилось, но я не хочу портить тебе жизнь. Надо все забыть, зацементировать, залить бетоном и идти каждому своей дорогой. Я — подлец, ты — ангел, а то что было — мимолетное виденье.

Делать из своей жизни мимолетное виденье я была решительно не согласна. И мне пришлось второй раз брать крепость. Она сдалась после непродолжительной, но упорной осады. Кирилл влюбился в меня до умопомрачения. Я получила все, о чем мечтала, услышала слова, которые заслуживала. И про то, что я — негаданный фантастический подарок, чудесная молодая фея, праздник и радость его жизни.

Мы были очень счастливы в трудах и в постели. Наши сердца бились в унисон, и дышали мы, словно одни легкие на двоих достались. Кирилл на глазах помолодел, сбросил лишний вес, и энергии у него было столько, что взвод юношей мог позавидовать.

Сын Кирилла, студент, учился в Москве, а жена работала в нашем краеведческом музее. Получала копейки и какие-то окаменелости изучала. Она и сама давно мхом поросла. И имя у нее дурацкое — Глафира Пантелеевна, как из русской литературы, из пьес Островского.

Помню, после большого заказа мы банкет на фирме устроили. Она фужер подняла и проморосила: «Как славно, что вам достался этот подряд в Егорьевске!» Мы полгода назад дом в Егорьевске сдали! А теперь совершенно другой контракт отмечали! Насколько она была далека от забот мужа, настолько я плотью и кровью жила ими.

Недавно встретила рассуждение, что люди уходят в бизнес, как на войну. Возвращаются не всегда или возвращаются с совершенно иным мировоззрением. Старые связи, дружеские и семейные, рушатся. Потому что есть новая, «фронтовая» жизнь. С новыми друзьями и новыми походно-полевыми женами. Некоторые женщины решают эту проблему, отправляясь «в окопы на передовую» вместе с мужьями. Глафира Пантелеевна — не из числа таких подвижниц.