Я, конечно, и сейчас хожу к косметологу. Как и все. Мнеприятно, что после того, что я видела и перепробовала, у меня есть возможностьвыбирать. Правда, мой выбор многих удивляет: я хожу в Институт красоты наФрунзенской набережной. Ему уже 30 лет. Они, похоже, ничего не знают о том, чтомировая индустрия косметологии развивается семимильными шагами. У них до сихпор пользуются ситцевыми салфеточками, а косметички могут запросто болтать другс другом о повышении цен в то время, когда ты вроде бы должна расслабиться. Ноникогда я не выгляжу так хорошо, как после курса массажа (я прохожу егообязательно раз в полгода) на Фрунзенской. Правда, для меня они покупаютобычные бумажные салфетки. Но кремы всё-таки упорно делают сами.

Я бы уже закончила это эссе, если бы не одна мысль, котораяпоявилась в моей голове полгода назад.

Именно тогда я была в Монако и разговорилась там с однойрусской девушкой. Я думала, ей лет двадцать пять. Каково же было моё удивление,когда выяснилось, что её дочь уже учится в институте, а сын давно женат.«Лос-Анджелес, – таинственно улыбнулась девушка (лет пятидесяти, каквыяснилось). – Мы все колемся у одного доктора». И пропала за поворотом,как в плохой сказке. А я вернулась в Москву, достала увеличительное зеркало иснова рассматриваю своё лицо. И надеюсь, что когда-нибудь узнаю имя этогодоктора. И адрес.

Глядя на своих подруг, я понимаю, что они делают то жесамое. В том смысле, что принимают решения, а потом забывают о них чуть ли нена следующий день. Ну и ладно. По крайней мере, я сделала один важный для себявывод: для того чтобы понять, нужна мне эта «новая жизнь» или нет, я должнасначала её попробовать. Я это точно знаю.

На ярмарку для миллионеров я пришла в чёрном коктейльномплатье. Радуясь тому, что в Москве появляется всё больше поводов нарядиться.

Причём моя приятельница Юля, узнав по телефону, в чём я иду,выразила своё неудовольствие. Она сказала, что платье должно быть непременнодлинным. У неё самой будет со шлейфом.

В таких вот приятных заботах мы ожидали открытия MillionerFaire.

Платьев, к сожалению, на открытии было мало. Я имею в видупо-настоящему красивых. Ещё меньше было миллионеров. В смысле меньше, чем всехостальных.

Поражало количество прессы, друзей прессы и друзей друзейпрессы. Или я вообще не знаю, кто все эти люди, которые ломились в очередь заедой на третьем этаже.

Еда, конечно, была вкусная. «Улей-кэтеринг», на мойвзгляд, – это лучший выбор из многих возможных для мероприятий такогоуровня. Олег Бардеев был единственным, кого очереди с тарелками радовали.Потому что очереди – это своего рода признание.

На моё возмущение по поводу отсутствия салфеток Олегбеспечно пожал плечами и объяснил: «А салфетки не наши. Они запретили из-залоготипа».

Уж лучше бы были и салфетки, и логотип или отсутствие и тогои другого.

Хотя, может, просто мне не повезло. Ещё не повезло моейподруге. Возвращаясь к разговору о платьях.

Мы с ней зашли на стенд Provazi, где сам господин EnricoProvazzi, специально приехавший в Москву ради такого случая (я имею в видуярмарку), вручал мне в подарок диван. Красивый диван цвета гнилой вишни.

Мы, конечно, все по очереди на моём подаркефотографировались: я с господином Provazzi, я с дизайнерами, я с ЛёнейЗайцевым, мы втроём… и так далее.

Моя подруга в длинном чёрном платье в это время разглядывалакаталоги.

Каждый посетитель ярмарки обращался к ней с просьбой датьвизитку или прайс-лист. Визитку магазина. Потому что девушки в вечерних платьяхассоциировались у них с моделями, работающими на промо-акциях.

Чтобы не объяснять, что она присматривает себе новуюспальню, моя подруга послушно раздавала визитки. И каталоги.

На самом деле ярмарка была хорошая. Просто надо былоприезжать не на открытие.

Побывав на стенде с вертолётами, я теперь знаю, каким будетмоё следующее увлечение: лётная школа. Я собираюсь пройти курс по управлениювертолётом. А впоследствии, возможно, и самолётом.

Millioner Fair – это, конечно, было событие.

И о нём говорили везде. Причём в абсолютно разныхконтекстах.

Один мой знакомый, узнав, что я приехала с открытия,спросил: «Видела там „Ламборджини“, белый? Я его купил».

А другой знакомый… Это, пожалуй, было моё самое приятноевпечатление.

Его жена участвовала в ярмарке, как дизайнер. У неё былстенд, и они делали показ. То ли на второй, то ли на третий день. Показ одежды.

Показ прошёл блестяще. Причём, насколько я понимаю, это былпервый раз, когда он увидел результат того, чем занимается его жена.

Раньше, наверное, времени не было. Или не воспринималвсерьёз. Как обычно и бывает с нашими занятыми мужьями.

И он, этот мой знакомый, был потрясён. Он говорил об этомцелый вечер. «Вы видели?» – спрашивал он едва ли не всех подряд. И в его голосебыло даже больше гордости, чем когда они (мужчины) демонстрируют свою новуюмашину. Или когда ЦСКА забивает «Ливерпулю».

И мне было очень приятно это слышать. Из женскойсолидарности.

Я вот только не пойму: почему тот «Ламборджини» был наномерах? Он что, не новый?

У меня есть две подружки. Больше мне и не надо. Оля и Света.Оля замужем, а в жизни Светы только что произошли перемены. Позитивные, как онаговорит.

Света развелась.

Хотя позитивными такие перемены, на мой взгляд, можноназвать только в Бразилии. В Бразилии, если ты развелась с мужем, все егоимущество без исключения остаётся тебе.

В Бразилии мало браков, зато много диких обезьян.

Теперь Света свободна и подбирает себе нового мужа. Не точтобы подбирает, в смысле на помойке, а в смысле ищет. У неё собственнаяметодика.

Раз в месяц она совершает межконтинентальный перелёт всалоне первого класса. Короткая юбка, рассеянный взгляд. Скука, фрукты, журнал«Duty Free».

Через пару кресел – мятая рубашка, тем не менее галстук, впортфеле – ноутбук. Скука, виски, взгляд устремлён на Свету.

Полное отсутствие конкуренции и отвлекающих факторов. Дальшеуже – дело техники.

У Светы она филигранна.

Между перелётами Света ходит на обед в «Картинг-центр» наРублёвке. По воскресеньям.

Естественно, не потому, что любит погонять на рычащихдребезжащих машинках. Только попробуйте забраться туда надвенадцатисантиметровых каблуках! Дело в том, что в «Картинг-центре» обедают сосвоими чадами «воскресные папы» со всего Рублево-Успенского шоссе! И Света!Ничего не надо делать. Папы счастливы, когда молодая симпатичная девушка вголубых джинсах развлекает их детишек, в то время как они сами по сорок минутразговаривают по телефону или досматривают футбол.