Скандр тут же изобразил свою. Проректор посмотрел на меня, на Вархара, и на лице его отразилась гримаса полной безнадежности – взгляд потух, а губы поджались.

Не дав Гвенду сказать ни слова, Вархар вырвал папку у него из рук. Хотел открыть, но она оказалась на кнопках. Скандр дернул, и папка разорвалась на две части. Пара листков закружила по комнате и медленно легла на пол.

Гвенд взирал на вандализм Вархара привычным уже взглядом, полным суеверного ужаса и обреченности.

– Какие некачественные у вас вещи, – вздохнул скандр. – Нашими папками можно взрывы отражать.

– У нас просто не так часто случаются взрывы, – возразил Гвенд. Посмотрел на Вархара, заметно сник и добавил: – Случались не часто.

– Нашли чем гордиться, – проворчал скандр, лучом поднимая бумаги с пола. – Взрывы совершенствуют физические данные тех, кто спасся. И нервы укрепляют. Посмотри, какие вы все малахольные! Это потому, что взрываетесь редко. Ага… тут две копии… Держи, Оленька. – Вархар сделал вид, что не замечает моего осуждающего взгляда, и протянул листок.

Расписание было составлено на нас двоих. У скандра планировались три практики и лекция, у меня тоже.

– А лаборатории-то у вас крепкие? – обратился к Гвенду Вархар, заломив бровь.

– Те, где вам предстоит вести занятия, недавно укрепили. После драки между скандрами, – промямлил проректор, осматривая результат встречи моего варвара с квартирой и все больше округляя глаза. – Надеюсь, продержатся. Хотя бы частично.

– Скандры? – удивился Вархар.

– Лаборатории, – грустно вздохнул Гвенд и поделился подробностями: – Вроде бы все, что бьется и колется, я велел вынести в другие кабинеты.

– Какая забота! – хмыкнул скандр. – Кстати, зря! Если кто и бьется, то я легко даю сдачу. А ток?

– Ток? – растерялся Гвенд.

– Ну, ток же бьется. Успели его вынести? – хитро прищурился Вархар.

– Угу, – кивнул проректор и вдруг затряс головой – кажется, понял шутку.

– Ток вынесли тоже? – загоготал скандр.

Гвенд закатил глаза и что-то промычал.

– Вот видишь. Уже реагируешь почти по-мужски, – похвалил его Вархар. – Только губы грызть искренне не советую. Целоваться потом больно. Да и женщине неприятно – корочки на ранках жесткие… Хотя… – Скандр окинул Гвенда скептическим взглядом, вздохнул и припечатал: – Не думаю, что тебе понадобится мой совет. Ой!

Это я ущипнула Вархара за бок. Наконец-то придумала, что можно сделать быстро и эффективно, а главное – в присутствии посторонних существ, не привычных к разговорам о целибате. Скандр даже подскочил на месте и посмотрел с наигранной укоризной, словно я всадила ему нож в спину. Губы Вархара вздрагивали – он с трудом сдерживал улыбку.

– Ну Оленька? Ну за что? Ну ты видела тут хоть одну ба… а-а-а… женщину?

– У нас очень много женщин-преподавателей, – осторожно возразил Гвенд. – Просто они на занятиях.

– Эк у вас мужики устроились, – покачал головой Вархар и для пущего эффекта поцокал языком. – Сами разгуливают с мухами на плечах. С деревьями страстно обнимаются, сиреням в любви признаются. А ба… женщины работают. Не скажу, что меня это вдохновляет. Мало того, что ваши мужики и так на мужиков не похожи… Ой… ой… ой…

Я ущипнула скандра трижды и встретила благодарный взгляд Гвенда. В нем так и читалось: «Вы – моя героиня».

– Прошу прощения, – начала я, пока Вархар притворно потирал бок. – Мой жених излишне разговорчив. Мы еще обсудим его корректность в общении с хозяевами. А что там была за драка?

Уж не знаю – то ли это слово произвело такой феерический эффект, то ли мы приехали ну очень вовремя. Но в этот момент из соседнего корпуса с козырьком в виде ромашкового поля пулей вылетело шестеро преподов: пять сальфов и таллин.

Сальфы беспорядочно размахивали руками, и пышные рукава их ярких рубашек флагами реяли на ветру. Таллин походил на мельницу.

– Драка! Драка! – в ужасе кричали лекторы. – Кто-нибудь! Нам нужна помощь!

С этими словами внушатели бросились назад, в корпус из мерцающего розоватого камня.

Вархар улыбнулся белому как мел Гвенду и довольно заявил:

– Ну вот! Другое дело. Одно мое присутствие благотворно влияет на ваших мужиков. Видал, как они драке радуются? И просят всех присоединиться. Помочь, так сказать, в благом деле перекраивания не пойми кого в настоящих мужчин. Уважаю!

И пока я думала – ущипнуть ли Вархара еще раз или приласкать чем-нибудь тяжелым по затылку, Гвенд посмотрел на скандра с невыразимой мольбой. Вархар хмыкнул, понимающе кивнул и направился к дверям.

* * *

Вроде бы я рысила прямо за своим варваром, но когда поднялась на второй этаж нужного корпуса, Вархар уже властвовал в самой гуще драки, как языческий бог войны. Хотя стоило ли удивляться? Только в военных походах скандр чувствовал себя больше в родной стихии, чем в эпицентре хорошей потасовки.

Заварушка выглядела масштабней, чем я предполагала.

В холле между кафедрами легко можно было проводить олимпиаду по художественной гимнастике. Но сейчас студенты и преподы с трудом пробирались «огородами», чтобы не попасть под шальную руку, ногу или даже голову. Они то и дело выскакивали из клубка тел, который шарахался по помещению и время от времени с глухим стуком задевал стены.

За Вархара я почти не волновалась. Как-то на военных учениях скандр разнимал десятка три сородичей и столько же мрагулов. Вот тогда я струхнула за своего мужчину. Но он даже синяка не заработал, даже царапины. Местные студенты рядом с нашими выглядели артистами балета рядом с боксерами. А нынешняя драка по сравнению с тем, что творилось на учениях в родной Академии, казалась танцем по сравнению со смертоубийством.

За студентов я беспокоилась лишь слегка. Скандр никогда не причинял вреда тем, кто слабее, даже в патовых ситуациях не наносил им серьезных травм. Если только его по-настоящему не выводили из себя, как однажды Драгар.

Единственное, что пострадало от потасовки по-настоящему, – это декор помещения.

К вящей радости Вархара со стен уже обрушились три алых светильника-колокольчика, четыре жар-птицы размером с птеродактиля и пять купидонов. Статуэтки из эластичного материала вроде резины встречу с полом пережили стойко. Только пайетки осыпались с них серебристым дождем и блестящими лужицами растеклись по каменным плитам.

Вархар возвышался над клубком тел, как башня над корпусом. Руки, ноги и головы его не задевали – скандр уклонялся играючи. И без видимых усилий ухитрялся еще что-то выяснить у переплетенных в морской узел студентов.

Гвенд по стеночке двинулся вправо, просочился к входу на кафедру, замер и приближаться к заварушке не рискнул. Не смущал проректора даже тот «незначительный» факт, что дверь время от времени широко распахивалась, и его хорошенько вжимало в каменные плиты.