— Это Майк, приятель. Вы что, плохо сегодня покушали? У вас сильный понос и вы сидите на горшке?

— Ладно. Слушай, сейчас я ужасно занят и...

— Нет, вы не тем заняты...

— Черт возьми, Майк, что там у тебя еще?

— Вы слышали о частном детективе по кличке Нокки?

— Нет!

— Вы можете узнать о нем для меня?

— Нет, черт тебя подери! — голос его сорвался в крик. — Я не обязан ничем заниматься, кроме выполнения приказов начальства. Генеральный приказал сейчас обработать одного парня и выжать из него хоть чего-нибудь.

— Что случилось? Очередной рейд оказался удачным?

— Немного. Он накрыл коммутатор и схватил пару ребят, хотя надеялся выловить что-нибудь покрупнее. Потом примчался Эд Тенн с адвокатом и освободил их обоих через час.

— Вы шутите? Сам Тенн проявил к ним личную заинтересованность?

— Да. Он не хотел, чтобы их допрашивали до того, как он их подготовит. Вы знаете, по-моему, сейчас мы кое-кого заполучим. Хотя мы и действовали, как фашисты, проверяя собственных людей, но теперь мы обнаружили канал утечки.

— И кто же это?

— Дрянь! Он инспектор первой категории и завяз в дерьме по самые уши.

Он один из трех, кто знал все, и через кого кто-то передавал сведения.

— И у вас имеются доказательства?

— У него была разработана целая система передачи сведений. Но пока об этом не распространяйтесь. Единственная причина, почему я сообщил вам об этом, потому что вы мне скоро понадобитесь. Эти типы знают всех полицейских, а вам нужно будет выяснить, по какой цепочке передавались от него сведения.

— О'кей, готов помочь в любое время. Если вы узнаете что-нибудь об этом Нокки, дайте мне знать.

— Конечно, Майк. Я хотел бы вам помочь, но сейчас мы все так вымотались...

Я попрощался и повесил трубку. У меня осталось еще несколько монеток, поэтому я наугад позвонил в один из пригородных баров и спросил, нет ли там Коки Харкина. Через минуту я услышал голос.

— Коки у телефона.

— Привет, парнишка. Давно не виделись. Как делишки?

— Отлично.

— Вы все еще собираете коллекцию сплетен?

— Конечно. Все вижу, все слышу и могу многое рассказать, если мне хорошо заплатят.

— Может быть, вы знаете частного детектива по имени или кличке Нокки?

Он маленького роста и работает в паре с одним большим парнем.

Предположительно, оба они откуда-то из центра. — В рубке замолчали и он буркнул:

— Ну?

— Подождите минутку, Майкл. Вы знаете, о чем спрашиваете? — он проговорил это шепотом. Я услышал, как он захлопнул дверь телефонной кабинки, прежде чем говорить дальше. — Над чем вы сейчас работаете?

— Убийство, приятель.

— Прискорбно.

— Кто он?

— Мне необходимо сначала кое-что уточнить. Я думаю, что знаю, кого вы имеете в виду и постараюсь узнать все, что можно узнать, но если этот парень, на которого я думаю, мне могут оторвать за это голову, поняли?

— Да. Узнайте все и я хорошо заплачу за информацию.

— Да не надо мне ничего. Сообщите мне что-нибудь ценное, что можно кому-нибудь продать. Вы же знаете мои интересы.

— Сколько вам надо для этого времени?

— Не меньше двух часов. Давайте встретимся в Такер-баре. Это дыра, но там безопасно.

Все складывалось к лучшему. Я обещал прийти туда и высыпал остаток мелочи в карман. Монеты так оттягивали карман и бренчали, что проехав кафе-автомат, я истратил их на ужин. Было уже темно, когда я насытился.

Снова пошел дождь.

Над Такер-баром горела яркая вывеска. Энергии на нее шло больше, чем на освещение самого бара. Он был расположен в боковой улочке и сюда мало кто заходил, но так легко было повидаться с нужным человеком и получить необходимую информацию.

Коки я обнаружил в задней комнате. Он ходил около столов со стаканом и кланялся знакомым. Коки был маленький и жилистый, с огромным носом, с еще большими ушами и колоссальными карманами, в которых могло уместиться сколько угодно денег. Он походил на опустившегося бродягу и никак нельзя было предположить, что когда-то он был известным журналистом в одной из центральных газет.

Я подождал у стойки, потягивая пиво, пока он слонялся между столиками. На пятачке под медленную музыку пара девиц соревновалась между собой, кто быстрее сбросит с себя одежду. Они полностью обнажились в одну минуту, чем и вызвали бурные аплодисменты в зале. Кто-то из посетителей уже забалдел и не мог сообразить за что он платит.

После того, как девицы удалились, администратор предоставил возможность посетителям выпить и объявил какого-то певца. А я, захватив выпивку, пробрался сквозь толпу в задней комнате к столику, где расположился Коки.

Вместе с ним были две курочки, пара блондиночек с пышными бюстами и накрашенными лицами. Он показывал им фокус с монетками и, когда они наклонялись вперед, он откровенно заглядывал им за вырез платья.

Развлекаясь он по-своему, но от души. Блондинки попивали шампанское и тоже развлекались.

— Привет, обезьянки, — поздоровался я.

Коки поднял голову и улыбнулся, распахнув рот, похожий на пещеру.

— Как поживаете, приятель Майк Хаммер? Что это вас сюда занесло?

— Взглянуть на людей.

— Хорошо. Тогда садись. Заказывай, что хочешь. Познакомься с девочками — Толли и Джесси.

Я придвинул четвертое кресло.

— Майк мой старый приятель и отличный парень, — он кивнул на одну из блондинок, уже строившую мне глазки. — Развлеки Толли, Майк. Джесси и я уже вдоволь наговорились. Она француженка из Бруклина и работает у Леве, но ты и сам заметишь из-под стола их акцент. Она, конечно, одурачила их, так как служит горничной в их семье.

Я уловил, как она мне подмигнула. Уже завтра все сплетни, которые рассказала Джесси, будут проданы в газеты, и какой же скандал будет у этого несчастного Леве.

Она продемонстрировала нам свой акцент и с хихиканьем принялась рассказывать, как к ней приставал старый хозяин и как она отказывалась, изображая нетоптаную девочку, а я все хотел спросить, на какие деньги она приобрела новую норковую накидку, свисавшую со спинки кресла, может быть на жалование горничной?

Толли выглядела получше подруги. У нее были огромные влажные глаза, свежая кожа, и ничего лишнего под одеждой. Она сообщила мне, что была натурщицей у одного художника. Но что он не только рисует, но и делает фотоснимки, она не знала. Узнав это, она пригрозила ему полицией, и они договорились на 50%, так что теперь она живет на эти доходы.