Пива выпили много. Вкусное, оно пилось в охотку, да еще тосты звучали один за другим: сначала за боярина, потом – за воинство, затем за самого Андрея. Ну как тут не выпить? Обида!

Застолье затянулось до вечера, в голове уже шумело.

«А неплохо боярин сидит! Холопы обслуживают, а он только распоряжения отдает», – подумал Андрей.

Когда уже ни один кусок в горло не лез, а Терентий пьяненько отвалился от стола, опершись спиной о стену, боярин распорядился стол убрать. Потом холопы унесли и десятника. Боярин встал из-за стола, покачиваясь, и когда к нему подскочил холоп и взял под локоток, боярин оттолкнул его руку:

– Сам!

Андрей тоже поднялся. Его слегка «штормило». Столько пива он не пил никогда и потому попытался припомнить – сколько? Выходило много, литров пять. Правда, не в один присест, за полдня.

С трудом он добрел до постоялого двора. Парень из прислуги, увидев его, кинулся помочь, но Андрей оттолкнул его руку и по примеру боярина сказал:

– Я сам!

Отперев дверь, он рухнул в постель, как был – в одежде и ботинках.

Утром проснулся с головной болью. Лицо было отечным, глаза заплыли.

– Вот это я посидел!

Он побрел в туалет, потом умылся и направился в трапезную. Только взглянув на его лицо, парень из прислуги поставил перед ним кружку. Андрей глотнул. Так это же капустный рассол! Выпил жадно, почти не переводя дыхание. Показалось, что полегчало.

– Шулюма бы тебе сейчас, из баранины! – посоветовал парень.

– Так неси!

– Подождать придется, не готов еще.

– В комнате подожду, шумнешь.

Андрей отлеживался в комнате. После рассола полегчало, но хотелось пить, а идти вниз было лень. И мыслей в голове не было никаких, она была пустая, как жбан.

В дверь постучал парень из трактира:

– Шулюм готов – с пылу с жару. Прошу к столу.

Андрей не спеша съел чашку горячего шулюма с хлебом и почувствовал себя значительно лучше.

За еду и комнату он расплатился татарской монетой. Интересно, надолго ли ему хватит этих монет?

Он снова поднялся в комнату – следовало поразмыслить над вчерашним предложением боярина. По сути, в этой жизни он неумеха. Сеять не может, строить – тоже, имеется в виду – своими руками. Ни бревна обтесать, ни избу сложить. Знания компьютера тут не нужны, про автомобили никто слыхом не слыхивал – только стрелять и умеет. А закончатся патроны – он тут никто, и звать его никак.

От такого жесткого расклада стало не по себе. Специальность имел, работу, квартиру, а сейчас – бомж. Поневоле закручинишься. И вариантов у него два: или к боярину на службу идти, или подаваться в Рязань. Можно и не в Рязань, а, к примеру, в Москву. Но, как всякий провинциал, он Москву недолюбливал. Суетный город, высокомерный. Но не это главное. Если он останется здесь, впереди перспектива. Иногда, конечно, по зову боярина, воевать с татарами придется, да еще сельским хозяйством, в котором он ничего не смыслил, заниматься.

А в городе? Андрей стал мысленно перебирать специальности, по которым он мог трудиться. Его денег, как он и подозревал, надолго не хватит, и впереди, в скорой перспективе, замаячит призрак голода. А еще хуже – жилья нет никакого, даже сарайчика захудалого, как защиты от дождя. Интересно, а сколько стоит дом? Вдруг его трофейных денег хватит на покупку скромной избы?

Андрей сел за стол, высыпал монеты из мешочка. Достоинства они были непонятного, и по виду можно было определить – вот это медные, двенадцать штук, а вот эти три – серебряные. Названия им, правда, он не знал, но не рубли же! И одна, судя по весу и блеску – точно золотая. Но Андрей привык к бумажным деньгам и другим ценам, и сколько здесь стоит изба, лошадь – даже сапоги, – он понятия не имел. Со вздохом сгреб монеты в мешочек и спустился в трапезную.

За столом сидели посетители. Он улучил момент, когда половой – как здесь называли прислугу – освободился.

– Сколько стоит изба?

– Целиком не знаю, у нас не продают. Кому строиться надо, у боярина дозволения спрашивают. Пилят лес, бревна в село везут. А дальше или плотников нанимают, или сами… Ты лучше купца спроси, вон он, за дальним столом сидит.

– Незнаком я с ним, неудобно.

– Хм, неудобно портки через голову снимать. Пантелеем его звать, только сегодня вернулся, судно его на реке стоит. Повезло: если бы на день раньше вернулся – сам бы в плен попал, товар разграбили, а судно сожгли. Зачем оно им в степи?

– Познакомь, – попросил Андрей полового. – Самому несподручно, все же человек незнакомый.

– Сейчас поговорю.

Парень подошел к столу, забрал пустую посуду, переговорил с купцом и махнул Андрею рукой. Тот подошел, поздоровался.

– Садись, – предложил ему купец. – Половой сказал – разговор у тебя ко мне есть.

– Совет получить хочу.

– Не так разговор начинаешь, – нахмурился купец, – для начала познакомиться надо. Меня Пантелеем зовут.

– А меня Андреем.

– Ну вот, другое дело. Говори.

– Сколько изба в Рязани стоит?

Купец поскреб пятерней в затылке, сконфузился.

– Спроси, что полегче. Я изб не покупал, тем более – в Рязани. Захудалый городишко.

– Как «захудалый»?

– Ты не местный, наверное?

– Есть такое дело.

– Князь-то со двором в Переславле живет. Город и побольше, и познатней, и побогаче.

Андрей понял, что попал впросак. Но он решил выяснить все до конца, потому достал мешочек и вывалил из него на стол монеты.

– Это чьи деньги?

Купец окинул монеты беглым взглядом.

– Персидские, а золотая монета – османская.

– Не видал раньше, с татарина снял.

– У них деньги с разных мест. Где трофей, а где рабов продали. Они чаще всего в Кафу невольников продают.

– А купить за них что можно?

– У нас на Руси не смотрят, что на монетах написано и из какой они страны – по весу определяют. У каждого купца маленькие весы. Без весов, на глаз, скажу: за медяки есть можешь четыре седмицы. За каждую серебряную – избу с утварью, а то и с холопами. Ну а золото? – Купец задумался. – За золото можно лавку на торгу купить с товаром, свое дело открыть.

– Понятно.

Андрей сгреб деньги в мешочек и сунул его себе в карман. Ему было понятно, что он мог купить себе избу, и это главное. А лавку? Купец все мерил по себе, а Андрею вовсе не хотелось заниматься торговлей – к этому надо призвание иметь. Сроду он торгашом не был, хотя давний знакомый как-то предлагал ему быть продавцом на его строительном складе, но не лежало сердце. Так ведь дом имея, можно оглядеться, присмотреться, чем заняться.