Она трёт место, где я держал, а мне реально не показалось, что я вцепился в нее.

– Как насчет того, чтобы пройтись? Здесь недалеко, – предлагаю ей.

– В этом? Ты серьёзно, Купер? – возмущается она.

И вот сейчас мои глаза готовы вылезти из орбит. Она стоит предо мной в короткой белой сорочке с длинными рукавами, сверху какие-то кусочки кожаного ремня через плечи и грудь, и сапоги-ботфорты на высоком каблуке.

– Ты что, бл*дь, в этом собралась идти в паб? – я не сдержался и рыкнул. Очень медленно мои глаза начинает застилать пелена гнева и ревности.

Она что, ненормальная? Я отчетливо вижу ложбинку между грудей и ее бедра! Хорошо, не совсем так, но она выглядит чертовски горячо. И что я должен делать с остальным мужским населением?

Она смотрит на меня, как на сумасшедшего.

– А что не так? – Я вижу ее искреннее непонимание. – Тебе не нравится портупея?

– Что? – спрашиваю сквозь зубы. – Бэт, мы идем пить, а не мужиков снимать. По крайней мере, я точно не выгляжу так, будто иду снимать девку.

– Ты только что намекнул, что я выгляжу как шлюха? – Она пыхтит и психует.

– Нет, я просто сказал, что это паб. И там будет много мужиков, и они будут все пялиться на твои сиськи, – говорю как есть, еле сдерживая свой гнев – Иди, сними с себя эти вещи и сапоги.

– Да и насрать. Я для себя оделась, а не для них. Ты идешь? Или мне идти одной? – свирепствует она.

– Портман, ты сейчас зайдешь в свой номер, наденешь джинсы и нормальную обувь! – Я груб, меня бесит, что все будут на нас пялиться. – Ты поняла меня? Иначе я тебя сейчас отведу наверх и сам переодену. Я не шучу.

Она скептически приподнимает бровь и откровенно насмехается, делает шаг в сторону. Ну, все, ты попала. Закидываю ее на плечо и несу, орущую, в отель, она меня так, бл*дь, возбудила и взбесила одновременно, что не знаю, что сейчас с ней сделаю.

Иду по лесенкам и намеренно немного подкидываю на плече, чтобы она поняла, что я заколебался возиться с ней. Юбка задирается на ее заднице, и я дергаю ткань, чтобы прикрыть. Именно поэтому моя рука сейчас на попке. Хорошо, я вру. Я просто хочу потрогать ее задницу, а еще хочу Бэт только для себя. И еще желательно придушить.

– Ай, ты охренел! – вопит она. – Ты ударил меня по заднице? Еще раз попробуй, и я тебя прикончу.

Хлопаю еще раз, по-моему, очень даже ощутимо, потому что моя ладошка горит. Я не говорю ей ни слова, просто тащу, как мешок на плече.

– Я убью тебя, Купер, клянусь, – шипит она.

Беси меня, кошка, я покажу тебе, что будет дальше. Довожу до ее двери и еще раз подкидываю на плече, замолкает, когда я ставлю Бэт спиной к себе и прижимаю лицом к двери.

– Просто переоденься, – говорю охрипшим и возбужденным голосом. – И выходи, я тебя не трону, если послушаешься, но, если ты будешь играть со мной, клянусь, ни одна дверь не остановит меня.

Подталкиваю к двери и отворачиваюсь от нее, когда она заходит в номер. Я сошел с ума, спятил, готов удушить ее и зацеловать. Трахать ее сутками, так, чтобы искры из глаз сыпались.

Провожу руками по волосам и медленно опускаю к шее. Она меня, на хрен, убивает!

Мне необходимо покурить. Вновь спускаюсь и иду на улицу, в место, отведенное для курения. Что я творю? Она хочет отомстить мужу, поэтому решила напиться. И, естественно, мою кандидатуру она не рассматривает, потому что мы сотрудники, а вот подцепить в этом тряпье какого-нибудь мудака, запросто. Но вряд ли я бы позволил ей замутить с кем-либо. Мне проще влезть в драку, даже если я получу по морде. Но ее я не отдам. И сам не возьму. Как все запуталось…

Затягиваюсь сигаретой и выпускаю дым в воздух, высоко задрав голову.

Помогите мне, небеса, если она сейчас выйдет в какой-нибудь тряпке, оголяющей задницу, или вообще не выйдет. Клянусь, я выбью эту чертову дверь, а там уже будь что будет. Засуну голос совести куда подальше и не буду сдерживать себя.

Вижу ее в другой беседке для курения, она сидит спиной ко мне, так же, как и я, закинув голову, выпускает дым. Я в который раз ловлю себя на мысли, как же мы похожи. Она будто женская версия меня, прекрасная и недосягаемая. Тушу сигарету и иду к ней.

Оглядываю ее одежду: голубые джинсы, белая рубашка и широкий пояс на талии.

– Это было не сложно? – Опираюсь на столбик беседки и смотрю на нее.

– Ты хочешь сейчас обсудить это? – глаза блестят, она опускает взгляд.

– Бросай гадость и пошли в паб, – спокойно говорю ей и протягиваю руку, чтобы помочь подняться.

– Ты не думай, что я буду постоянно молчать. Идея действительно была глупая, и я умею признавать свои ошибки, – уверенно произносит Бэт.

Я хочу ей сказать, что это была глупая идея, возможно даже учить жизни. Но вовремя затыкаюсь, потому что уверен, она почувствовала мой стояк, когда я прижал ее к двери и терся им об нее.

Какое-то время мы идем, и она начинает смеяться во все горло, смотрю на нее, как на сумасшедшую.

– Ты чего? – Она тычет в мои ботинки и заливается смехом. – Что? Ты можешь сказать по-человечески?

– Мы… – Она ржет. – Опять… оделись … одинаково. Ты как мой брат-близнец, что это за на хрен? – Я смотрю на истерику и не могу понять, что с ней происходит.

– Слушай, ты что там курила? Дай мне! Может я пойму то, что ты пытаешься мне сказать? Я не вкурил! – шучу я. Уверен, с ней что-то не так. Она перестает смеяться, и ее лицо превращается в гримасу боли и стыда.

– Я хотела изменить мужу… Хотела, чтобы он сам захотел со мной развестись… – Она обхватывает свою голову обеими руками и сжимает виски. – Я…

– Слушай, давай успокоимся, поймаем такси и нормально поговорим. Может, ты хочешь какое-то тихое место? – Я чувствую себя мудаком. Она любит мужа, а я тут бегаю за ней, как подросток. Да я чуть не трахнул ее сегодня!

Не спрашиваю ее, вытягиваю руку и тут же ловлю такси, называю бар, в который я хотел ее отвести, и мы едем. Не знаю, почему в машине мы постоянно молчим, хотя мне, например, много чего есть сказать. Но она прячет взгляд и сидит так тихо, как будто обиделась на весь мир. Что с ней происходит?

Мы приезжаем в бар Mulligans, снаружи он выглядит не очень, зато внутри все говорит о популярности этого заведения и, главное, историческом прошлом этого здания. Я знаю, что Бэт любит посещать все эти старейшие здания и постройки, поэтому выбрал этот паб, стоящий здесь уже 300 лет. Очарование этого паба в том, что хозяева не пытаются следовать модным влияниям, скорее стремятся уменьшать.

– Здесь уютно, – говорит Элизабет, когда мы подходим к барной стойке, и я помогаю ей сесть на высокий стул из темного дерева.

– Что предпочитаешь? – спрашиваю ее, пока мы ждем бармена.

– Гинесс, думаю, пока один бокал, – отвечает она.