Надо полагать, что и Иван Большой недалеко ушёл от сотоварищей – его уже пару месяцев никто не видел. Бывает… жизнь воровская полна романтики! И опасных случайностей… порою совершенно неожиданных…

Так что Гальченко свободно называл имена и клички – здесь никто не смог бы ему ничего предъявить. Все упомянутые им люди являлись реальными персонажами. Местные воры их вполне могли встречать и даже быть знакомы лично. А потрясающая память и громадный опыт Проводника стали ему немалым подспорьем.

Беседа не затянулась. Сославшись на неотложные дела, Франт поднялся и тепло распрощался с ворами. Пообещав вскорости вернуться, он вышел за порог. Пройдя около сотни метров, он остановился и осмотрелся. Никто не шёл следом и не пытался проследить его передвижения. Что ж, на этот раз сошло. Сейчас воры будут пытаться проверить полученную информацию. На здоровье! Тут тоже не лопухи легенду строили, вся подготовительная работа, несмотря на нехватку времени, была проведена очень тщательно и с учётом всех возможных мелочей. Да, не всё удалось сделать так, как хотелось бы… но тут уж ничего не поделать, будем думать своей головой. Здесь больше дело признают, а не пустые слова. И ссылки на каких угодно «серьёзных людей» тоже работают не так уж долго, если слова не подкреплены реальными действиями.

Что ж, раз народ хочет конкретики – будет вам она. И на этот счёт уже кое-какие мысли есть…

Не забывая аккуратно проверяться, Гальченко дошел до улицы, на которой находилась конспиративная квартира, и остановился. Что-то тут не так… Откуда здесь столько милиции, и зачем она тут вообще появилась?

– И кто это такие были? – Гальченко резко прошёлся по комнате и, остановившись у окна, аккуратно подправил занавеску.

– Одного не сразу пристукнули – он успел имя назвать, – Математик оглянулся на Драчуна.

Тот только ухмыльнулся.

– И? – поднял глаза на собеседника подполковник. – Что за фрукт такой оказался?

– Никита Большой. Это из его банды народ…

– Угу… Большой, стало быть… – Гальченко кивнул. – Ладно, пока сидите здесь тихо! Автоматы из ухоронки достать! И в случае чего – действовать жестко! А я скоро буду…

* * *

Новая конспиративная квартира находилась у черта на рогах – на самой окраине города. Поэтому подполковнику пришлось потратить на дорогу изрядное количество времени. Но вот и конечная цель. Контора небольшого предприятия, принадлежащего артели инвалидов. Тут выпускали всяческую мелочевку, которая по причине послевоенного дефицита вполне была востребована на рынке. Большинство рабочих этого небольшого заводика проживало здесь же поблизости. И поэтому, когда возникала необходимость медпомощи (а это случалось достаточно часто), нуждающиеся спешили на проходную – там имелся телефон! Вахтеры (те же самые инвалиды, только не способные к физической работе) никогда и никому в этом не препятствовали. Правда, надо отдать должное, народ тоже не особо борзел. Понимали…

Взбежав по ступенькам, Гальченко постучал в дверь.

– И хтой-то там? – откликнулись изнутри.

– Варвара Степановна?

– Ну, я… А ты хто?

– Да сосед мой, дядя Миша, малость того… прихворнул. Врача бы ему…

– Миша… Это который?

– Логвиненко. Тот, что на Путейной живёт. Дом шесть.

– А-а-а… – закончила свой допрос вахтерша. – Заходь…

Что-то лязгнуло за дверью.

Подполковник потянул ручку на себя.

Хитроумная система рычагов, приводимая в действие из-за стенки, оттянула в сторону засов. Теперь дверь удерживалась лишь тросовым противовесом. Так что открыть её тоже было не просто – надо было приложить определённые усилия.

Телефон стоял на полочке около окошка вахтера.

– Вечер добрый!

– Так, почитай, ночь уже скоро… – откликнулась вахтерша – женщина лет сорока, прихрамывавшая на одну ногу. Теперь, когда она сдвинулась с места, это стало заметно.

Гальченко снял трубку.

– Алло? Коммутатор? Больницу, пожалуйста, номер двенадцать-тридцать семь. Мне врача надобно.

Здесь крылась маленькая хитрость.

Номер горбольницы действительно был именно таким. Обычно просто вызывали больницу, и этого вполне хватало. Но если назвать сначала абонента, а уж потом номер да ещё и врача попросить – трубку снимал уже совсем другой человек. И врачом его можно было назвать лишь с очень большой натяжкой! Впрочем, излечение пороков общества тоже, в принципе, можно отнести к врачеванию…

– Добрый вечер!

– Ночь уже… – откликнулась трубка.

– У нас тут человеку плохо! Помощь нужна!

– А до утра никак обождать нельзя?

– Было б можно, я бы вам не звонил! – фыркнул подполковник.

Слышавшая ответ абонента вахтерша только головою покачала.

– Ладно, – вздохнули в трубке. – Куда ехать-то?

– Путейная, дом шесть. Я вас там на улице подожду.

– Добро, выезжаем…

Положив трубку, Гальченко поблагодарил бдительную тетку.

– И-и-и не говори! Что ироды делают?! До утра подождать, ишь? Самим бы им так-то!

– Ваша правда, – со вздохом произнёс подполковник. – Ладно, побегу! Не шибко это близёхонько – а ну как они раньше приедут?