– Ну, это уже кое-что, Олли. Звезда Давида? – Лейси посмотрела на три точки, обозначавшие места, где были совершены три убийства из четырех. Соединенные прямыми линиями, они образовывали почти идеально вычерченный равносторонний треугольник. Точка, обозначавшая место четвертого убийства, вполне могла быть одной из вершин такого же равностороннего треугольника, только перевернутого, однако кто мог поручиться за это? – Очень может быть, Олли, что это звезда Давида. Но это вполне может оказаться и просто совпадением.

– Это мы скоро увидим. Если верить аргументам Сэвича, то следующее убийство преступник совершит вот здесь, – сказал Хэмиш и указал на карте еще одну точку.

– Ну что ж, возможно, вы с Сэвичем и правы. А у вас не возникло никаких идей насчет того, каким образом преступнику удается пробираться в дома престарелых, убивать там людей и выбираться, оставаясь незамеченным, словно он не человек, а призрак?

– Пока нет. Но за тем домом престарелых, где, по мнению Сэвича, может произойти следующее убийство, будет вестись тщательное наблюдение. Кстати, тамошние пресса и телевидение подхватили словечко, которое вы неоднократно употребляли, говоря об этом деле, – они вовсю кричат о том, что старушек убивает привидение.

– Я здесь наверняка ни при чем. Откуда журналистам знать, что мы говорим в этом здании?

Олли опустил глаза, уставившись на носки своих черных туфель.

– Ну, вообще-то это я сказал что-то в этом роде одной женщине-телерепортеру. Она была довольно симпатичная, и ей очень хотелось получить что-нибудь «жареное». – Олли виновато взглянул на Лейси и ухмыльнулся. – Мне показалось, Сэвич с трудом удержался, чтобы не вырубить меня прямо там же, на месте.

– Пусть уж он лучше проделает это с вами, чем со мной. Меня он и так часа два швырял вверх тормашками в гимнастическом зале. У меня до сих пор все болит, но я боюсь даже заикнуться об этом, ведь он тут же скажет, что я только и умею, что хныкать да жаловаться.

– Вы это серьезно? Значит, он решил заставить вас заняться карате?

Лейси кивнула.

– Мне он заявил, что я один из лучших в Бюро баскетболистов и должен поддерживать форму, играя со своими племянниками и племянницами. По его словам, это заставит меня играть в полную силу, поскольку мне будет стыдно проигрывать им.

– Этот сексуально озабоченный тип сказал так потому, что вряд ли сможет швырять вас, словно тряпичную куклу.

– Да нет, когда я спросил его насчет занятий карате, мне он тоже задал хорошую трепку. Вам действительно здорово досталось, Шерлок?

– Я шлепалась на пол столько раз, что в конце концов сбилась со счета.

– Что это вы там сказали насчет сексуально озабоченного типа?

Обернувшись, Лейси и Олли увидели перед собой Сэвича, державшего в одной руке свой портативный компьютер, а в другой – модем.

– Никто ничего не говорил ни о каких сексуально озабоченных типах, – сказала Лейси. – Верно, Олли?

– Конечно, верно. Я вообще никогда не слышал таких слов, разве что один-единственный раз – от Марии, да и то она не знала, что они означают.

Сэвич что-то сердито проворчал себе под нос и спросил:

– Что вы думаете об идее со звездой Давида, Шерлок?

– Она настолько странная, что, возможно, окажется перспективной. Но вы ведь знаете, что убийства начались не во Флориде, а в Виргинии, так что вполне может быть, что эта идея и не сработает.

– Согласен. Что ж, скоро мы увидим, насколько она верна. Местная полиция взяла под наблюдение дом престарелых, на который, по нашим предположениям, может пасть следующий выбор убийцы.

Лейси нахмурилась:

– Я обычно сопоставляю все улики, которые имеются в деле, однако, правду говоря, в деле Рэднич их маловато. Похоже, что предположение насчет звезды Давида верное. Но у меня есть предчувствие, что это нам ничем не поможет и что преступник убьет очередную жертву именно в том доме престарелых, который вы указали, и опять никто ничего не заметит.

– Эти опасения мучают и меня, – заявил Олли. – Прямо на стенку лезу. Я ввел в компьютер задание сопоставить все улики, какие у нас есть, но беда как раз в том, что у нас нет ничего, совсем ничего.

– Мы возьмем его, Олли, – успокоил его Сэвич.

– Я очень надеюсь на это, – сказала Лейси и взглянула на Хэмиша:

– Ну что, вашей будущей теще удалось убедить Марию в том, что вы трудоголик?

– Да нет, я все свалил на шефа. Сказал, что, если не поеду в командировку, агент Сэвич даст мне пинка под зад и вышвырнет на улицу, после чего я попаду в черный список и навсегда останусь безработным. Так что моей будущей теще пришлось прикусить язык.

Сэвич засмеялся и отправился в свой кабинет. Лейси увидела, как Ханна Пэйсли быстро встала из-за стола и пошла следом за ним. В то же время Лейси с изумлением отметила про себя, что это заставило Олли нахмуриться.

– Что-то не так? – спросила она.

– Да нет. Просто мне бы хотелось, чтобы Ханна перестала неровно дышать.

Лейси промолчала – она не желала ничего знать о личной жизни своих коллег. Чем меньше знаешь, тем легче избежать ненужных проблем и конфликтов. Олли, однако, не почувствовал ее настроения и решил развить тему:

– Ходят слухи, что раньше, когда Ханна еще не работала в нашем подразделении, они с Сэвичем встречались. Но потом она перешла к нам, и Сэвич вроде бы все это прекратил. Я сам слышал, как он говорил, что никаких личных отношений на работе быть не должно.

– Вы думаете, Ханна все еще к нему неравнодушна?

– Еще бы. Вы только посмотрите на нее – она же глаз от него отвести не может. Почему бы вам не поговорить с ней, Шерлок? Может, она вас послушает. Сэвича она не интересует, а если даже это и не так, то все равно он будет избегать женщину, которая с ним вместе работает.

Лейси в ответ лишь покачала головой и занялась компьютером. На экране появился очередной протокол вскрытия. Личная жизнь Сэвича ее не интересовала. Краем глаза она увидела, как Ханна вышла из кабинета начальника с совершенно непроницаемым лицом. Нет, решила про себя Лейси, она ничего не станет ей говорить. К тому же она была абсолютно уверена в том, что ее вмешательство ничего не изменит: Ханна просто не станет ее слушать. И Лейси снова погрузилась в изучение материалов дела Рэднич.

* * *

Лейси Шерлок развернула «Бостон глоб», последнюю газету из лежавшей на столе кипы. Необходимость внимательно просматривать десяток крупнейших городских газет страны порядком утомляла. Но отказаться от этого занятия она не могла. Лейси проглядывала газеты уже почти целых семь лет подряд. Подписка стоила очень дорого, ее жалованье не позволило бы пойти на такие расходы. Она знала, что тот, за кем она охотится, притаился и ждет своего часа, и потому она не имеет права останавливаться на полпути.