Полицейский напрягся. Он мгновенно вспомнил о ее кошмарах, головной боли, о том, что все это вернется, как только Алиса останется одна…

– Так и есть, – совершенно спокойно подтвердила Хель.

Олег нахмурился и разозлился. Он не хотел, чтобы девушка думала, будто он с ней только из-за этого. И он четко знал, что у него самого множество причин быть рядом с Хель вне зависимости от состояния ее здоровья.

Ответ Алисы немного сбил и Дениса.

– Ну… ладно, – неуверенно продолжил ее друг. – Просто предположим, что Олег даже не напрямую, а так… намеком дает тебе понять, что собирается воспользоваться этой зависимостью. Ну… типа, сделай для меня то-то и то-то. Ты же не хочешь меня потерять…

Вид у полицейского стал просто угрожающий, а Хель только весело хмыкнула.

– Будем считать, что у меня проблемы с инстинктом самосохранения, – предложила она. – Придется научиться приспосабливаться без него.

– Что и требовалось доказать. – Денис иронично улыбнулся полицейскому. – И не надо убивать меня взглядом. Я знаю, что ты нормальный мужик и никогда бы этого не сделал. А вот с Надеждой все иначе.

– Ей попался не нормальный, – веско напомнила Валентина.

– Верно, – уже серьезно кивнул фотограф. – Помните, что я сказал в ее квартире? Надежда была милой, доброй и наивной. До той встречи. И не свободной. Она поддалась. Потому что боялась потерять его, любовь, что угодно, но не себя. Она не была свободна в себе.

– И, общаясь с нашими девочками, она училась этой свободе, – вернулся к началу разговора Олег. – Но! Ты сам сказал: ее зона комфорта, ее мирок по-прежнему похож на тот, что был до Георга.

– И да, и нет, – вдруг возразила Алиса. – Дом школьницы-отличницы. Такой Надя была до той истории. Похоже, потом она будто бы вычеркнула из своей жизни печальный период и начала с того момента, на котором остановилась. Но она пошла дальше. Денис тогда еще отметил это – ее «красный уголок». Достижения, новые фото, подарки. В чем-то так же по-детски и наивно, но это те самые шажки вперед.

– Ты правильно сказала. Ее фото, – подхватил Денис. – Я говорил, как она менялась. Осталась воспитанная с детства аккуратность, вдумчивость, последовательность.

– И приобретенное упорство, – дополнил Олег. – Ее тайное расследование. Это попытка из своего нового мира повлиять на собственное прошлое?

– Это дембельский аккорд, я думаю, – рассудил Денис. – Помочь и пойти дальше.

– Она была классным полицейским, отличным переговорщиком, психологом, – напомнила Валька. – Ей нравилось говорить с людьми, понимать их.

– Это ее способ выжить, – подсказала Алиса. – Она была и осталась милой и доброй. Помогая другим, заставляла себя идти вперед. Кстати, потому Надя продолжала работать с Центром. Волонтер.

– Вообще, соглашусь, – кивнул Денис. – Только… Кое-что кажется мне нелогичным. Надя нашла подруг из другого мира, работу, где она не только может помочь другим, но еще и наказать таких, как Георг. Я могу понять ее волонтерство. Общается она с девушками в Центре, рассказывает, как сама выжила и справилась. Но! Во все это не вписываются те девушки из центра, с которыми она также дружила. Сами подумайте: если Надя изменилась, стремилась уйти от роли жертвы, то зачем сознательно и добровольно продолжала поддерживать отношения с теми, кто будет наглядно напоминать о прошлом?

– Верно мыслишь, – заметил Олег. – Только я уверен, что всей этой дружбе с девушками из центра не больше полугода. Завтра Серый восстановит всю историю Надюхиных контактов: когда и с кем она начала дружить. Заодно станет понятно зачем. Это уже за Витькой: он разбирает ее бумажный архив.

– Я уверена, что по поводу новой дружбы ты прав, – серьезно поддержала начальника Валька. – Вы обратили внимание? Все три жертвы нападений в нашем втором деле в прошлом подвергались насилию кого-то со стороны. Сосед, приятель, однокурсник. И это были именно нападения.

– А сама Надя переживала насилие в течение года, если не больше, – задумчиво продолжила Алиса. – И это еще раз подтверждает, что ее убийца не имеет отношения к тому второму делу.

– Это уже доказано, – нетерпеливо напомнил ей Олег. – Важно, что тех девушек себе в подруги Надя могла отбирать специально. Именно по такому принципу.

– То есть она знала, как их выбирает убийца, и старалась его опередить, – закончила свою мысль Валька.

– Знаете, чего я во всем этом не могу понять? – спросил Денис. – Надежда полгода вела это расследование. Она, как вы сами сказали, упорная и дотошная. Наверняка вы в ее бумагах найдете все, что нужно. Кроме одной детали. Почему она не занялась очевидным фактом? Все девушки проходили реабилитацию в этом центре. Как его? «Феникс». И только там можно было найти подробную информацию, как конкретно, когда и где были совершены первые нападения. Почему Надя не обратила на это внимания?

– Ну, в том, что все ниточки ведут в «Феникс», сомневаться трудно, – заметил начальник отдела. – Только проблема: именно кто-то в центре и дал ей это задание.

– Верно, – согласилась Алиса. – Ее сестра так и сказала. Надя выполняла какую-то работу для центра. Только сестра даже представить себе не могла, что это за работа.

– Да и не слишком-то она интересовалась, – раздраженно поморщился Олег. – Как и Вадим, муж сестры. Они оба считали переезд Надюхи из дома блажью.

– В смысле? – удивился Денис. – То есть Надежда переехала из дома, когда занялась расследованием? Тогда, полгода назад?

– Думаю, она не хотела в это втягивать не только нас, но и семью, – заметила Валька.

– Как странно. – Фотограф явно думал о чем-то другом. – Смотрите, что получается. Ладно, с Валентиной Надя дружила и раньше. С Хель она знакомится как раз примерно полгода назад.

– Ну, вообще, – снова вмешалась оперативница, – мы, только когда втроем сошлись, стали более-менее ровно и часто общаться. Считай, как раз в эти полгода.

– Значит, – продолжил Денис, – полгода назад она завязывает качественно новые дружеские отношения, тогда же переезжает из родного дома… А ведь Надежда в душе все та же милая девочка.

– Она была очень привязана к семье, особенно к племянницам, – добавил Олег. – И все эти полгода ездила домой постоянно.

– Вот-вот. – Их новый кандидат в психологи собирал информацию, как мозаику. – Новые подруги, пародия на самостоятельность и еще влюбленность.

– Не просто влюбленность, – теперь уже уточнила Алиса. – А появление любовника. Что все это значит? Думаешь, это все следствия ее расследования?

– Вряд ли, – возразил ее друг. – Я все больше убеждаюсь, что расследование – тот самый дембельский аккорд. Только для него должна быть еще какая-то причина. Что-то очень серьезное, чтобы Надежда на это решилась. Но… я думаю, вся эта новая жизнь стала еще и причиной ее убийства.

– То есть, – вот это начальника отдела зацепило, – ты считаешь, что Надюху убили не из-за возможного результата ее расследования, а потому что, ведя его, она сама изменилась? И это кому-то не понравилось?