— Я так понимаю, — рассмеялся мужчина, — ляпнула ты специально.

— Ты догадливый, — хмыкнула я, смотря на свой идеальный маникюр, — к сожалению, папа тоже. Скандал был… — я поцокала языком, показывая, что так легко не отделалась. — Но ты не переживай, — тут же оговорилась я, — сегодня я буду паинькой.

— Я и не переживаю, — Марат откинулся на сиденье везущего нас авто, — главное, чтобы ты не нервничала.

Такая милая забота немного смутила меня, и я снова отвела взгляд. Вот же чертенок.

— Единственное, о чем я беспокоюсь, — тихо произнесла я, — что могу как-то посеять сомнения, ну, ты знаешь, насчет чего.

Вслух о нашей фальшивой свадьбе я говорить не стала. Благо я росла в обеспеченной семье и прекрасно знала, что разные секреты богатых и известных людей хорошо продаются, а простые работяги не прочь подзаработать. Вот и сейчас нас везет автомобиль бизнес-класса, но водитель — простой наемный рабочий, и такая информация не для его ушей. Если он окажется смышленым, быстро сольет ее, куда надо.

— Об этом не волнуйся, — мельком взглянув на затылок шофера, произнес Марат, — мы с тобой вместе зайдем и уйдем, в остальное время, боюсь, нас разделят на празднике.

— Ну и славненько, — с улыбкой произнесла я.

Дом, где происходило торжество, было в лучших традициях нуворишей девяностых. Мраморные колонны, фонтан в виде писающего мальчика по центру сада и много-много золота и картин. Меня сразу начало подташнивать от концентрации безвкусицы, а вот Марат был кремень.

— Какой ужас, — тихо прошептала я, пока мы шли по коридору в зал, — такое ощущение, что человек скупал все, что стоило дорого, и плевать, как оно выглядит.

Мужчина еле заметно хмыкнул, бросая на меня взгляд.

— Знаешь, — тихо произнес он, — крышу порой сносит. Особенно, когда ты резко становишься богатым и можешь позволить себе все то, что не позволял ранее.

— Ну потом-то можно это все, — я обвела рукой, — поменять.

— Страшно, — мужчина улыбнулся, — страшно вернуться к бедной жизни без всех этих атрибутов.

В следующий секунду его внимание было переключено на мужика лет пятидесяти, но, к слову, очень неплохо выглядящему. Я то ожидала увидеть лысого пузана с толстой золотой цепочкой на шее, но у хозяина дома, как оказалось, есть вкус, по крайней мере, в одежде. И я задумалась над словами Марата. Никогда не думала о внешней атрибутике, как об отражении наших страхов и комплексов. Может, он прав?

Поздравив именинника, мы отправились в зал. Народу было не сказать, чтобы много, но и явно не только близкий круг.

— Яна, — я услышала сбоку родной голос и с улыбкой обернулась. Навстречу мне шла Ира в красивенном серебристом платье. Рядом с ней вышагивал мой отец с, как всегда, недовольным видом. Дурак, ей богу. Когда-нибудь Ире надоест его вечно хмурая морда, и она найдет себе молодого и веселого мужичка. А папины миллионы я помогу ей поделить, ей за вредность положено.

— Рада тебя видеть, — я обняла свою мачеху, чувствуя, что даже в носу покалывает от нахлынувших чувств, — соскучилась очень.

— Я тоже, — Ира отстранилась, осматривая меня, — какая же ты красотка.

— Можно, верну тебе комплимент? Платье — огонь! Дашь поносить?

— Так, хватит тут раскланиваться, — влез папа. Затем как-то по-медвежьи обнял меня, мимолетно целуя в висок. Было ли это сделано для зрителей или и впрямь порыв души, я так и не поняла. Но улыбнулась в ответ. — Как ваши дела?

Я взяла Марата под руку, с удовольствием замечая, как меняется взгляд отца. Сам выдал замуж, пусть теперь мучается, чем мы там за закрытой дверью занимаемся.

— Все хорошо, — казалось, Марата ничего не смущало. Он лишь накрыл своей ладонью мою, улыбаясь папе и Ире. — Олег, нужно пойти с Савельевым поговорить.

— Да, пойдем.

Мне кажется, папа с радостью оторвал от меня моего мужа, а я с улыбкой посмотрела ему вслед.

— Ну ты и лиса, — с восхищением произнесла Ира.

— Стараюсь, — улыбнулась я ей.

Марат был прав — я его не видела, как и отца, в прочем. Но нас с Ирой это только радовало.

— Ну, рассказывай, — мы взяли по бокалу с шампанским и пошли осматривать зал.

— Да что рассказывать? — пожала я плечами, обращая внимание на кучку смеющихся молодых людей. Наверное, один из них — сын хозяина дома.

— Как что? — Ира таинственно улыбнулась. — Например, как вы уживаетесь с Маратом. Чем занимаетесь вечерами…

Я хмыкнула, не удержавшись. Один из стоявших рядом молодых людей посмотрел на меня и тоже улыбнулся. Я как бы невзначай потеребила обручальное кольцо на пальце, и парень тут же потерял ко мне интерес.

— Ничем, Ир. Ужинаем и расходимся по комнатам.

Девушка недоверчиво посмотрела на меня.

— Просто вы выглядите и впрямь… — она понизила голос, — парой.

— Мы хорошо уживаемся, — кивнула я, — мне приятно общество Марата. Но на этом все…

Я, не удержавшись, вздохнула, что, конечно же, не осталось не замеченным моей проницательной мачехой.

— А тебе, значит, хотелось бы, чтобы этим ваше совместное проживание не ограничивалось?

Участливый официант забрал наши пустые бокалы, меняя их на наполненные, и я на время замолчала. А Ира вся извелась, пока ждала того момента, как мы снова останемся наедине.

— Какая разница, чего хочется мне? — немного резко ответила я.

— Колоссальная! — не заметив грубости в моих словах, произнесла девушка.

— Ир, — я остановилась, заставляя и ее это сделать, — мы просто играем. И давай закроем на этом тему.

Какой бы любопытной не была жена отца, она всегда понимала, когда свое любопытство нужно засунуть куда подальше. Вот и сейчас она улыбнулась и кивнула, заводя разговор на совсем другую тему. И я была ей благодарна.

К концу вечера я безумно устала. Уже прошла торжественная часть, выступление музыкантов и еще куча всего, а мы все еще торчали в этом безвкусном доме, от антуража которого рябило в глазах.

Марат с отцом подошли к нам, довольные, как мартовские коты. Если бы я периодически не наблюдала их в компании таких же занудных бизнесменов, то точно решила бы, что они посетили подпольный бордель.

— Что это вы такие довольные? — недоверчиво спросила я.

— Договорились о выгодной сделке, — протянул отец. — А вот ты наоборот — стоишь с кислым лицом!

Я закатила глаза, не реагируя на выпад.

— И не закатывай глаза! — рявкнул папа.

— А ты не учи меня! Пока вы делами занимались, мы с Ирой со скуки умирали, — огрызнулась я.

— Посмотрите на нее! Бедная, несчастная! Смену отпахала, можно подумать!