В 14 ч., как в обычные дни, матросов ждал обычный дневной чай. Затем вторая партия желающих увольнялась на берег. По воскресеньям матрос мог быть уволен до 19 ч. 30 мин., до 22 ч., до 23 ч. 30 мин. и, наконец, до утра следующего дня.*170 Так, к примеру, на линейном корабле “Петропавловск” 26 февраля 1917 г. до половины восьмого было уволено 98 чел., а позднее (т. е. до 22 ч., до 23 ч. 30 мин. и до утра) — ещё 157 чел.*171 Таким образом, число увольнений в конце зимы резко сокращалось в связи с тем, что дредноуты требовалось привести в полную боевую готовность. К тому же надо добавить, что в этот день до 17 ч. на “Петропавловске” как раз производилась приёмка воды, так что свободных членов экипажа было гораздо меньше, чем обычно по выходным.*172

С 19 ч. 30 мин. начинали возвращаться отпущенные в город, они могли принести какие-либо новости, поэтому их возвращения ожидали с нетерпением. И, когда раздавался сигнал “Койки брать!”, матросы шли не торопясь, чтобы потянуть ещё время, когда можно было свободно поговорить. Вероятно, по этой причине, раздача коек затягивалась порой и на три четверти часа.*173

С 22 ч. на корабли возвращалась вторая половина уволенных на берег. Примерно в это же время возвращались из города и отпущенные офицеры. В половине двенадцатого прибывали на свои корабли последние отпущенные. Затем всё стихало. Привычную тишину нарушали лишь корабельные склянки, да запоздавшие матросы, которые во всех документах именовались “нетчиками”.*174

С наступлением весенних месяцев распорядок дня изменился мало. Лишь побудка проводилась на час раньше, т. е. в 5 ч. 30 м.*175 Несколько участилось проведение учебных тревог и тренировок по передаче сигналов. Так, на линейном корабле “Полтава” в течение марта 1915 г., по данным вахтенных журналов, тревоги игрались 5 раз: 3, 12, 17, 26 и 31-го.*176 Кроме того, по разу проводился обмен флажными семафорами с флагманским кораблем бригады “Петропавловском” и крейсером “Россия”, где размещался командующий флотом.*177

3, 7, 11, 17, 18, 26 и 30 марта в темное время суток по часу отрабатывали прием и передачу сообщений фонарем Ратьера.*178 11 марта состоялось состязание учеников, а 30 марта и 1 апреля — опытных сигнальщиков. В той части соревнований, где определяли победителя в чтении команд, подаваемых фонарем Ратьера, победу одержали представители штаба бригады (64,3 % правильных слов). Далее шли члены экипажей “Полтавы” (30,7 %), “Гангута” (20,7 %), “Севастополя” (20,3 %) и “Петропавловска” (11,6 %). В разборе флажных семафоров вновь первыми оказались “штабисты” (84.8 %), далее — “гангутцы” (64,2 %), “полтавцы” (54,8 %), “севастопольцы” (51,8 %) и “петропавловцы” (28,6 %).*179 Лучшие получили награды: унтер-офицеры — от 15 до 5 руб., а рядовые — от 10 до 3 руб.*180

1 и 2 апреля на дредноутах начали смывать с бортов и надстроек белила, которыми они были окрашены для маскировки с воздуха.*181 К середине месяца эта работа, как и приведение в порядок артиллерии и шлюпок, была закончена.*182

Также подходил к завершению ряд достроечных работ на линейных кораблях бригады. Отчасти они являлись следствием поспешной сдачи в казну, отчасти — изменениями, выявившимися во время пребывания в строю. Так, на линкоре “Петропавловск” в течение зимы были испытаны электрические угольные лебедки, сигнальные прожектора.*183 В марте состоялась приемка фановой системы и мусорных лебедок.*184 4 мая завод-строитель сдал приспособления для продувания 120-мм орудий.*185 На “Гангуте” перестилался линолеум в артиллерийских погребах, производилась частичная замена изоляции водяных труб, проходивших в жилых помещениях, были закончены тормоза лебедок зарядников 305-мм орудий.*186

На всех дредноутах производилась переделка кают из-за увеличения численности экипажей. По сравнению с проектировавшейся численностью, в командах “Севастополя” и “Полтавы” прибавилось по 111 чел., “Петропавловска” и “Гангута” — по 146. На “Петропавловске”, как флагманском корабле, разместился штаб начальника бригады в количестве 61 чел.*187 В середине марта были приведены в порядок хлебопекарни и рефрижераторы линейных кораблей 2-й бригады.*188

22 апреля “Петропавловск” и “Севастополь” перешли на внешний рейд. На другой день первый линкор выходил в море. Спустя два дня оба отправились в бухту Кашпервик для отработки совместного маневрирования и на стрельбы.*189 С этого времени для дредноутов начались интенсивные тренировки. Причины лежали в отсутствии опыта у экипажей в эскадренном плавании, а также в необходимости практики как для имевших за плечами срок службы матросов и офицеров, так и для прибывавших пополнений.

Процесс изменения личного состава был неизбежен и протекал на линейных кораблях постоянно. Однако особенно много молодых прибывало к новому году. Экипаж “Петропавловска” в последних числах декабря 1914 г. пополнили 258 матросов призыва следующего года.*190 В начале января 1915 г. в личный состав бригады вошли ещё 290 чел.*191 В течение остального года перемены происходили плавно. Если на “Севастополь”, согласно “Сведениям о перемене с нижними чинами”, с 1 февраля по 1 марта прибыл 41 специалист и убыли 50, то на “Гангуте” с 12 июля по 15 августа эти цифры составили соответственно 3 и 10 чел.*192 Это объяснялось тем, что июль — август входили в период активизации деятельности военного флота и, как следствие, невозможностью переводить специалистов и опытных матросов. В противном случае боеспособность кораблей могла понизиться. Готовить эти кадры и приходилось в конце весны — начале лета.

Год спустя ситуация изменилась мало. Только новобранцев на линкоры присылали несколькими партиями. Так, на “Полтаве” 15 февраля 1916 г. присягу приняли 52 чел., 50 молодых матросов прибыло в начале февраля на “Петропавловск”.*193 Вторая группа включилась в состав экипажей тех же кораблей в мае. На “Полтаве” начали службу ещё 51, а на “Петропавловске” — 81 чел.*194

В соответствии с приказом командующего флотом адмирала Н.О. Эссена от 15 апреля 1915 г. № 405, с 1 мая бригада дредноутов стала считаться 1-й бригадой линейных кораблей Балтийского флота.*195 После его смерти, последовавшей 8 мая, обе бригады линкоров объединили в эскадру. Общее командование ею с 27 июня осуществлял вице-адмирал Л.Б. Кербер, занимавший до этого должность начальника штаба флота.*196

В течение мая линкоры 1-й бригады несколько раз выходили в море. 6 мая “Петропавловск” и “Севастополь” выполняли маневрирование и репетировали отражение атаки миноносцев. Через два дня к ним присоединился “Гангут”. Три линейных корабля провели стрельбы главным калибром по буксировавшемуся щиту. 10 мая проверяли 120-мм артиллерию.*197 С этого времени на дредноутах проводились усиленные тренировки. На линейном корабле “Севастополь” 14 и 20 мая проводились отражения боевых тревог, а 16-го артиллеристы тренировались в стрельбе. Для экономии снарядов стреляли через вставленные в орудия стволы ружейными пулями.*198 21 мая впервые рейд покинула “Полтава” — её, как и всех, ожидали испытания 305-мм орудий.*199 Через два дня 1-я бригада линейных кораблей ушла на эволюции. Вернулись корабли в тот же день. Учения повторились 29 мая.*200